Петр Владимирский - Объяснение в ненависти

Вера отвела глаза и увидела каминную полку. На ней стояла фотография: высокая блондинка обнимала двух стройных девушек, лицом и статью точь-в-точь Пылдмаа. Еще несколько снимков семьи в разных уголках мира: на фоне Эйфелевой башни, на набережной Круазет в Каннах, на улице Лондона, на фоне красного автобуса.

«Боже мой! Зачем ты здесь?! Какого рожна тебе потребовалось лезть в чужую семью? В чужую, чуждую жизнь! Господи, стыдно как… Каждая вторая пациентка приходит к тебе в кабинет именно с этими проблемами. Муж изменяет — что делать, доктор? Научите! Помогите! А доктор сама хороша, нечего сказать. Чувств тебе, видишь ли, захотелось!»

Она легонько высвободилась из рук хозяина дома.

— Ой! Я совсем забыла! Мне нужно в город вернуться! У меня консультация в клинике. — Ее голос прозвучал неубедительно.

Пылдмаа посмотрел на нее разочарованно.

— Вера! Что случилось?

— Ничего, ничего особенного, просто вспомнила, что на вечер назначила больному консультацию, — пыталась вывернуться она, цепляясь за спасательный круг профессии.

— Чем я тебя обидел?

— Ни капли ты меня не обидел. Ну что ты такое выдумал, Янис! Мне всего лишь срочно нужно по делу… Пациент очень тяжелый… — Она говорила по инерции, испытывая отвращение к самой себе, но не могла остановиться.

— Зачем обманываешь? Ты сейчас в отпуске. — Досада Яниса была так велика, что он признался: — У тебя в клинике какая-то проверка или комиссия. Кто-то на тебя телегу накатал, я все знаю. Нет у тебя сейчас никаких пациентов. Мы никуда не поедем, до тех пор пока я не узнаю, что случилось!

— Ах вот как! Ты все про меня разведал, разузнал, выяснил и пронюхал! Прекрасно! Значит, я иду в город пешком! Доберусь своим ходом!

Не задерживаясь больше ни секунды, она стремительно вылетела из кабинета, спустилась на первый этаж, прошла мимо флигеля с охраной и вышла на улочку пригородного поселка. Янис кричал ей что-то вслед, но она так торопилась, словно за ней гнались бандиты. Долетев до въезда в поселок, она не пошла по трассе, петлявшей мимо санаториев, а помчалась прямо через сосновый лес, чтобы срезать путь и поскорее выбраться на дорогу. Наконец начался асфальт шоссейки, она шла, оглядываясь, нет ли машины, чтобы проголосовать до города. Остановилась серебристая «вольво», водитель гостеприимно открыл дверь:

— Такая красивая девушка, одна на пустой дороге. Поссорилась с любимым?

— Уже помирилась! — прозвучал густой баритон Пылдмаа за Вериной спиной.

«Вольво» умчалась от ненужных проблем, а Вера и Янис остались вдвоем на пустой дороге рядом с его «лендровером».

— Садись. Едем в город, — сказал он, открывая перед женщиной переднюю дверцу.

Она молча прошла дальше, открыла дверь и села на заднее сиденье. Автомобиль ехал на большой скорости. Пассажирка и водитель раздраженно молчали. На подъезде к Вериному дому Янис первым нарушил молчание.

— Я не отстану, пока не объяснишь, что произошло!

— Хорошо, — внезапно согласилась Вера. — Останови у обочины.

Ей вдруг ужасно надоело врать и притворяться. Тем более что Янис хорошо видел: с ней что-то не так. А она терпеть не могла неопределенности. Пусть будет хуже, пусть будет очень плохо, но зато все станет ясно!

— Если говорить кратко, есть два момента… Словом, я не хочу, чтобы наши отношения влияли на твою семейную жизнь.

— А почему ты решила, что наши отношения и моя семейная жизнь могут как-то пересечься? — удивился ее поклонник. — Это совсем разные вещи — брак и чувства. Ты ведь психотерапевт, а не я! Тебе ли не знать?

— Мне ли, мне ли. И еще. У меня был любимый мужчина, мы расстались. Так вот, я не хочу изменять ему из мести, это пошло! — твердо произнесла Вера.

— Совершенно не понимаю. Зачем хранить верность бывшему возлюбленному?

— Потому что… Можешь думать, что хочешь, но я его все еще люблю.

Пылдмаа не знал, что и сказать. Ответ ее бил, что называется, в десятку. Никогда за все свои сорок лет далеко не безгрешной жизни он не испытывал ни к одной женщине такого сплава страсти и нежности, звериного желания и возвышенного обожания.

— Милый Янис! Нам с тобой опасно быть любовниками. И если ты этого не понял сейчас, то понял бы потом.

— Что ж такого страшного в желании любить женщину? — Он ехидно скривил рот. — Неужели это такой уж яд кураре или наркотик?

— Вот именно — наркотик, — ответила Вера спокойно.

— Какая ты правильная! — процедил он сквозь зубы. Ему хотелось задушить ее, и одновременно она сводила его с ума одним своим присутствием. — Но ты же сама сказала, что вы расстались. Значит, он недостоин такой женщины!

— Кто может знать, кто возьмет на себя смелость решать, кого мы достойны или не достойны?

— А даже если так! — Он вызывающе смотрел на нее. — Тогда кто имеет право нам запретить?

— Мы сами. В любом случае, я на эту роль не гожусь! И потом, Янис… Рядом с тобой на работе столько прекрасных девушек. Присмотрись к ним повнимательнее. Я знаю по крайней мере одну, влюбленную в тебя по уши.

— Правда? — вдруг заинтересовался Янис. — Кто?

— Не скажу, пока не перестанешь на меня сердиться. Пылдмаа вздохнул.

— Извини. Действительно, немного расстроился. Это из-за проблем на фирме.

И он рассказал ей о безобразной сцене, которую застал в своем кабинете. Признался, что никогда еще не было такого разброда и шатания в его компании. Все разом обрушилось. Столько лет корпоративные правила, как корсет, держали коллектив в форме, и тут — будто сглазил кто-то, честное слово! Одного арестовывают по подозрению в убийстве. Другие секс устраивают в кабинете. Третий, как ему недавно шепнули, взял привычку являться на работу нетрезвым, с этим еще предстоит разбираться… Рассказал и о том, что один милиционер поспособствует скорейшему расследованию.

— Завтра я начинаю тренинг, — сказала Вера. — Ничего не обещаю. Если что-то почувствую, потяну за ниточку, а там посмотрим. А милиционер — это хорошо, но боюсь, ничего такого, явного он не обнаружит… Ну что, до завтра?

— Э, погоди. Кто там в меня влюблен? — Янис улыбнулся. Ему уже не было обидно, что Вера его продинамила. — Или придумала, лишь бы я отстал?

— Кристина Голосуй. Симпатичная девушка, между прочим.

По блеску его глаз Вера поняла: президент «Океана» быстро утешится.

На следующее утро в компании «Океанимпэкс» произошли некоторые изменения. Первым делом кресло со спинкой в виде штурвала, гордость руководителя, перекочевало на склад. В кабинет внесли новое кресло итальянской работы. Кроме натуральной кожи и немалой цены, оно ничем не отличалось от таких же начальственных сидений обычного офисного дизайна.