Джон Гришем - Шантаж (= Братство)

Такие собратья видели довольно часто. Они знали, что в подобных коробках, как правило, заключенные хранят бумаги, которые, собственно, и привели их в тюрьму.

- Мне нужна ваша помощь, - снова промямлил парень. - Я попал сюда всего неделю назад, и сокамерник посоветовал обратиться к вам. Он сказал, что только вы можете помочь мне составить апелляцию.

- А у тебя что, нет своего адвоката? - удивился Бич.

- У меня был адвокат, но он оказался настолько плохим, что во многом из-за него я попал в тюрьму.

- А за что тебя посадили? - перешел на фамильярный тон Спайсер.

- Не знаю, - потупился новичок. - В самом деле не знаю.

- Как это "не знаю"? - возмутился Спайсер. - Ведь твое дело разбиралось в суде?

- Да, суд заседал очень долго.

- И присяжные признали тебя виновным?

- Признали, но не только меня, а еще и многих других.

Они сказали, что мы виновны в сговоре.

- Сговоре?! - почти хором воскликнули судьи. - С какой целью?

- Импорт кокаина.

Собратья недовольно поморщились. Опять эти проклятые наркотики! В мгновение ока они потеряли интерес к парню и хотели было вернуться в библиотеку, где их ждала более интересная, а главное - более доходная работа по сочинению писем.

- Ну и какой же срок тебе дали? - на всякий случай поинтересовался Ярбер, поднимаясь с места.

- Сорок восемь лет.

- Сорок восемь! Сколько же тебе сейчас лет?

- Двадцать три.

Судьи тут же забыли о письмах. Они сочувственно смотрели на молодое симпатичное лицо парня и представляли, каким оно будет через сорок восемь лет. Точнее сказать, они и представить себе не могли, каким оно будет, ведь из тюрьмы выйдет семидесятилетний старик. Каждый из них будет намного моложе, когда окажется на свободе.

- Возьми стул и садись, - пригласил парня Ярбер.

Тот мгновенно пододвинул к себе стул и уселся на него.

Даже обычно раздраженный Спайсер проникся сочувствием к несчастному.

- Как тебя зовут? - приступил к расспросам Ярбер.

- Обычно меня зовут просто Бастер.

- Ну хорошо, Бастер, и за что же тебе дали сорок восемь лет?

Парень говорил быстро, слегка запинаясь и безотрывно глядя в пол. Крепко сжав руками коробку, он начал издалека и сообщил судьям, что ни он, ни его отец никогда не имели никаких неприятностей с законом. Они жили дружно и сообща владели небольшим доком с несколькими лодками на пристани городка Пенсакол. Ловили рыбу, плавали по морю, часами возились в своем маленьком доке и всегда были довольны тихой и спокойной жизнью. Но вот однажды им подвернулся под руку весьма щедрый покупатель, американец из Форт-Лодердейла, который предложил им девяносто пять тысяч долларов наличными за видавший виды рыболовный катер. Деньги были положены в банк. Во всяком случае, Бастеру тогда казалось, что это было именно так.

Через несколько месяцев этот человек вновь появился в доке Бастера и попросил их продать еще один катер, а потом третий и четвертый, пообещав за него восемьдесят тысяч наличными. Бастер и его отец хорошо знали, где можно добыть подержанные рыболовные катера и как привести их в порядок. Они с огромным удовольствием работали в своем доке, превращая в игрушки старые, потрепанные суденышки.

После продажи пятого катера к ним неожиданно заявился инспектор по борьбе с распространением наркотиков. Он стал задавать странные вопросы, угрожал посадить за решетку и постоянно требовал показать ему бухгалтерские отчеты и финансовые документы. Сначала они наотрез отказались выполнять его требования, а потом по совету бывалых людей решили нанять адвоката, который порекомендовал им не вступать в сотрудничество с полицией. Несколько месяцев они жили спокойно и даже решили, что все неприятности позади.

Однако все только начиналось. Однажды в воскресенье ночью Бастера и его отца арестовала вооруженная до зубов группа захвата отдела по борьбе с распространением наркотиков.

Полуодетых, их волокли до участка, постоянно угрожая расправой. На следующий день им было предъявлено обвинение в нелегальных поставках наркотиков, причем сам текст обвинения занял без малого сто шестьдесят страниц. Сам Бастер и его отец почти не упоминались в тексте, но тем не менее их отнесли к числу обвиняемых вместе с покупателем, который так щедро платил им наличными за подержанные катера, и с двадцатью пятью другими обвиняемыми, которых они раньше в глаза не видели. Одиннадцать из них были выходцами из Колумбии, трое ранее были адвокатами, а остальные проживали в южной Флориде.

После долгих и мучительных разбирательств прокурор предложил Бастеру и его отцу своеобразную сделку: они признают себя виновными и отделываются двумя годами тюрьмы, а взамен активно сотрудничают со следствием и обвиняют всю остальную банду наркоторговцев. Это предложение их крайне возмутило. Признать себя виновными? В чем? Ведь они не сделали ничего противозаконного! Из всей этой банды они видели только одного человека и понятия не имели, что он занимается нелегальными поставками кокаина на американский рынок. Короче говоря, отец Бастера вынужден был перезаложить дом за двадцать тысяч долларов, чтобы нанять хорошего адвоката, но и здесь им не повезло. Адвокат оказался никудышным, и в результате на судебном процессе они с огромным удивлением обнаружили, что сидят на скамье подсудимых рядом с колумбийцами и прочими наркоторговцами.

В течение почти семи недель судебного процесса на Бастера и его отца никто не обращал никакого внимания, а их имена упоминались за все это время лишь три раза. В конце концов их обвинили в том, что они покупали старые рыболовные катера, переделывали их, ставили новые двигатели, а потом продавали наркоторговцам для доставки кокаина из Мексики на побережье Флориды. Их адвокат постоянно жаловался на низкий гонорар и вел себя настолько вяло, что не сумел защитить своих подопечных от совершенно необоснованных обвинений. Обвинители же сделали все возможное, чтобы засадить в тюрьму ненавистных наркодельцов. В конце концов уставшие от нескончаемого судебного процесса присяжные вынесли обвинительное заключение всем обвиняемым. А месяц спустя после вынесения приговора отец Бастера покончил с собой.

Окончив печальный рассказ, парень робко поднял заблестевшие от слез глаза и посмотрел на судей.

- Я не сделал ничего плохого, - едва слышно прошептал он.

Разумеется, Бастер был далеко не первым в этой тюрьме, кто клялся и божился, что ни в чем не повинен. Хэтли Бич долго смотрел на него и вдруг вспомнил того молодого парня из Техаса, которого он сам когда-то приговорил к сорока годам тюрьмы за распространение наркотиков. Бедняга вырос в плохой семье, не получил абсолютно никакого образования, часто нарушал порядок и задерживался полицией за мелкие правонарушения и вообще не заслуживал, как ему тогда казалось, никакого снисхождения. Более того, Бич гордился тем, что ведет непримиримую борьбу за очищение американских городов от наркотиков.