Лариса Соболева - Дневник чужой жены

– Нина… – Долли прижала подругу к своему большому и мягкому животу. – Ты чего? Радовалась, радовалась и вдруг… Нинка… не плачь, а? Все образуется, вот посмотришь. Мы ж тебя не оставим, правда.

Нина окончательно расквасилась, рыдала без остановки и взахлеб. В дверь позвонили, Долли предположила, что приехал Жора, пошла открыть. А Нина вытерла слезы. Все же верно говорят: слезы приносят облегчение. Правда, легче не стало, некая пустота заполнила Нину, но голова просветлела.

– Привет арестантке! – воскликнул Жора, войдя в кабинет. – Что я вижу? Нина, ты плакала? Кто посмел тебя обидеть? Мы ему живо шею намылим.

– Я от радости, – проговорила Нина, не радуясь. – После тюрьмы радуюсь.

– А мы с Михаилом колеса стерли, адвоката тебе искали, – доложил Жора, усаживаясь на свободный стул. – Вот так дела! За что влетела?

– Это долгая песня, – ответила Нина. Теперь она обязана все предусматривать и упреждать возможные ошибки, без того наделала их уйму. – Жорик, ты не мог бы сделать мне одолжение?

– Сто одолжений! – воскликнул он и покосился на Долли, которая дымила в сторонке. – Для тебя и Долли все что угодно.

– Ты можешь подтвердить следователю, если вдруг он спросит, что подарил мне машину?

– Запросто. А какая машина?

– Джип «Тойота Лендкрузер».

– Фью! – присвистнул он удивленно. – Ничего себе! Ты хоть в курсе, сколько этот броневик стоит?

– Не-а. А джип бронированный?

– За такие бабки должен состоять из одной брони. Нин, никто не поверит, что я его купил… а потом подарил тебе.

– Хм! – презрительно хмыкнула из угла Долли, но на Жору даже не взглянула. – Они все такие: сначала обещают, а потом задний ход дают.

– Ну, хорошо, скажу, что это я, – сдался он без недавнего энтузиазма. – Только следак не поверит, что я купил джип в подарок тебе.

– Скажешь, что копил долго…

– А на основании чего я тебе его подарил?

– Скажешь, что я твоя любовница.

– А я подтвержу, мол, свечку держала, – пообещала Долли.

– Ох, узнает моя бывшая, она с меня три шкуры сдерет. В суд подаст с жалобой, что я скрыл от нее доходы и не платил должные алименты.

– Переживешь, – фыркнула Долли.

– Ну, хорошо, – согласился он хмуро.

– А теперь отвези Дольку домой, пожалуйста, – попросила Нина. – Я хочу побыть одна. Кстати, Долли, ты говорила, что распечатку перевода вы у переводчицы взяли. Где она?

– В твоем столе, – надулась Долли и пошла к выходу.

Нина закрыла за ними дверь, вернулась в кабинет. После ремонта здесь стало очень неплохо, только пусто. Пусто, как внутри у Нины. Она достала листы из ящика, сложила их постранично и перечитала. Теперь пора восстановить картину…

Глеб должен был пойти на банкет, а приехал домой. Валентина не ждала, что он вернется так рано, поэтому готовила последнего «мышонка» к капкану. Она с ним была в постели, Р. сидел в шкафу и снимал их на пленку. В спальню вошел Глеб… а как в его руках появился нож? Не носит же он его с собой! Пистолет куда ни шло, но нож… смешно! Значит, не он убил.

