Александр Горохов - Риэлторша

- Где - такая твоя была работа?

- Спецназ. И больше вопросов не задавай .

Черт знаете, что происходит. - тоскливо заныла Варвара. - Ну, от тебя положим, я ждала какого-нибудь перевертыша...

Внезапная мысль осенила Варвару и она дернула Куросаву за рукав, спросила остро.

- Подожди, если раньше ты служил в спецназе, то теперь - то где?

Он помолчал, ответил нехотя.

- Меня попросили присмотреть за тобой.

- Попросили или приказали?! - завизжала Варвара.

- Какая разница?

- Какая?! Тебя засунули в мою постель ради своих грязненьких целей, подонок! Останови машину! Немедленно! Я с тобой сидеть рядом не желаю!

Он послушно начал торможение, сказал невыразительно.

- Машина твоя, лучше выйду я.

- Я дышать с тобой рядом не могу1

Машина ещё катилась малым ходом, когда Варвары плечом выбила дверцу, вывались из салона и, кувыркаясь, слетела в кювет.

Куросава остановился и тоже вышел из машины, но Варвар завопила со дна канавы.

- Стой, где стоишь, и не смей двигаться! Сволочи, сволочи! Менты поганые, чекисты вонючие, гебушники кровавые! Вы всех купили и продали! Всех подмяли - бандитов, воров, бизнесменов, депутатов и кандидатов! Ты хоть понимаешь, что ты подлец?!

- Ага. - ответил он сверху. - Тебе придется к этому привыкнуть - К чему?!

Он пожал плечами:

- Жить с подлецом под одной крышей до самой смерти.

- Не дождешься, обезьяна!

Обрываясь и падая на скользком откосе канавы, Варвара попыталась выкарабкаться наверх. Падала, потеряла одну туфлю. С головы до пят она вывалялась в грязи, но с шестой попытки все же выбралась из кювета, и побежала в чисто поле, хромая на обе ноги.

Куросава не торопился. Дал ей пробежать метров двадцать, потом окликнул - громко и насмешливо.

- Эй, красавица, куда ты бежишь в таком чумазом виде?! Ты же на свинью похожа!

Это был запрещенный, коварный удар - ниже пояса.

Варвара замерла, постояла столбом. Обречено вздохнула, - куда действительно пойдешь в таком виде? - развернулась и похромала на одной туфле к дороге . При этом она изо всех сил пыталась сохранять независимый до чванливости вид королевы, к светлому лику которой, ну, просто не может прилипнуть никакая гнусная грязь!