Александр Скрягин - Исполнитель желаний

– Сюда он заскочил! Я видел! – крикнули во тьме. В пустой башенной трубе голос звучал очень громко и близко, будто на расстоянии вытянутой руки.

– Не видно ничего! Где фонарик? – майор узнал голос Олега Полубонцева.

Внизу появился желтый кругляшок. Он немного постоял на месте, а потом запрыгал по полу и кирпичной кладке.

Мимикьянов начал осторожно подниматься выше.

– Шеф! Тут лестница! Он наверх полез! – раздалось снизу.

«А говорят еще, спортсмены плохо соображают! – подумал Ефим. – Нормально они соображают! Даже лишку! Надо бы похуже!»

Стараясь ступать только на носки, чтобы не издавать шума, майор ускорил подъем.

Внизу металлическая этажерка лестницы загудела под ступившими на нее крепкими ногами.

В этот момент над головой у Мимикьянова раздался словно бы звон корабельного колокола: это он нажал подошвой на сигнальную ступеньку. Она потянула стальной трос, идущий в верхнее помещение башни, и там привязанная к тросу бутылка ударилась о консервную банку.

Шаги внизу замерли.

– Олег слышал? – раздались снизу громкие, усиленные акустикой слова. – Точно, там он! Наверху прячется!

– Эй, ты! Дятел! – крикнул Полубонцев. – Лучше сам спускайся! А то мы тебя летать будем учить! Слышишь, а, глухарь?

– Ефим уже находился в пространстве между стеной и круглым боком водяной цистерны.

Еще пролет, и он увидел освещенный квадрат люка и свесившуюся оттуда голову:

– Ефим Алексеевич, это вы? – спросил Марат Есаулов.

– Я.

– А внизу, кто шумит?

– Враги! – ответил майор.

– А! – ответил Есаулов.

Ефим давно заметил: сокола удивить трудно. Эти птицы очень любят во время разговора восхищенно мотать головой и, к месту и не к месту, вставлять: «Что ты говоришь!», «Ну и ну!», как будто свидетельствующее о постигшем их удивлении. На самом деле, сокол ничему не удивляется. По своей природе он любое событие воспринимает, как вполне естественное. И кирпич, внезапно упавший ему на голову, и выигранные в рулетку десять тысяч долларов, если бы такое вдруг случилось, сокол встретит спокойно.

– Ну, залазьте! – сказал Марат и отодвинулся в сторону, давая Ефиму возможность протиснуться в люк.

Майор оказался в знакомом круглом помещении. Его обитатели, судя по расстеленным на полу матрасам, готовились ко сну. Светлана Васильевна за сдвинутой в сторону занавеской стелила двуспальную кровать.

Глаза обитателей башни смотрели вопросительно.

– Враги! – коротко проинформировал их Марат.

Особых эмоций у присутствующих это сообщение не вызвало.

Есаулов снял с вбитого в стену крюка толстый черный кабель. Из него торчали три обнаженные белые алюминиевые жилы, расплющенные на концах.

Свесившись в люк, он приложил концы алюминиевых жил к верхней металлической ступеньке.

– Борисыч! – обернувшись, крикнул Марат. – Тебе там рядом, включи рубильник на трехфазный кабель.

– Сейчас! – отозвался седой бородач.

Он сидел на матрасе и взбивал кулаком подушку в цветастой наволочке. Продолжая держать подушку в одной руке, он, не вставая, второй рукой потянулся к укрепленной на стене зеленой железной коробке. Одним пальцем он открыл крышку коробки, примерился, но все-таки до большой деревянной ручки не дотянулся. Бородач недовольно поморщился и отложил подушку. Приподнявшись с матраса, он взялся всей ладонью за рукоять рубильника. Немного помедлив, Борисыч поднял ее до упора вверх. В месте соприкосновения медных пластин проскочили голубые искры.

Там, где, расплющенные контакты кабеля касались металлической ступеньки, негромко затрещало, и вниз сыпанул целый пучок искр, длинных, и разноцветных, будто праздничный фейерверк.

Снизу раздался нечленораздельный вопль.

Потом отдельные крики:

– Тут лестница током бьется!

– А-а-а!

– О-о-о!

– Е-е-е!

– Выключи, сволочь!

Марат еще немного послушал крики, гулко звучащие в башенной трубе, и кивнул ждавшему его команды Борисычу.

Бородач опустил деревянную рукоятку вниз.

Крики мгновенно смолкли, будто выключили людей, а не электрический ток.

– Система обороны, – пояснил Марат. – Когда-то нас, знаешь, как Пахомовцы доставали! А теперь вот – живем спокойно. Все, кому надо, знают. Никто не лезет.

– А они не… того? – спросил майор, пораженный действием электрического тока, хотя и не в том смысле, как находящиеся на лестнице. – Концы не отдадут? А то ведь так и убить можно!

– Да, не-е-е… – отмахнулся Марат. – Тут все отрегулировано! Напряжение на лестнице получается, ну вольт под пятьдесят, не больше… И бить будет, только, если руками за перила браться!.. – он сделал паузу. – Ну, вообще-то как не браться, лестница-то крутая! – он еще немного подумал. – Если, с сердцем проблемы, то, неприятность, конечно, может произойти… Так, с больным сердцем, и нечего ходить, куда не просят! Сиди себе дома, лечись!.. Или, если босиком лезть, то – да! Тогда опасно! Можно и с катушек слететь… Но, кто уж у нас босиком ходит? – задал Марат майору резонный вопрос.

Внизу загромыхало: покидая лестницу, спортсмены неслись вниз по звонким ступеням.

Наконец, все стихло.

Прошло с минуту полной тишины.

Потом снизу раздался разъяренный голос Олега Полубонцева:

– Ну, подожди, хорек помойный! Спустишься вниз, я тебе тут гестапо устрою!

Эти слова майору Мимикьянову не понравились. Он вообще не любил, когда ему угрожали.

Майор отошел к дальнему окну-бойнице, вытащил маленькую плитку служебного мобильника и набрал нужный номер.

– Пахом Пантелеевич? – понизив голос, произнес он. – Это – я, Ефим Алексеевич. Тут вот какое дело. Есть надежная информация. Извольцы так и не успокоились. У старой водонапорной каланчи обосновались… Готовят что-то… Ну, да! Ты бы послал своих посмотреть.

Он отключился и спрятал мобильник в карман.

– Ой, Ефим Алексеевич! – тут же подошла к нему Светлана Васильевна. – Это вы Панкрашину звонили?

– Ему, – признался Мимикьянов.

– А, знаете, – интимно прошептала она, – ведь Пахом у нас сегодня был. Сразу, после вас!

– Да? – насторожился майор.

Он знал: Пахом по гостям шляться не любил. Если уж приходил, то не просто так. Важная причина требовалась.

– Да. И с ним два уголовника, – подтвердил Есаулов.

– И чего ему надо было? – поинтересовался майор.

Есаулов задумался.

– Да, сам не пойму… – пожал он плечами. – Вроде как, дружбу предлагал!

– Подляну готовит! Точно! – подал голос с раскладушки седой бородач. – Это наша башня ему приглянулась!

– Ой, да перестань, Борисыч! – махнула в его сторону рукой Светлана Васильевна. – Зачем она ему?

– Как зачем? – усмехнулся над женским легкомыслием бородач. – Такая вещь, как башня, всегда в хозяйстве пригодится.