Екатерина Савина - Искусство любви

– Иудейскую веру исповедуешь? – поинтересовался отец Никодим.

– Чего?

– Крещеный ли ты отрок или нет, – грозно повысив голос, спросил отец Никодим.

– Не помню, – сказал Пункер.

– Боже всемилостивейший! – воздев руки, пророкотал отец Никодим. – Как долго наш народ будет жить под дьявольским наваждением, имя которому – атеизм! Как долго сознание русского человека будет зависеть от идеологии правящего класса! О, лживые скоты, опутавшие мою страну паутиной мракобесия! О, суки позорные!..

Пока неопохмелившийся священнослужитель исходил патетическими восклицаниями, изредка переходящими в взволнованную проповедь, Пункер Эйзенштейн извлек из заднего кармана джинсов плоскую бутылочку виски, несколькими богатырскими глотками опорожнил ее; отшвырнул ненужную уже пустую тару в угол чудовищно захламленной квартиры, сверкнул на меня глазами и вопросил снова:

– А ты кто такая?

– Кто ты такой? – немедленно подхватил отец Никодим. – Кто ты, русский человек, забывший свое имя? Кто ты, русский человек, потерявший свои корни и лишившийся живительного влияния истоков? Кто ты, позабывший о своей натуре?

– В натуре, – икнув, повторил Пункер Эйзенштейн, – ты кто такая?

Я вздохнула и отошла к столу, под которым похрапывала, завернувшись в нечистую скатерть, девушка в вечернем платье. Пункер Эйзенштейн и отец Никодим, совсем не заметившие моего маневра, принялись дискутировать на тему возрождения культуры русского народа, причем отец Никодим полностью перешел на церковнославянский, а Пункер вдруг ни к селу ни к городу заговорил о своем прадеде Абраме, бывшем политическом заключенном, в постреволюционные годы отсидевшем десять лет за кражи и мошенничества.

«Не удастся мне поговорить по душам с этим самым Пункером Эйзенштейном, – подумала я, – да и с отцом Никодимом не лишним было бы потолковать. И тот и другой присутствовали на холостяцкой вечеринке Васика, а Пункер – тот даже сам навязал Васику проститутку Свету, следовательно хоть что-то должен о ней знать. А для меня сейчас это совсем немаловажно – получить как модно больше сведений о своем противнике, прежде чем нанести ответный удар. Очень жаль, что и Пункер, и отец Никодим не пригодны в данный момент к какой-либо серьезной беседе – пьяны оба достаточно крепко и не первый день».

Я перевела взгляд на них. Отец Никодим ораторствовал уже в полный голос – схватив своего собеседника за грудки, он кричал ему в лицо труднопроизносимые фразы на церковнославянском языке – а Пункер, под мощным натиском обезумевшего священнослужителя потерявший всякую способность здраво мыслить, придушенно что-то вякал, болтаясь в сильных руках, словно лягушка в клюве аиста.

«Хотя времени на сбор информации и размышления у меня не так много, – размышляла я, – кто знает, когда Света нанесет мне очередной удар. Если в первый раз ей не удалось очень сильно повредить мне, но и мне – ей».

Очнувшись от своих мыслей, я заметила вдруг, что Пункер и отец Никодим, неожиданно закончив со своей дискуссией, приближаются ко мне.

– А ты кто такая? – икнув, снова обратился ко мне Пункер.

– Ольга, – в который раз ответила я.

– Ольга? – нахмурился Пункер и, пошатываясь, приблизился ко мне вплотную.

Я, вздохнув, приготовилась было к длительному объяснению – кто я такая и что делаю в этом доме, но ход моих размышлений прервал отец Никодим, неожиданно возникший всего в паре шагов от меня.

– Ольга, – настойчиво повторил он, – это хорошее русское имя. И не следует тому, кто носит совершенно непонятное прозвище «Пункер», сетовать на то, что его кров посещают молодые девушки, кои... которые... так сказать, пользуются кровом...

Тут нетрезвый священнослужитель, запутавшись в собственных словоизлияниях, замолчал. Пункер, очевидно, забыв о своих претензиях ко мне, огляделся вокруг, отеческим взглядом окинул царивший в его квартире бардак, милостиво улыбнулся и молвил:

– Хорошо...

Затем его взгляд снова пал на меня.

Ладно, пора брать инициативу в свои руки. Не дав вдребезги пьяному Пункеру в сотый раз спросить – кто я такая – я резко взмахнула руками перед лоснящимися лицами своих собеседников и, почувствовав космическую энергию в пальцах, окутала головы Пункера и отца Никодима никому не видимой оранжевой пеленой.

Отлично. Теперь на несколько минут их разум будет в моей власти – они будут отвечать на мои вопросы, не имея при этом ни какой возможности солгать или напутать что-либо. А со стороны будет казаться, что мы просто мило беседуем. Никто ничего странного и не заметит.

– Итак, – начала я, поглядев на враз замолчавшего Пункера, – как мне найти проститутку Свету, которую ты подсунул Васику?

– В баре «У Михалыча», – готова была я услышать в ответ, но Пункер сказал не так:

– Через Феликса.

«Про Феликса мне Даша рассказывала, – вспомнила я, – этот тот самый тип, который держит агентство... Да-да-да... Теперь я припоминая весь этот пьяный разговор в баре – Феликс лично подбирает клиентов для своих девочек. Получается, что выйти на Свету можно только через него... Понятно, но как найти самого Феликса?»

– Как мне найти Феликса? – задала я второй вопрос.

– Позвонить по телефону, – ни секунды не медля, ответил Пункер.

«Ого, – подумала я, – этот Феликс довольно осторожен – адреса своего не дает – и адреса конторы тоже не дает. Только номер телефона. Наверняка, мобильного с какой-нибудь продвинутой защитой от сканирования».

– Его телефонный номер? – спросила я.

Пункер без запинки отчеканил мне десять цифр телефонного номера Феликса.

– А ты что? – спросила я еще. – Занимаешься подбором клиентов для девочек Феликса?

– Да, – просто ответил Пункер.

– Тебе за это платят?

– Нет.

– Тогда зачем же ты делаешь это?

– Феликс обещал мне, что, если я буду ему служить, его девочки исцелят меня от импотенции, – без тени стеснения ответил Пункер.

Как хорошо, что, полностью овладев его разумом, я отключила эмоции, а то бы Пункер на последний вопрос ни за что мне не ответил. Как такое может в произнести мужчина, страдающий подобными проблемами, да еще находясь в обществе такой эффектной женщины, как я.

– Н-да... – проговорила я, – здорово... Значит, ты посчитал, что Васик – потенциальный клиент для конторы Феликса... Но... погоди, погоди... ты ведь не взял с него денег. Или это уже не в твоей компетенции?

– В моей, – кивнул Пункер.

Я на мгновение задумалась. Что же это получается? Если Пункер подсовывает Васику проститутку Свету и делает это абсолютно безвозмездно, то тогда...

– Феликс сам попросил тебя познакомить Васика и Свету? – уточнила я.

– Да.

Вот оно! Теперь попытаемся прояснить ситуацию немного поподробней.