Елена Миронова - В паутине южной ночи

Так что Фомина можно оставить в покое.

Второй убитый, который умер от удара пепельницей в висок в своем номере в гостинице «Ласточка», был холостяком. Довольным жизнью. Это подтвердили его друзья, которые приехали за телом.

— Федя очень любил жизнь и радовался ей, — сказал плотный коренастый мужичок, самый близкий его друг. — Он был как ребенок, его все удивляло, понимаете?

— А как насчет женщин? — поинтересовался Куропаткин.

— Ну да, — смутился приятель, — он был большим бабником.

— Его привлекали все женщины без разбору, молодые, старые, красивые, не очень? — спросил следователь.

— Да нет, конечно, нет…

Это предположение насмешило приятеля убитого Федора Краснова.

— Он ни за что не позволил бы себе пойти на свидание с некрасивой женщиной. И, потом, никогда не встречался с дамами старше сорока лет. Он был не бедным и не жадным и мог себе позволить дарить женщинам подарки, красиво ухаживать. Сколько я его помню, у него всегда были женщины, он никогда не оставался один!

Куропаткин сделал пометку в блокноте.

— А может быть, что его убила женщина из ревности? Допустим, Краснов увлекся другой, а прежней пассии дал отставку? — задал он следующий вопрос.

Но друг погибшего снова улыбнулся и покачал головой.

— Вы не знали Федю! Я же говорю — он очень любил женщин и быстро к ним остывал. Но со всеми — я подчеркиваю, со всеми — своими любовницами он оставался в прекрасных отношениях. Я ему даже завидовал, знаете ли. Как это у него так ловко получалось — понятия не имею. Но все без исключения его женщины продолжали тепло относиться к нему, поздравляли с днем рождения и праздниками, и он тоже каждой посылал на день рождения и Восьмое марта по букету цветов. Каждой!

— А откуда вы знаете, что у него складывались теплые отношения абсолютно со всеми бывшими подругами? Может, были исключения?

— Нет, — твердо заявил тот. — Никаких исключений! Видите ли, я — секретарь Краснова. Работал с ним много лет, и все его любовницы были у меня на виду, потому что они приходили на работу к нему и звонили. А звонки все идут через меня, то есть я соединяю их с шефом. К тому же, знаете, Федя выбирал себе определенный тип женщин, не конфликтных, с флегматичным темпераментом, а не холериков. Поэтому все проходило как по маслу. Вначале — знакомство, ужин при свечах, постель, затем — подарок. Через некоторое время — разрыв, безболезненный, и на прощание — очередной подарок. Кстати, все подарки покупал я. Так что знаю всех его любовниц без исключения. Он не смог бы утаить от меня кого-либо, да и к чему ему это делать? Он выбирал тех женщин, которые не влюблялись в него. Он старался не доводить до этого, довольно быстро разрывая отношения, понимаете? Так что никаких страстей не было и быть не могло!

— А где вы сами были последнюю неделю? — задумчиво спросил Куропаткин.

— Понимаю, — ухмыльнулся секретарь Краснова. — Вы думаете: если никто из любовниц Федора не держал на него зла, может быть, его секретарь, этот маленький человек, решил его угробить? Может, он завидовал своему счастливому, обласканному шефу или даже приревновал его к одной из его женщин и решил наказать за это? Так?

Куропаткин неопределенно пожал плечами. Секретарь очень быстро уловил истину.

— Это моя работа — сомневаться, — как можно теплее постарался улыбнуться капитан.

— А я не имею ничего против, — расслабился секретарь. — Только не по адресу, товарищ следователь. Всю последнюю неделю я находился на работе с утра и до позднего вечера. Краснов уехал, а в его отсутствие нагрузка на меня удваивалась.

— А что теперь будет с фирмой Краснова? — вкрадчиво вопросил Куропаткин.

— А что ей-то? Учредители назначат нового руководителя, вот и все. А, понял. Вы имеете в виду, что я его убил из карьерных соображений? Вынужден вас разочаровать: я никогда не был его компаньоном, я всего лишь секретарь, птичка подневольная. Меня не назначат начальником, и думать нечего. В лучшем случае я останусь секретарем, потому что работаю уже много лет и отлично знаю производство. А в худшем случае меня просто уволят. Знаете пословицу: новая метла по-новому метет? Руководить фирмой будет соучредитель, компаньон Краснова, Беликов, или его ставленник. Но, поверьте, вы не в ту сторону смотрите. Беликов ничего не делал, а Краснов вкалывал как вол. А прибыль делилась пополам. Так что Беликову совершенно неинтересно убивать курочку, которая несет золотые яйца!

— Позвольте мне смотреть в ту сторону, в какую мне хочется, — проворчал Куропаткин, недовольный тем, что ив истории второго убитого нет никаких зацепок.

Остается еще третий, и вот он, похоже, темная лошадка. Марик Седов, заколотый ножом, был адвокатом, жил в Новосибирске. Никаких родственников у него нет, Марик — сирота. Правда, сибирские оперативники выяснили, что в последние два года Седов не работал по состоянию здоровья. Однако же деньги у него водились, раз он, не работая, приехал в Сочи и поселился в довольно дорогом санатории «Янтарь». И, потом, что же было у него со здоровьем, что он не мог работать? А вот приводить женщину к себе и заниматься с ней сексом он вполне мог! Чем же он болел-то?

Куропаткин был уверен, что Седов занимается частной практикой. Либо же он получил от своих клиентов столько денег, что работать ему уже не надо было. Но есть еще и третья версия. Седову могли угрожать, поэтому ему пришлось оставить работу.

Эта версия нравилась Куропаткину больше остальных. Потому что именно в ней можно было найти ключ к решению проблемы. В конце концов, убийца мог охотиться именно за Мариком Седовым. Но чтобы отвести от себя подозрения, убил еще двоих — на всякий случай. Так что стоит покопаться в прошлом Седова. Правда, этим будет заниматься не он, а земляки погибшего, по совместительству коллеги Куропаткина.

Он вытянул ноги и задумался. Эти убийства произошли одно за другим, что указывает на закономерность, нежели на совпадение. Интуиция подсказывала ему, что нужно обратить более пристальное внимание на Седова, которого убили самым последним. Надо еще раз сходить в «Янтарь», ведь не может быть, чтобы не было ни одного свидетеля. Впрочем, в случае с этими тремя трупами дело обстояло именно так. И всё же оставался один номер, тридцать седьмой, по соседству с тридцать шестым номером, в котором проживал Седов, где отдыхающих Куропаткин не застал ни утром, ни вечером. Видимо, люди с раннего утра загорали на пляже, а вечером отдыхали в кафе. Он решил, что надо будет пойти к ним сегодня, в обеденное время. Или лучше отправить Булыгина, чтобы тот узнал, когда они бывают в санатории и когда смогут поговорить с Куропаткиным. Потому что опрос свидетелей Куропаткин пока что не мог доверить стажеру, несмотря на его хватку и сообразительность.