Лариса Соболева - Инструмент богов

Вячеслав кинул листы на стол, выпятил губу:

– Не понимаю... Выходит, они всех обманывали? Зачем?

– Я хотел вызвать Серафима Чибиса, чтоб он объяснил эту тайну, покрытую мраком, но решил сначала с вами посоветоваться.

– Не знаю, что сказать... я в тупике.

– Мы тоже. Я такого ни в одной книжке не читал. – И закатился от хохота. – Веселенькая история, а?

– Веселее не придумаешь. Что собираетесь делать?

– Вызову Чибиса.

– Дайте мне время – день, два. – Вячеслав пришел в относительное равновесие, теперь в его голове зароились мысли одна хуже другой, их тоже нужно было привести в надлежащий порядок.

– Хорошо. Но в гостиницу пришлю еще пару человек, мне подобные странности не по душе. Кстати, подруг, о которых упоминал Серафим, мы не нашли. Записная книжка Терезы представляет собой некий шифр, там только цифры и буквенные обозначения, непохожие на инициалы.

– Знакомые у них есть, Мила ходила с мужем и Терезой в ресторан...

– Помню, помню, вы говорили. Так вот, Вячеслав, союз предпринимателей, куда Чибисы вступили, принял их не так давно. Точнее – полтора года назад. Рассказать о них никто ничего не может, кроме общих фраз. По документам, квартиры, магазины приобретены в одно и то же время – два года назад. Мало того, мама с сыночком не местные, откуда-то приехали. Сейчас мы устанавливаем по предыдущей прописке, кто такая Тереза, чем занималась. В магазинах о них только положительные отзывы, настолько положительные, что хочется плакать от умиления. И последнее: Тереза не летала за товаром, мы проверили все загранрейсы. Видите, сколько сделано?

– Я пошел. Надеюсь внести свою лепту.

– Держите меня в курсе, я тоже буду звонить! – крикнул выходящему Вячеславу Анатолий Тимофеевич.

У Игоря челюсть отвисла, когда Вячеслав пересказал ему, о чем шла речь у следователя. У бедняги не было слов... Вячеслав чувствовал, что решение где-то близко, но...

– Чего-то не хватает, – проговорил он, не обращаясь к Игорю. – Должна быть связь между убийством Кукушкиной и Терезой, я не могу ее нащупать, а она есть.

– Зачем они прикидывались матерью и сыном? – задал вопрос Игорь.

– Вот-вот, в этом что-то кроется. А узнать о них практически не у кого... Кажется, в больнице они общались с Ариной?

– Да. Упоминали ее имя, когда мы с Далилой ужинали у Серафима.

– Поехали к ней. Сейчас даже личные впечатления пригодятся.

Арина настороженно приняла Вячеслава:

– Что-нибудь случилось?

– Случилось. Терезу Чибис убили.

– О боже! – слегка передернула она плечами. – Надеюсь, вы не думаете, что кто-то из нашего медперсонала...

– Не думаю. Арина Валерьевна, мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы поделиться своими впечатлениями о Терезе? Только без обтекаемых фраз, скажите свое мнение, путь даже грубое.

– Попытаюсь. Она эффектная женщина, к тому же редкая свекровь так заботится о невестке...

– Что значит – заботится?

– Когда Милу Чибис привезли, Тереза целые дни проводила здесь, очень нервничала, у Милы были тяжелые роды...

– Нервничала? А в чем это выражалось?

– Она настаивала сделать кесарево сечение, Мила же хотела родить сама, написала отказ от операции...

– Ну-ну? И что Тереза? Подробней расскажите.

– Честно? Она как фурия носилась по кабинету, была в ярости. Ее сыну было неудобно за поведение матери, он сказал, мол, Мила где-то вычитала, что ребенок после кесарева... сейчас вспомню дословно... «менее вынослив и не приспособлен к борьбе за выживание». Так он сказал. Тереза с яростью – да-да, с яростью – закричала на него: «У этого ребенка будет все, ему не надо будет бороться за выживание». Представляете, как она мечтала о внуке? Сказала мне, что ей сорок девять и она хочет воспитывать его сейчас, когда есть силы... В общем, я ее понимала, поэтому прощала хамское поведение. Ну а потом... вы знаете. Ею написана жалоба, нас терзали проверками.

– Значит, она мечтала о внуке... – произнес Вячеслав отстраненно. Вдруг он резко подался корпусом к Арине, напугав этим, поцеловал ей руку. – До свидания, Арина Валерьевна, спасибо.

Выбежав из больницы, он замедлил шаг, идя к машине, закурил. Упав на сиденье, ничего не говорил, впрочем, Игорь не нуждался в новой информации – от старой не отошел. Поехали в гостиницу.

– Я все думаю... – начал Игорь излагать думы, – что все это значит? Почему на Далилу и Милу свалилось столько непонятного? Теперь загадка с Терезой... Серафим ведь знает, что мать – не его мать, знает?

– Ну, усыновить его в младенческом возрасте она не могла, сама была малюткой.

– Может, они брат и сестра? – предположил Игорь, ему покоя не давали Чибисы. – А все равно непонятно, зачем представлялись мамой с сыном. Ведь они что-то замыслили, но что? Скрываются под чужими именами? Зачем лгать так грубо? Может, им кто-то мстил, поэтому и на Далилу... Нет!.. При чем здесь Далила? Кто на нее зуб имеет? Ни врагов, ни денег у нее нет. У Милки бабок больше, то есть у Серафима. Получила б Далила наследство... так должны иметься родственники, чтоб захапать наследство себе...

– Что?!! – подпрыгнул Вячеслав. – Как ты сказал?

– Потише, потише. Перепугал до смерти.

– Останови машину в тихом месте. Чтоб шума не было.

Игорь заехал в переулок, притормозил и выключил мотор, так как Вячеслав с напряжением в лице нажимал на кнопки телефона. После ответа Линдера он кричал в трубку, будто его режут:

– Сэр, простите, что звоню в такое время...

– Я не сплю, господин Алейников. – В отличие от Вячеслава голос Линдера звучал спокойно и размеренно. – Пишу вам ответ, я получил ваше письмо, должен сказать, восхищаюсь вами...

– Простите, сэр, у меня срочное дело. Скажите, как вы вели поиски до меня? Это очень важно.

– Сначала делал запросы, но ответов не получал.

– Понятно. У нас заочно вести поиск бессмысленно. И все?

– Нет. Я начал поиски человека, способного посвятить этому много времени, знающего русский язык, чтоб отправить его в Россию. Лет пять назад мне рекомендовали женщину, наполовину датчанку, наполовину русскую. Она говорила по-русски с акцентом, но бегло. Впрочем, английский у нее тоже хромал. При первой же встрече она произвела на меня хорошее впечатление, у нас нашлось много общего...

– Что вы имеете в виду, говоря – много общего?

– Ее деда расстреляли, мать после фашистского концлагеря не вернулась на родину, потом вышла замуж за датчанина, с мужем уехала в Данию.

– Как ее имя?

– Ванесса Йенсен. Премилая особа, энергичная...

– Простите, сэр, – нетактично перебил Вячеслав, но времени в обрез, а выяснить надо многое. – Чем она занималась, кто ее порекомендовал?

– Порекомендовал один из моих адвокатов, он знал Ванессу года три, не раз она давала ему дельные советы, конечно, в житейском плане. Чрезвычайно умна. Ванесса работала консультантом в косметической фирме, неплохо продвинулась, ее взяли в рекламный отдел той же фирмы. Но что-то не сложилось, она ушла и просила адвоката подыскать ей высокооплачиваемую работу – так попала ко мне.