Михаил Палев - Серебряный ятаган пирата

– За тридцать лет жизни у Игоря никогда не было таких случаев, – безапелляционно отрезала Евгения Павловна таким тоном, что у меня сразу отпала охота вставлять комментарии. Впрочем, в этом она права: у Игоря действительно не было НИКАКИХ случаев, иначе бы он давно уже при случае женился или хотя бы съехал подальше от неусыпного ока мамочки. Поставив меня на место, Евгения Павловна заботливо подлила в мою чашку чай и продолжила рассказ:

– Я вначале даже не знала, что делать и куда звонить. Потом позвонила к нему на кафедру, и сам лично завкафедрой сказал, что ни в какую командировку Игоря он не отправлял. Более того, Игорь взял две недели в счет своего очередного отпуска.

– Вот видите! – оживился я. – Две недели! Значит…

– Ничего это не значит! – снова оборвала меня Евгения Павловна. – Как раз позавчера отпуск закончился. Игорь перед отъездом почти неделю провел в Москве, уже находясь в отпуске. А я ни о чем не догадывалась! Как он мог так поступить?!

Евгения Павловна всхлипнула, но я на этот раз решил промолчать и лишь отхлебнул чай. Чай был без сахара и со странным вкусом распаренного веника: такой вкус имел грузинский чай, пачками с которым были завалены полки советских магазинов, – в пачках обычно находилось немного черных сухих чаинок, перемешанных с мелкой черной пылью и щепочками. Когда мне приходилось бывать в Грузии, то там меня угощали совсем другим, ароматнейшим и вкуснейшим чаем: я подозреваю, что использованные чаинки хитрые грузинские хозяйственники высушивали, добавляли отходов древесной промышленности и отправляли в «закрома многонациональной Родины». Аналогично дела обстояли с грузинским вином и табаком: в Грузии пили отличное местное вино и курили великолепный местный табак, но вот что грузины отправляли за Кавказский хребет, можно было только догадываться – наверное, как признался в свое время небезызвестный господин Окруашвили, «фекальные массы». Высушенные – под видом табака, а натуральные – под видом вина. Впрочем, кому интересны подробности, пусть сам спросит у Окруашвили.

От воспоминаний детства и юности меня отвлекла Евгения Павловна, наконец нашедшая в себе силы вернуться к рассказу.

– Завкафедрой предположил, что Игорь хотел для своей работы подсобрать материалы на Мальте и потому решил совместить исследования с отпуском. Он рекомендовал мне найти туристическую фирму, через которую Игорь покупал авиабилеты и бронировал отель.

– А виза? – осмелился напомнить я. – В страны Евросоюза нужно оформлять визу.

– У Игоря был Шенген, – пояснила Евгения Павловна. – Он периодически по приглашению зарубежных исследовательских центров ездит в Европу для консультаций. Не знаю уж зачем.

– Но если у него Шенген, то ему не обязательно было пользоваться услугами турфирмы, – заметил я. – На Мальту есть регулярные рейсы из Москвы, так что купил себе билет через представительство авиакомпании – и вперед!

– Возможно, ты и прав, Слава, – ответила Евгения Павловна, – но я этого не знала. И слава богу! Потому что принялась немедленно искать договор с турфирмой и быстро нашла его в верхнем ящике письменного стола. Вот он!

Евгения Павловна достала из шкафчика прозрачный файлик с несколькими листками бумаги и протянула мне. Я изучил договор. Да, действительно, в воскресенье шестого сентября этого года Игорь вылетел рейсом «Эйр Мальта» КМ561 и тринадцатого сентября должен был вернуться рейсом КМ560. Таким образом, на Мальте Игорь должен был провести неделю: именно на такой срок для него был забронирован номер 405 в апартотеле «115 Strand» города Слима.

– В турфирме мне сказали, что их ответственность за клиента начинается с момента посадки клиента в аэропорту Москвы и оканчивается в момент трансфера клиента в аэропорт Мальты, – возмущенно пожаловалась Евгения Павловна. – Поскольку перелет осуществляется регулярным рейсом, то за все задержки рейса и прочие проблемы в аэропорту ответственность несет компания «Эйр Мальта». Дескать, это черным по белому написано в договоре. И даже отказались подтвердить, сел Игорь в самолет, вылетающий с Мальты, или нет!

– Действительно безобразие! – поддакнул я и немедленно предложил: – Давайте сделаем так, Евгения Павловна! Я завтра же свяжусь со знакомым частным детективом. Это опытный человек, он наверняка знает, что надо делать в подобных случаях.

– Спасибо, Слава! Что бы я без тебя делала?! – растрогалась Евгения Павловна.

Я произнес еще несколько утешающих фраз, глянул на стенные часы и заторопился домой. Еще минут десять ушло на прощание, и когда я наконец выскочил на улицу, был уже первый час ночи. Мчаться в метро было уже бессмысленно, и я сразу поймал древнюю «шестерку» с бомбилой за рулем. Бомбила, мужчина средних лет кавказского типа, выглядел так, словно не спал неделю. Похоже, что он, не смыкая глаз, сутками носился по Москве: то ли по причине наличия требующей непрерывного прокорма большой семьи, то ли просто боялся выключить двигатель своей ржавой «шестерки» из опасения, что ее больше никогда не удастся завести. Мне удалось сторговаться за пятьсот, и уже через сорок минут я был дома.

Кот вышел меня встречать и долго с нескрываемым подозрением обнюхивал мои брюки.

– Чего это он? – удивилась жена.

– Наверное, запах Алиски почувствовал, – опрометчиво предположил я.

– Какой такой Алиски? – с подозрением уставилась на меня супруга.

– Собака у Русановых, мопсиха, Алиской зовут, – поспешил объяснить я.

– Ага, – кивнула жена, принимая мои объяснения, но все же украдкой понюхала мою рубашку в поисках посторонних парфюмерных ароматов.

Поскольку Евгения Павловна не догадалась угостить меня ужином, я прошел на кухню и с жадностью набросился на еду. Прожевывая пищу, я поведал супруге все, о чем узнал во время визита в дом Русановых.

– Ты думаешь, что это действительно серьезно? – спросила жена.

Я пожал плечами и зевнул. Утро вечера мудренее!

Следующим утром сразу после завтрака я нашел в мобильном телефоне номер пресловутого детектива. К сожалению, в списке контактов он значился просто как «детектив». Поскольку познакомились мы с ним почти два года назад, за это время его фамилия, а также имя и отчество совершенно вылетели из головы. Пытаясь освежить память методом ассоциаций, я припомнил, что у него была короткая фамилия, связанная с клеймом. И имя-отчество тоже простые, что-то вроде Виталий Петрович. Ну да! Виталий Петрович Клеймов.

Я нажал на кнопку вызова, и почти сразу ответил показавшийся мне недовольным мужской голос:

– Слушаю!

– Господин Клеймов? – осведомился я.

– Ошиблись, – буркнул в ответ детектив и дал отбой.