Михаил Палев - Древняя книга Агриппы

– Да, это было бы очень любезно с вашей стороны, – согласилась Ольга. Забавная парочка развлекала ее, да и местные особенности они, как завсегдатаи, знали великолепно.

Поужинали в «Руси». Ресторан размещался в довольно странном сооружении, снаружи напоминавшем декоративный замок, а изнутри – галерею в мавританском стиле. Впрочем, там было уютно, чисто, и еда действительно была неплохой, а цены – невысокими. Ужин на четверых с фанагорийскими винами и десертом едва перевалил за семьдесят долларов, что удивило Ольгу: они с Борисом при всей его страсти к разумной экономии никогда не ужинали дешевле чем за сотню на двоих.

– Э-э, дорогая, истратить деньги – штука нехитрая, – глубокомысленно заметил Андроновский, – а вот истратить их с умом, рачительно… Ну не могу я понять, чем молдавский «Совиньон» урожая девяносто седьмого года хуже французского «Совиньона» две тыщи первого года от Бартона и Гестье! А разница в цене почти втрое! А чем фанагорийское «Мерло» непонятно какого года урожая хуже молдавского «Мерло» девяносто шестого года? Я не гурман и разницы уловить не могу! Так ради чего я буду переплачивать в несколько раз за разницу, которой не улавливаю? Вот в коньяках я понимаю и никогда не возьму кубанский даже девятилетней выдержки, поскольку он в подметки не годится не то что «Хеннесси» или «Отару», но даже обычному «Московскому»! Кстати, здесь есть отличный кизлярский коньяк, – очень рекомендую к кофе по-восточному!

– Ну что ты про коньяк завелся, – попытался остановить его Троф, – дама его не пьет.

– Да пожалуйста! – воскликнул Андроновский. – Вот вам мясо «по-царски». Около четырех долларов, включая гарнир. В одном известном московском ресторане, чье преимущество заключается лишь в близости от стен Кремля, точно так же приготовленный кусок мяса стоит двадцать семь долларов. А в другом ресторане на Пятницкой меня потчуют аналогичным блюдом, – впрочем, под другим названием, – за пять. Заметьте: на мой взгляд, приготовлены эти блюда с одинаковым качеством.

– Пообедать в «Славянском базаре» просто кайф! – возразил Андрей. – Это же классно! Как можно сравнить высококлассный ресторан с малоизвестной, недавно открытой забегаловкой?

– Ах, так дело в престиже? – иронически осведомился Андроновский. – В определенных кругах к вам отнесутся благосклонно, если вы оставите за вечер в корейском ресторане сумму, на которую можно неделю отлично ужинать в менее известном заведении. Но вот за эпатаж этой среды вас станут боготворить! Да! Я так и вошел туда, – эпатируя богемную сволочь, а теперь они мне задницу лижут, – о-о… пардон, Оленька!

– Петр, облик мужчины определяют две вещи – часы и обувь, – заметил Андрей, – эти вещи обязательно должны быть дорогими и престижными. Простите, но если положение обязывает, то…

– Это вы на меня намекаете? – иронически уточнил Андроновский. – Да, на мне отечественная обувка за сорок баксов, хотя я могу себе позволить английскую пару туфель за четыре сотни. И часы у меня, хоть и десятидолларовые «Филип Персио», зато японские и, хоть и собраны в Китае, надежные как трактор. У вас туфли итальянские, неплохие, но красная цена – долларов восемьдесят максимум. Небось за столько и купили у вьетнамцев? Кстати, и ваши часики «Тиссо», несмотря на солидный швейцарский вид, тоже явно от вьетнамцев и не дороже тех же десяти долларов, – разве нет?

– Ну знаешь! – угрожающе привстал Андрей, но Ольга наступила ему на ногу, и он мрачно проворчал, доставая из кармана «Парламент»: – Схожу на воздухе покурю!

