Анна и Сергей Литвиновы - Золотая дева

И только у Костика ничего интересного не нашла, у него вообще шкаф самый бедненький: пара свитеров, четыре рубашки. Ну, и личных вещей совсем мало, как будто он на пару дней в командировку приехал: книжка, бритва, щетка зубная… Но только в книжке я фотографию обнаружила. Такую старую довольно и потрепанную. А на ней – девчонка. Молодая совсем, лет шестнадцати. Ничего такая, симпотная. Я еще подумала: неплохой у Костика вкус – только зачем же он с малолеткой связался? И еще знаешь что странным показалось? На фотке, в уголке правом верхнем, такой уголок нарисован. Черным фломастером. Ну, знаешь, как на похоронах. А на обороте – стишок, от руки написан. Я его запомнила, вот, послушай:

И подпись: «Дорогому Костику от Юли».

Мне это сразу подозрительным показалось. Странная, думаю, какая-то любовь. Слишком уж похоронная.

Но у Костика, конечно, не стала спрашивать. Решила окольными путями подбираться. Целый план разработала, как к нему в мобильник заглянуть. И удалось – пока Костик в душе плескался. Адресную книжку пролистала – нет в ней никакой Юли. Ну, тут уж только два варианта: или он шифрует ее, или девчонка действительно померла. Попробовала эту Юлю в Интернете поискать – вбила стишок, загрузила фотографию, ввела имя – никаких ссылок. А что дальше делать – и в голову не возьму. Хотела даже с тобой посоветоваться, да только злость разобрала: что ж я, совсем тупая? Сама только и умею туалет надраить да шторы аккуратно повесить?.. А ничего другого не могу?! Всю ночь голову ломала, а утром вспомнила, как хозяин ляпнул однажды, когда на меня за что-то орал, – что мы все у него под колпаком. Будто у него на каждого, кто в доме работает, подробное досье есть. Не то что биография, а вообще все – и про родственников самых дальних, и даже кто какие сигареты курит. И все провинности, конечно…

Ну, в хозяйские бумаги соваться, конечно, было боязно, да и у сейфа кривцовского защита какая-то совсем навороченная, но в кабинет я все же наведалась. Подумала, что вряд ли досье на нас Макар в сейфе хранит. Там у него, наверно, только деньжищи и совсем уж убойный компромат на политиков каких-нибудь. А мы не того полета птицы. Про нас он может и в шкафу держать. Шкаф, правда, тоже всегда под замком, потому что там книжки есть с картинками неприличными, и Макар боится, чтоб их Лизка не увидала. Но иногда Кривцов его запереть забывает. Вот я и решила рискнуть, проверить. И представляешь, повезло! И шкаф оказался открыт, и досье я нашла… Там про тебя, кстати, тоже есть, очень много. Ты, что ли, правда почти кандидат наук? И каратэ занимаешься?.. Впрочем, речь сейчас не о тебе. Прочитала я про Костика все подробно. Скучная такая биография: школа, армия, потом в охране работал… Ничего, короче, за что бы его зацепить. Но я и не надеялась, что там написано будет: мол, Костик – маньяк. Мне главное было номер школы узнать, где он учился. И веришь, нет – нашла! И номер, и даже год, когда он окончил. А дальше – опять в Интернет полезла. Стала к выпускникам этой школы в компанию набиваться. Биографию себе сочинила – отпад! Что модель и в кино снимаюсь. Ну, и фотку подыскала шикарную, тоже из Интернета скачала, с порносайта… А мужики, особенно молодые, возраста как Костик, – они на моделей падкие. Сразу трое его одноклассников стали меня на свидание приглашать. Я, естественно, всем им авансы раздаю и каждому обещаю: приду. Только для начала надо ж познакомиться поближе… Короче, часа три им мозги полоскала, а потом, когда уже стали друзья-друзья, решилась спросить: что у них в классе за Юля такая была? Та, что стишата загробные пописывала?.. Ну, мне и ответили все трое, дружно: действительно, была такая девица. Первая красавица, умница и типа надежда всей школы. Только с нею, увы, беда приключилась. Покончила с собой Юлечка. Еще когда они в девятом классе учились. Ну, я, конечно: ужас-ужас! И спрашиваю, будто к слову: «А что ж она сделала-то с собой?» А мне отвечают на голубом глазу: да в ванну теплую легла и вены себе перерезала. На обеих руках. Представляешь?! Я, естественно, ошалела. Минут десять в себя прийти не могла – а мужики-то успокоиться уже не могут, меня мэйлами долбят: когда свидание, мол? Я всем пообещала, что завтра, а сама все про эту Юлю. Думаю: надо дальше узнавать. И пишу: какая, типа, трагедия, я просто поражена так, что сердце колотится. И спрашиваю: чего ж она вены-то резать стала? Несчастная любовь у нее была или что? Ну, один мужик мне и ответил: совершенно точно, любофф. С одноклассником, Костей Климовым. То есть с нашим Костиком, представляешь? А дальше пишет уже сам, без наводящих вопросов, что этот самый Костя ее тело и обнаружил. Явился в гости, Юлечка не открыла, а дверь незапертой оказалась. Костик девчонку по всей квартире искать, ну, и нашел ее. В ванной. Уже мертвую… И вроде Костика даже обвинить в убийстве пытались, потому что на ноже его отпечатки пальцев нашли! Но он отбился. Повторял тупо, что убивать ему Юлю смысла никакого не было, у них полная взаимность была, они жениться собирались, когда школу окончат, он ничего не понимает и сам ужасно страдает. А нож машинально поднял… Я, конечно, обалдела конкретно. Опять всю ночь думала, уснуть не могла. Ну, и к утру решила: надо мне в милицию ехать. Рассказать им все как на духу. Наврала Володину, что должна поезд встретить, и отправилась. А менты, прикинь, возбудились. Особенно как я сказала, что вены у той девчонки были перерезаны точно так же, как у Насти, – наискось, от внешней стороны ладони до внутренней части локтя.

Вот и помчались сюда Костика трясти. Но не успели. Видать, пронюхал тот, что про него все известно. Может, на камеру заснялось, как я в кабинете у хозяина досье читала, а он увидел. Или я фотку девицы его как-то неправильно на место вернула, не так, как он сам клал. А может, ему кто-то из моих кавалеров – которые его одноклассники бывшие – позвонил. Рассказал, что про него и про любовь его умершую какая-то девица в Сети расспрашивала, а как вызнала все – исчезла. Вот Костян и решил сам со всем порвать. Не вынес мук совести. И так сколько лет в себе копил… Правильно, я считаю, сделал. Лучше уж с собой покончить, чем суд да по убойной статье в тюрьму идти… Хотя мне его жаль даже. Хороший он был мужик, не то что Санек. И к бабам у него отношение такое было… галантное. Кто ж подумать мог, что он на самом деле такой ненормальный?!

Евгения Юрьевна Позднякова не сдавалась. Перебросила на подчиненных все текущие дела, а сама продолжала разгадывать ребус под названием «Маша Долинина».