Алексей Грачев - Кто вынес приговор

Он пошел к дверям, но, взявшись за ручку, остановился, отдал приказание:

- Понимаю, что назяблись сегодня, но служба. Завтра всем в шесть утра здесь быть. Намечается обход, данные перед выходом.

- Это нэпманшу раструсили на кольца да серьги, - едва он вышел, заворчал Барабанов, дернулся с дивана, зашебуршил ремнем, как перед построением. - Они вот разодетые, а мы стереги их. Развели буржуазию с кулаками. Не по душе мне эта платформа.

Рябинкин слез с подоконника, обогнул стол, качая укоризненно головой:

- Ты, Барабанов, смотрю я, вроде как в мелкобуржуазный уклон впадаешь. Против мелкой буржуазии, а взгляд что ни на есть мелкобуржуазный. Не оппозиционер ли ты, не дискуссии ли тебе нужны новые относительно новой экономической политики? Должен понимать, Федя, что частная торговля пока нужна Советской Республике.

- Я не оппозиционер, - огрызнулся тот. - Я в семнадцатом, в феврале, сидел в тюрьме за политическую агитацию. В трактире потому что на всю залу кричал: "Ленин самый лучший человек, и надо идти за ним!" А потом со Щорсом шел по Украине... А ты, Рябинкин, пороху не нюхал, на передовой даже не был. Вот тебе и уклон.

Нравится Косте Рябинкин своим терпением, каким-то добродушием, мягкой улыбкой. Оттого, может, Рябинкин такой, что, работая в Коммунистическом союзе молодежи при паровозных мастерских, имел дело с разным народом и научился ладить и терпеть всякие колкие шутки. Вот и сейчас подсел к Федору, положил ему на плечо руку, проговорил без всякой злости:

- Это верно, не нюхал я пороху на передовой. Но зато пути восстанавливая на Восточном фронте под огнем, можно сказать. И стреляли в нас, и бомбили. А мы забивали костыли в шпалы, чтобы составы шли с красноармейцами на Сибирь... Дело мы делали? - спросил он, заглядывая Федору в глаза. Тот промолчал. А Рябинкин - вот теперь пожестче, как почуяв свою силу: - А в политике я тебя все же посильнее. И ты бы разбирался лучше, занимайся в кружке политической грамоты. А ты пришел один раз осенью и больше нет. Вот и лезет в голову чепуха разная, - под смех агентов добавил он. Барабанов хмуро буркнул:

- Когда в кружок мне. То обход, то засада, то командировка в уезд. А живу я за Волгой, на краю города. Пошлепаешь по грязи. Дома у меня жена да сын. И оба на моем иждивении. Ждут меня то с крупой, то с хлебом, то с какой-нибудь чашкой. Есть вот не из чего даже стало. И сейчас, поди-ка, все глаза просмотрели в окно, слушают, не идет ли кормилец. Пойду-ка я, и верно, Костя, - проговорил он, подымаясь, стаскивая с дивана пальто.

- Давай, Федор, - ответил Костя. - Не опаздывай завтра...

Барабанов, кивнув, заторопился к дверям.

- А помнишь, Костя, - проговорил Саша, - как-то Яров обещал нам: вот кончится гражданская война, а с ней кончатся и все эти особо опасные, тогда уж и отдохнем. А мы сегодня с шести на ногах, и завтра то же самое.

Он заломил на затылок картузик с лаковым козырьком, присвистнул с огорчением. За ним ушли Рябинкин и Леонтий. Кулагин потоптался немного, вроде как хотел спросить о чем-то инспектора, но лишь махнул рукой. Каменский, бросив окурок в печь, стал застегивать пуговицы плаща, да вспомнил тут:

- Ты, Костя, отпусти завтра меня на часок на автозавод. Хочу сына устроить в школу ФЗО. Пусть там на слесаря обучится.

