Александр Горохов - Аферисты - Славные времена

М-да... Как там не выкручивай событий, но они вовсе не кончались на моменте панихиды, и это было настолько очевидным, что любой другой разумный человек разом отправился бы домой. Но Альфреду Викторовичу разума в данном случае явно не хватило, да и то сказать: что его ждало дома? Ствол заряженного картечью ружья, нацеленный в грудь?

Кладбищенские ворота он миновал едва ли не с самой последней толпой процессии, от углубленных размышлений был рассеян, а потому несколько потерял контроль над происходящим, что оказалось ошибкой.

До виллы Чураковых, где собирались поднять последнюю рюмку в его память, от кладбища было километров шесть, а потому вдоль дороги выстроились автобусы и автомобили всех мастей - чистенькие и блестящие, словно в автосалоне. Люди рассаживались в транспорт, каждый по своему рангу - приближенные к личности усопшего ныряли в сверкающие лимузины, прочая рвань занимала места в автобусах. И, к сожалению, Альфред Викторович не сразу приметил, что уже здесь происходит некоторая сортировка народа кому, где и какое место занять. Он прицелился было в большой и красивый автобус "мерседес" фирмы "Ритуал", но его мягко подхватили под руку и указали.

- Вот в этот микроавтобус, пожалуйста. Там удобно и тепло.

Предложение, как предложение. И даже в достаточно тактичной форме, если б его не сделал человек с кошачьей мордой. А возражать было неудобно, как понял Альфред Викторович, обнаружив, что кроме этого Котяры, ещё пара крепких парней разводили публику по заранее определенным автомашинам.

Впрочем, в микроавтобусе "ниссан", куда влез Альфред Викторович, было тоже просторно и комфортабельно, народ оказался вполне приличный. Комаровский даже поздоровался с владельцем маленького автомагазина Воронцовым и демонстративно не заметил протянутой ладошки Меламеда - южного человека. Этого выходца с Кавказа, сорокалетнего, усатого, носатого, черноглазого и, натурально - в "бо-ольшой кэпка", дружно презирал весь христианский и магометанский мир Подмосковья. Магометане не считали Меламеда за человека по той причине, что в своей палатке он нагло торговал шашлыком из СВИНИНЫ! Христиане, в свою очередь не могли простить юркому южанину то, что в тяжелые 1991-92 годы этот гад чернозадый жарил тот же шашлык из мяса тайно отловленных бездомных СОБАК! Меламед за свои подвиги был бит и бит жестоко. Совершено случайно Альфред Викторович присутствовал при такой экзекуции и, хотя Комаровский был убежденным противником всяческого насилия над любой личностью, но в данном случае не удержался и покарал нечестивца презрительным ударом своего зонтика по голове. Приличные люди - руки ему не подавали, отчего Меламед решительно не испытывал грусти и продолжал свою шашлычную деятельность с подозрительным оттенком.

Место в автобусе Альфреду Викторовичу досталось у окошка, что и позволило увидеть, что последней с кладбища ушла вдова при своей свите. И очередной неожиданностью, неприятного свойства, оказалось то, что рядом с Ниной, будто старый друг, притирался Славик Шусев! Он вышагивал между вдовой и пышной Матильдой и, отметил Альфред Викторович, это трио выглядело более чем красиво - следовало признать. На фоне строгой и черной вдовы с её золотистой головкой оттененной вуалью, рядом с дебелой и яркой Матильдой парень в темных тугих джинсах, коричневой кожаной куртке, яркий блондин с прямыми густыми бровями и большими глазами гляделся молодым богом в окружении печальных нимф.

Красивая, молодая троица, завистливо отметил Альфред Викторович, а на душе отчего-то кошки заскреблись. Не понравился ему этот неожиданный альянс, а чем пришелся не по душе - он и сам понять не мог.

Затем мимо микроавтобуса, вперед, к шикарным лимузинам прошли Нехорошев, Афанасьев в мундире, кино-теле артист и педераст Каршутин Алексей и уже пьяная вдребезги исполнительница народных песен, популярнейшая Маша Лопатина.

Соседи Комаровского в "ниссане" тут же обсудили народную "звезду" Машеньку. Только утром прилетела из Израиля, где услаждала русско-еврейскую диаспору своими частушками, а когда она успела надраться до бесчувствия - в Иерусалиме или уже на родной земле - было всем очень интересно. Народную певунью бережно вели под руки два мощных молодца в красных рубахах под пальто и высоких сапогах - участники её хора.

Потом пролетел мимо на мотоцикле Гном с Ружьем, обдал всех грязью из под заднего колеса, где-то впереди замигал фонарь на краше "ауди" ГАИ и кортеж тронулся. Дичь, понятно - движение по проселочной дороге, мимо пары скудных деревень в сопровождении ГАИ! Но - так уж положено по протоколу у богатеньких.

Воронцов, сидевший рядом с Альфредом Викторовичем схватился за то место, где под пластом жира у него было сердце и прохрипел.

- Жалко, Федьку... Только было мы с ним хорошее дело начали, а тут...

- Какое дело?

Воронцов глянул подозрительно.

- Так тебе, Альф, все и скажи.

Он запыхтел, вспотел и достал из кармана патрон с пилюлями, скорее всего - сердечными.

Остальные пассажиры "ниссана" помалкивали, машину качало на ухабах и Меламеда бросало от борта к борту, укрепится не мог, поскольку ему всучили в руки громадную охапку цветов.

Миновали последнюю деревню перед дачным поселком и на окраине её Альфред Викторович заметил, как двое пожилых мужчин сняли шапки, но третий не только головы не обнажил, а плюнул вслед процессии и радостно засмеялся - вот таково-то было местное мнение, относительно панихиды.

Вкатились в ворота дачного поселка. Охрана стояла вдоль дороги по стойке "смирно".

Достигли нужной линии, остановились и начали выгружаться, но "ниссан", с риском свалится в кювет, самым краем дороги проскочил вперед, вкатился следом за лимузинами и, к удивлению Альфреда Викторовича, ушел в сторону от виллы Ловко обогнул её и устремился к спортивному комплексу, крытому залу, где, следовало понимать, были накрыты длинные столы для всех. Затормозили и все тот же Котяра раздвинул дверь микроатобуса, вежливо пригласив.

- Прошу, господа, заходите. Милости прошу.

Кошачьи глаза его поблескивали ехидцей, но Альфред Викторович этому значения не придал. Решил, что холуй, по приказу хозяев, был обязан быть вежлив, и был вежлив, но скрыть своей подлой натуры до конца не смог.

Вся дюжина пассажиров "ниссана" протолкнулась сквозь узкие двери, миновала тусклый коридорчик, что-то при этом Альфреду Викторовичу показалось странным, но сзади их всех уже подгоняли требовательными голосами.

- Побыстрей, господа, побыстрей!

Альфред Викторович и осмыслить ничего не успел, как вдруг обнаружил, что все они забиты в тесное помещение с деревянными стенами, а освещение было скудным - в одну лампочку, забранную железной решеткой.