– Извольте, а я покурю здесь – с позволения дамы! – откликнулся Андроновский, бросая на стол пачку «Русского стиля». Андрей вышел на веранду. Троф осуждающе посмотрел на Андроновского:

– Ну что ты завелся! Обидел парня, да еще в присутствии его подруги! Эх!

Троф поднялся и пошел вслед за Андреем. Ольга взглянула на мрачно сопящего Андроновского и сказала:

– А вы, оказывается, злой! И занудливый.

– Да, я зануда, – согласился Андроновский. – А ваш Андрей – просто дешевка! Разве этого вы не видите? Что вас с ним связывает? Только постель?

– А разве этого мало? – повела бровью Ольга. – Каждый ищет то, чего ему не хватает. Ладно, давайте оставим эту тему. Выпьем вина. Как оно называется? «Черный лекарь»? Пусть он излечит все наши раны!

– Да-а, нашло на Петю, – с досадой произнес Троф, – иногда он просто невыносим!

– Я ему морду набью! – мрачно пообещал Андрей.

– Ах, оставь! – махнул рукой Троф. – Неужели ты не понял, в чем дело? Петя умница, энергичный и пробивной мужик – горы сметет! Но никакие ум и энергия не помогут ему сделать так, чтобы такая женщина была рядом с ним. Все его могучие мозги и пробивные способности бесполезны там, где тебе достаточно одного взгляда. Вот так!

Андрей ухмыльнулся, но ничего не ответил. Троф немного помолчал, потом сказал:

– Я не преувеличиваю. Когда сегодня я увидел тебя выходящим из моря, то отметил, что твой тренер по бодибилдингу не зря ест свой хлеб. Великолепно вылепленное тело, абсолютное совершенство! Я хочу его увековечить.

– В смысле? – спросил Андрей. – Вы предлагаете мне стать вашим натурщиком… или что-то другое?

– Ну что за термины! – даже расстроился Троф. – Натурщик… ха! Я хочу увековечить тебя, я хочу открыть миру совершенство твоего тела! Короче, в конце осени я открываю персональную выставку и хочу именно там тебя прославить. Для этого понадобится всего несколько сеансов, и все они будут оплачены, и хорошо! Завтра я уезжаю, вот номер моего мобильника. Позвони сразу же, как окажешься в Москве. Договорились?

– Хорошо, я подумаю! – пообещал Андрей. Троф обхватил его за плечи и сказал:

– Да о чем тут думать, мальчик мой! Разве не об этом ты мечтал всю свою жизнь? Вот же оно, рядом! Тебе осталось сделать лишь один шаг к славе и известности! Разве не этого ты хотел?

– Я позвоню! – решительно пообещал Андрей.

Они вернулись в зал. Андроновский посмотрел на Андрея, кашлянул и сказал:

– Э-э, Андрей… Я погорячился и приношу вам свои искренние извинения.

Андрей же повел себя странно – промолчал, залпом выпил бокал десертного «Черного лекаря», откинулся на спинку стула и закурил, задумчиво глядя в потолок. Андроновский с недоумением поглядел на Ольгу. Та коснулась руки любовника. Он вздрогнул, вопросительно посмотрел на нее.

– Петр Андреевич принес тебе свои извинения, – пояснила Ольга. Андрей рассеянно улыбнулся и кивнул:

– Да, хорошо – забудем!

Троф и Ольга облегченно вздохнули. Вечер покатился по ровной дорожке. После ужина Ольга и Андрей прогулялись по залитому ярким светом, бурлящему весельем и беззаботностью Кургородку. Андрей охотно выполнял все прихоти Ольги: пострелял из пневматической винтовки (попал три раза из тридцати), безуспешно пытался зацепить удочкой бутылку вина и даже сфотографировался в обнимку с негритянкой (подрабатывающей в Сочи на «африкан экзотик» студенткой Московского университета). Отказался только прыгать в поднебесье на резиновых тросах, сославшись на плотный ужин. Ольга надула губы, но Андрей поклялся блеснуть в постели.