Екатерина Савина - Проклятие китайского колдуна

Николай Николаевич снова замолчал.

– Да, я помню, про тот случай три года назад, – продолжал он, – когда меня кинули. Но это было... это было другое дело. Тогда я повел себя неосмотрительно и простить себе этого не могу до сих пор. Как я искал того, кто меня подставил на деньги. Но его, видимо, очень хорошо спрятали. Судя по всему – за границей – я его так и не нашел. Но случившееся послужило мне хорошим уроком. Теперь, чтобы предпринять какой-то серьезный шаг, я десять раз проверю своих партнеров. Вот и сейчас – я дал задание Ковалеву... Ты же знаешь Ковалева?.. Он проверят этого моего нового партнера Якова Семеновича. Рекомендательные письма у него в порядке и все бумаги тоже... Что? Конечно, я проверю его по полной программе. Ковалев сейчас как раз этим и занимается. Что? Скоро у меня будет вся информация о Якове Семеновиче. Что?.. Вторую часть денег я переведу только после того, как получу эти сведения от Ковалева. Я бы и первую не переводил, но время не ждет. Могу серьезно потерять в прибыли... Как ты говоришь?

– ...

– Нет, Васик не звонил, – сказал он после паузы уже более спокойным тоном, – ты же сама знаешь, что он не обременяет себя звонками родителям... Да что с ним может случиться в этом Гонконге? Он тысячу раз уже был за границей. А в его друзьях я уверен. Это они помогли ему избавиться от наркотической зависимости... Ладно, – вздохнул Николай Николаевич, – заверши перевод и ничего не бойся. Все будет хорошо. Понятно?

Он отключил сотовый телефон и тут же затрещал телефон на его рабочем столе. Николай Николаевич с тоской посмотрел на свою уже почти полностью истлевшую в пепельнице сигарету и снял трубку.

– К вам Яков Семенович, – сообщила ему секретарша, – ага, ага, впускаю...

– Новый партнер, – пробормотал Николай Николаевич, – вот образец молодого человека – делового – каковым и должен быть мой сын. А мой Васик... оболтус и больше ничего.

Прежде чем открылась дверь в его кабинет, в голове Николая Николаевича успела промелькнуть мысль, что это он оттого и доверяет своему новому партнеру, что видит в нем несостоявшийся идеал своего отпрыска.

Тряхнув головой, Николай Николаевич прогнал эту мысль, немедленно настроив себя на деловой лад.

Клокочущие звуки, раздававшиеся из туалета, наводили на мысль о страдающем желудком бегемоте.

– Вот так дело, – проговорила Даша, – я и не думала, что этот старичок так подействует на Васика. Надо же – минуту руками помахал – и все. И организм нашего Васика спиртного не принимает. Удивительно. Слушай, Оля, а ты смогла бы так? В смысле – запрограммировать сознание Васика так, чтобы он не смог больше ни капли спиртного выпить? Ну, как этот старичок сделал?

– Наверное, смогла бы, – ответила я, – только Васик меня потом задушил бы.

– Это точно, – рассмеялась Даша.

Дверь в туалет медленно открылась, и в комнату, где сидели мы, вошел Васик. Он поднял на нас глаза и хрипло выговорил:

– Не могу...

Мы с Дашей переглянулись.

Васик добрел до журнального столика и взял в руки стоящую на нем почти пустую бутылочку виски.

– Восьмая попытка, – известил он и поднес горлышко бутылки ко рту.

– Васик! – позвала Даша.

– А?

– Может быть, ты прекратишь экспериментировать? – проговорила она, – вот уже два часа, как мы приехали в гостиницу, а ты все... Бутылку опорожнил, а не выпил ни глотка.

– Еще попробую, – прокашлявшись, сказал Васик и тоскливо посмотрел на бутылку у себя в руках, – ведь не может же быть так, чтобы...

Он не договорил. Страдальчески сморщившись, он поднес горлышко бутылку ко рту, выдохнул и, зажмурив глаза, вылил себе в глотку то, что оставалось в бутылке.

Опустив руки, он несколько минут стоял неподвижно, очевидно, прислушиваясь к тому, что происходит у него в желудке.

– Кажется, получилось, – прошептал он, – неужели...

В следующее мгновение лицо его перекосилось, Васик ухватился за живот и, согнувшись в три погибели, снова заковылял к туалету.

Мы с Дашей проводили его глазами.

– И правда подействовало заклинание китайского дедушки, – вздохнул, констатировала Даша под аккомпанемент рвущихся из туалета гортанных звуков.

Я кивнула.

Снова грохнула ведущая из туалета дверь. Васик, сдирая на ходу с себя рубашку, побрел к дивану и рухнул на него лицом вниз. Через минуту мы услышали приглушенные рыдания.

– Убью гада!! – хрипло простонал Васик. – Весь Китай перерою, но этого старого козла достану! Сука косоглазая, всю жизнь мне изуродовал!..

– Ты бы, Васик, поспал, – посоветовала Даша.

– А идите вы все! – немедленно откликнулся Васик. – Кто ему бабки дал? Если бы он бабки не получил, он, наверное, снял бы с меня это проклятье... Сволочь.

Даша на это ничего не ответила, но по выражению ее лицу можно было заметить, что в содеянном она нисколько не раскаивается.

Васик внезапно утих. Он еще немного поворочался на диване и через несколько минут до нас донеслось его спокойное ровное дыхание.

– Спит, – шепотом сказала Даша и улыбнулась, – прямо как ребенок.

– Сама не знаю, – сказала я, – рада я или нет тому, что с Васиком случилось. С одной стороны – хорошо, что он больше не пьет, а с другой... Как бы Васик руки на себя не наложил от такой резкой перемены...

– Здравствуйте, Яков Семенович, – проговорил невидимый в темноте человек и рассмеялся, – проходи, Ящер, – добавил он, – присаживайся.

Парень с наголо обритой головой, в пластике которого заметно было что-то неуловимо напоминающее пластику ядовитых змей, прошел на середину темной комнаты и уселся на стул напротив широкого стола.

– Как продвигаются наши дела? – осведомился человек по ту сторону стола.

– Отлично, – почтительно склонив голову, отвечал Ящер, – наш дорогой Николай Николаевич с потрохами купился на мое предложение... То есть – ваше предложение. Разработанный мною... Разработанный вами план показался ему разумным и сулящим прибыль, которая...

– Так и должно было быть, – рассмеялся невидимый в темноте комнаты человек, – мой действительно составлен отлично. И знаешь, что я думаю? Он действительно помог бы Николаю Николаевичу неплохо заработать, если бы... Если бы я этого хотел.

На этот раз засмеялся и тот, кого Николай Николаевич называл Яковом Семеновичем, а странный человек в этой абсолютно неосвещенной комнате – Ящером.

– Как только будет переведена на мой счет в австрийском банке вторая часть оговоренной суммы, начнем действовать, – продолжал невидимый, – но ты должен сообщать мне о каждом своем шаге. Понятно?

– Понятно, – склонил в поклоне бритую наголо голову Ящер, – вы же меня знаете, Захар. Да, небольшая проблемка появилась.

– Какая это?

– Господин Николай Николаевич на нашей последней встрече извинялся передо мной, но предупредил, что в данный момент занимается наведением справок обо мне и моей фирме, – ответил Ящер, – видимо, тех рекомендательных писем, которые вы мне передали, оказалось мало. Оно и понятно – деньги-то очень большие на кон поставлены... Я боюсь как бы Николай Николаевич не разволновался бы, когда ему доложат, что никто никогда ни обо мне, ни о моей, так сказать, фирме и слыхом не слыхивал.