Нина почувствовала облегчение. Не стоило заранее паниковать, верить какому-то анониму. Кто же этот аноним и чего он хочет от Нины? Ах, да! Это же Р. Он видел убийцу, он предупредил: не верь Глебу. Не верь…

– Ладно, – сказала вслух Нина, – попробую не верить…

Глеб вернулся домой, стал подниматься по лестнице и услышал возню в спальне, какая бывает во время полового акта – стоны, вскрики. Он догадался, что там происходит, его самолюбие не снесло оскорбления. Глеб спустился в кухню, взял нож. Войдя в спальню, удостоверился, что беспутная жена интенсивно наставляет ему рога. Он кинулся с ножом на Валентину…

А что в это время делал Леня? Смотрел, как убивают его возлюбленную, и ждал своей очереди? Бред. Глеб говорил про душ… Да, да, в ванной работал душ, значит, там был Леня, кстати, его бедра закрывало полотенце. Пока Глеб бегал за ножом, половой акт закончился, Леня ушел в душ. Вещи его валялись на кресле – это Нина запомнила. Следовательно, Глеб, увидев свою Валентину голой, а на кресле чужие мужские вещи, слыша звук льющейся воды, в припадке ревности стал наносить удары ножом по Валентине. Она закричала. Леня выбежал на крики из ванной, наскоро завернувшись в полотенце. Глеб обрушил нож и на предателя. Когда Леня корчился в предсмертных судорогах, Глеб опомнился, ужаснулся и сбежал.

Что он делал дальше? Кружил по городу и придумывал, как вывернуться из создавшегося положения. Кто ему мог помочь? Только Нина, глупая Нина, доверчивая и влюбленная Нина. Глеб едет к ней, просит спрятать его. А чего он так испугался? Нанял бы хороших адвокатов, те бы доказали, что убийство произошло в состоянии аффекта, нашлись бы свидетели и подтвердили, какой он ревнивый. В этом случае все равно состоялся бы суд, экспертизы, в связи с этим возник бы скандал, а Глеб хочет остаться чистеньким. Как это сделать? Подставить Нину. Он выкрал клипсу из сумочки, когда Нина бегала за водкой, оставив его одного в кабинете, потом подбросил клипсу в спальне. Затем позвонил следователю и сообщил, что Нина заходила в дом в ночь убийства. А себя (естественно!) не назвал. Поэтому следователь не спрашивал: что вы с Глебом делали в доме Печерниных в ночь убийства. Он спросил: что вы, Нина, делали в доме Печерниных в ту ночь? Вот и все. Вот оно, объяснение его хладнокровию в доме, где лежали два трупа, вот объяснение слову «тварь». Все сходится.

Остается объяснить одну маленькую деталь: зачем ему прятаться у нее? Можно было выбрать другое место, например, дачу. Впрочем, на даче его наверняка искали. Когда все улики соберут, а они и сейчас против Нины, Глеб выйдет из подполья, заявит, что ездил в срочную командировку, об убийстве жены впервые слышит. Да, Нина подходит ему по всем статьям. И мотив есть: Глеб ее бросил, Нина подгадала подходящий момент, наняла киллера и прикончила соперницу, мечтая заодно досадить бывшему жениху. Он постоянно лжет. Такая мелочь – салат, но Глеб и тут наврал. Ведь не в Леню запустила салатом Надежда, а Валентина в Глеба. Не Леня с садистскими наклонностями, а Глеб. Таинственный Р. сделал Нине огромный подарок, предупредив, чтоб не верила бывшему жениху. А почему он не сказал прямо: убил Глеб?

Последний вопрос разбил всю теорию в пух и прах.

– Стоп! – сказала себе Нина. – Так я не буду верить даже достоверным фактам. Он сказал, как посчитал нужным, а я ищу всяческие доводы, способные из Глеба сделать невинную овцу. Как мне быть? Я должна знать точно – он или не он убил. Надо дать ему последний шанс. Если он откажется встретиться со следователем, тогда убил он.

Она положила весь перевод в ящик стола, повертела в руках дневник Валентины, написанный на английском языке, и бросила в сумочку. Закрыв дверь черного хода, Нина сделала несколько шагов в сторону «копейки». Краем глаза увидела метнувшуюся в сторону тень. Вся кожа Нины покрылась мурашками.