- Ладно, - кивнул Костя, - сыну тоже профессия нужна. К нам не пожелал?

- Робкий больно он, - виновато улыбнулся Каменский. - Тихоня, неуклюжий. Побоялся я за него. Все время в дураках ходить будет у нас.

Каменский откашлялся, хотел еще что-то сказать, но отдумал, видно. Костя остался один в комнате, по стенам которой плескались розовые и желтые мазки - отсветы горящих в печи дров. Пора бы и ему домой. Но он все сидел возле печи, все грел руки, обжигая их, и все прислушивался к щелчкам сосновых поленьев, тянул носом сладковатый и пожигающий аромат сгоревшего дерева. Все же сегодня они здорово устали. С утра "летучка", потом обход по шалманам, по подвалам, по чердакам возле Мытного рынка. Там же, на Мытном, съели по пирожку с мясом.

Вечером с обходом...

Вошел дежурный, постукивая каблуками, вытягиваясь с излишним усердием.

- Там Миловидов просит вас, товарищ инспектор.

Уж не заговорить ли решил Миловидов? Костя пошел следом за дежурным, прислушиваясь к четкому шагу недавно демобилизованного красноармейца.

- Что он хочет?

- Кто его знает, - ответил дежурный, глянув с любопытством на Костю. - Все лежал на нарах. Потом попросил пить, а попил - попросил вас.

- Воды, значит, ему не хватало...

Едва Костя вошел в камеру, как задержанный поднялся. Одернул быстро рубаху под распахнутым полушубком, торопливо застегнул верхнюю пуговицу.

- Ну что, Миловидов?

Костя присел на нары, отодвинул пятки какого-то храпящего задержанного. Кивнул Миловидову на место рядом с собой.

- Признаюсь. Этот самый в белых бурках приезжал ко мне...

- Так бы и сразу...

- Но я понятия не имею, кто он такой, - быстро начал Миловидов. - Он приезжал и уезжал. Вчера должен был приехать за ордером на миткаль...

- За ордером на преступление... Ну да, - добавил еще Костя, увидев, как опустил голову Миловидов. - Этот миткаль пошел бы к частным торговцам. А частный торговец три цены возьмет с крестьянина и рабочего... Вот и посмотрите, что за ордер выписали вы какому-то мошеннику.

Задержанный вздохнул - в тяжелом взгляде его мелькнуло что-то непримиримое, угрюмое и исчезло, сменилось снова угодливостью попавшего в беду человека.

- Он мне про спекуляцию ничего не говорил...

- Ну, понятно...

- Клянусь вам своим сердцем. Ах, божежки...

Миловидов перекрестился, опустил руки на колени, погладил их, точно они заныли у него вдруг с неистовой силой.

- Какой он из себя?

Вопрос словно бы обрадовал Миловидова - он даже двинулся поближе к Косте, зашептал заговорщически:

- Невысокий. Лицо чистое. Усы. Шапка кривая, украинская. Короткое пальто. Под ним френч. Как на духу я вам, как на духу.

Он сложил руки на груди, посмотрел виновато на Костю.

- Еще что?

- Насчет приметки если? - попытался быть догадливым задержанный. Могу и это сказать. Левый глаз косит. Да и потом... Смотрит он всегда в пол. В глаза не смотрит. Опасный это человек, боюсь я таких. Всегда жди от них неприятности.

- А вы прямо смотрите?

Миловидов хмыкнул, погладил усы, промолчал.

- Так кто его послал к вам?

Тот улыбнулся, даже тихо рассмеялся, но умолк, заметив на себе строгий взгляд инспектора.

- А сам приехал, предложил денег...

- И вы так просто выписали фиктивный ордер?

Миловидов помолчал, ответил уже сухо и отрывисто:

- Попробуешь раз, как говорят, захочется еще...

Костя встал:

- Так где же нам искать этого в бурках?

Миловидов тоже встал, развел руками, укоризненно простонал: