Анна и Сергей Литвиновы - Золотая дева

– Ломаете голову – почему я вас вызвал?.. В такую рань?

В голове промелькнуло уже привычное: «Персоналу положено отвечать только «да» или «нет». А, плевать сегодня на дурацкие правила! И Маша лишь плечами пожала:

– Чего гадать, я ж не слепая. Видимо, хотите официальное заявление сделать. По поводу вчерашнего происшествия.

– И что же, по вашему мнению, случилось вчера? – приподнял бровь хозяин.

– Ну, Лиза объяснила мне просто: папа маму из дома выгнал… – ответила Мария.

Кривцов поморщился:

– Ну, дети… они всегда излишне прямолинейны. А мы – взрослые люди – должны воздерживаться от громких заявлений…

– Это была цитата, – усмехнулась Мария. И деловито произнесла: – Я просто хочу сказать, что поняла, что случилось вчера, и вас внимательно слушаю. Что в данной ситуации требуется лично от меня?..

Он внимательно взглянул на нее. Протянул:

– Да… Я уже понял, что вы, Машенька, отнюдь не глупы… Сразу видно: москвичка, аспирантка, я бы сказал даже – карьеристка…

К чему он клонит? Ладони у нее вспотели, сердце забилось чаще. Эх, надо было себя скромнее держать…

А Кривцов продолжал:

– Первый раз такую няню встречаю: чтоб и молодая, и красивая… и диссертацию пишет…

Неужели он что-то узнал?.. Заподозрил?.. Да нет, быть не может. И Маша, как могла спокойно, произнесла:

– Но, по-моему, вашей дочке и требуется кто-то равный. Достойный ее уровня – а не няни-клуши.

Кривцов загадочно улыбнулся. А у нее пульс уже ударов сто пятьдесят в минуту, не меньше. И краснеть она, кажется, начала…

Если Кривцов сейчас спросит: с чего это она, вся такая амбициозная, решила податься в няни, значит, ясно – Евгения Юрьевна все же решила покаяться… И выдала ее.

Однако хозяин произнес совсем другое:

– Скажите, как Лиза пережила вчерашнее, м-мм… происшествие?

– Да прекрасно, – пожала плечами Мария. – По-моему, даже обрадовалась. – И не удержалась, добавила: – Это ведь только для меня все как гром среди ясного неба. А Лизу вы к этому, мне показалось, готовили…

– Да, – кивнул Кривцов. – Лиза знала, что мы с ее матерью собираемся разводиться. И сказала мне, кстати сама, что хочет остаться со мной.

– Что ж, ее право, – склонила голову Маша.

– Вы, конечно, возмущены. И полагаете, что ребенок после развода должен обязательно достаться матери, – саркастически произнес хозяин.

– С чего вы взяли? – удивилась Мария. – Ребенок должен оставаться с тем, кому он нужен.

Встретила недоверчивый взгляд Кривцова и решительно добавила:

– Это не мое дело, конечно. Но если бы Лиза вчера расстроилась, плакала – тогда я бы еще могла вас упрекать. Но она, я уже сказала, восприняла то, что случилось, абсолютно спокойно. Я с вашей дочкой не так давно работаю – но понять успела: с матерью у нее отношения напряженные. Куда хуже, чем с вами.

«Неправда это все, конечно. Да, Лиза боится матери. Да, обижается на нее. Но только все равно любит. И готова на что угодно, чтобы и мама наконец обратила на нее внимание. Но если я скажу ему об этом – ведь тогда все. Выгонит в ту же секунду».

Кривцов, кажется, проглотил ее ложь. Удовлетворенно произнес:

– Что ж. Я рад, что мы с вами говорим на одном языке. Давайте в таком случае перейдем к деталям. Первое. Я категорически требую, чтобы у Лизы с ее матерью не было никаких контактов. Ни телефонных звонков, ни встреч. Ничего.

«Глупо», – пронеслось в голове у Маши. Но она покорно ответила:

– Да, я поняла.

– Второе, – продолжил хозяин. – Нашим разводом, конечно же, заинтересуются журналисты. Будут, возможно, пытаться выйти на контакт и с Лизой, и с вами. Надеюсь, вы понимаете, что этого допускать ни в коем случае нельзя?..

– Да, – вновь склонила голову она.

Кривцов пронзил ее взглядом:

– А ведь вас будут соблазнять, Мария… Предлагать за интервью немалые деньги…

– Я никуда не выхожу без вашей охраны, – возразила она. – И мобильный телефон вы у меня отобрали.

– Ну, журналистов это не смутит – они такие проныры! – усмехнулся хозяин. И деловито добавил: – Чтобы удержать вас от искушений – я удваиваю вам зарплату.

«Ох, ничего себе! Но если я соглашусь слишком быстро – он может насторожиться…»

И Маша неуверенно произнесла:

– Но я же не могу… находиться совсем уж в вакууме. У меня есть друзья, какая-то личная жизнь… родители, в конце концов. И выходные дни мне положены…

– Родителям можете звонить, – мгновенно парировал Кривцов. – Друзьям тоже. Но в ближайший месяц из дома ни ногой. А выходные – по накопительной системе. Когда вся эта истерия закончится – поедете в отпуск. В любой уголок мира. Тоже, естественно, за мой счет.

– Спасибо… – пробормотала Маша.

– Лиза вас хвалит, – без перехода заявил Кривцов. – Говорит, что ей с вами интересно. И я надеюсь, что вы поможете ей пережить происходящее с наименьшими потерями…

– Да, я постараюсь, – пообещала Мария.

И немного расслабилась – кажется, пронесло.

А Кривцов светски предложил:

– Налить вам еще кофе?

– Да, пожалуйста.

Но едва она сделала глоток, бизнесмен, словно продолжая табл-ток, произнес:

– Ваши родители ведь частной школой, кажется, владеют?

Она поперхнулась:

– Откуда вы знаете?

– Всего лишь из вашей анкеты, – пожал он плечами. – Школа «Лидер», на Пречистенке, верно?..

– Ну… да…

А он иезуитски продолжил:

– Хорошенький такой особнячок, в двух шагах от храма Христа Спасителя… С ним еще, если мне память не изменяет, какие-то проблемки небольшие давно уже возникли. То ли договор аренды к концу подходит, то ли СЭС нарушения нашла, точно не помню…

– На самом деле там… – начала Мария.

Но он перебил:

– Нет, нет, не рассказывайте ничего, не забивайте мне голову. Просто не забывайте: собственность в самом центре Москвы на вес золота. А я в кругах тех, кто ее распределяет , не самый последний человек. И, раз вы теперь работаете на меня, это исключительно в ваших силах – огорчить своих родителей. Или не огорчить. Вы меня поняли, Мария?..

– Но… – растерянно пробормотала она.

– Тогда совсем уж напрямую, – выпалил Кривцов. И внезапно перешел на «ты». – Играешь на моей стороне – особняк останется школе. Начнешь финтить – поедет этот ваш «Лидер» куда-нибудь в Южное Бутово. А то и вовсе без лицензии останется. И произойдет это только по твоей вине. Сейчас поняла?

Лиза ненавидела желтый цвет. Хотя вообще-то он хороший.

Солнце – желтое. И цыпленок. И песочек на пляже. И цветы есть красивые желтого цвета – тюльпаны, нарциссы, мимозы.

Но она все равно его боялась, и даже новая няня это заметила, когда они вместе опавшие листочки во дворе собирали. Сама Маша именно золотистые подбирала и все спрашивала ее: «Ну, разве не красота?» А Лизе куда больше красные листья нравились. Или коричневые с бурыми прожилками. А желтые она всегда ногой отпихивала.