Джон Гришем - Вердикт (= Сбежавшее жюри)

Все замерли. Никто не шелохнулся и не произнес ни звука в наступившей паузе.

- Миллиард, - совершенно невозмутимо произнес Николас. Было впечатление, что посреди стола разорвалась бомба. У всех отвисли челюсти и остекленели глаза.

Прежде чем кто-нибудь пришел в себя, Николас пояснил:

- Если мы серьезно хотим сделать предупреждение табачным компаниям, мы должны их привести в шоковое состояние. Наш приговор станет вехой. Отныне и впредь он будет считаться тем рубежом, на котором американская общественность, действуя через свою судебную систему, решительно встала против табачной индустрии, бескомпромиссно заявив: "Хватит - это значит хватит!"

- Вы, наверное, сошли с ума, - с трудом выговорил Лонни, и в этот момент ему показалось, что он сам повредился в рассудке.

- Значит, вы хотите стать знаменитым, - саркастически заметил Джерри.

- Не я. Знаменитым должен стать вердикт. Уже через неделю никто и не вспомнит наших имен, но вердикт будут помнить все. Если мы решили сделать то, что задумали, давайте сделаем это как следует.

- Мне это нравится, - подхватил Шайн Ройс. Мысль о том, что можно распоряжаться такими деньгами, вскружила ему голову. Шайн был единственным из присутствующих, готовым провести в мотеле еще одну ночь, чтобы лишний раз хорошо поесть и получить лишние пятнадцать долларов.

- Скажите нам, а что будет потом? - спросила все еще не пришедшая в себя от потрясения Милли.

- Будет подана апелляция, и через какое-то время, года через два, банда старых козлов в черных мантиях урежет сумму. Они снизят ее до некоторой разумной планки. Скажут, что наше зарвавшееся жюри вынесло запредельный приговор, и докажут это. Система почти всегда срабатывает.

- Так зачем же нам затевать все это? - спросила Лорин.

- Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Мы развяжем кампанию за признание табачных предприятий виновными в гибели многих людей. Вспомните: до сих пор они не проиграли ни одного процесса и считают себя непобедимыми. Мы докажем обратное и сделаем это так, что другие истцы перестанут бояться судиться с табачными компаниями.

- Стало быть, вы хотите обанкротить табакопроизводителей? - спросил Лонни.

- Их судьба меня не волнует. "Пинекс" стоит один и две десятых миллиарда, и почти весь свой доход он получил за счет людей, которые потребляют его продукцию, но мечтают от нее освободиться. Да, я считаю, что без "Пинекса" мир стал бы чище. Кому придет в голову оплакивать кончину этого монстра?

- Может быть, людям, которые в нем работают? - напомнил Лонни.

- Разумное замечание. Но все же я больше сочувствую тем тысячам курильщиков, которых "Пинекс" поймал в свой капкан.

- И сколько апелляционный суд присудит Селесте Вуд? - поинтересовалась миссис Глэдис Кард. Ей не давала покоя мысль о том, что ее соседка - не важно, что миссис Кард не была с ней знакома лично, - может стать богачкой. Конечно, она потеряла мужа, но мистер Кард тоже страдает раком простаты, и это никого не тревожит.

- Понятия не имею, - ответил Николас. - И не об этом мы должны думать. Это дело будущего, и решать его будет другое жюри - существуют официальные инструкции, регламентирующие снижение завышенных по приговорам сумм.

- Миллиард долларов, - повторила Лорин тихо, однако так, что все услышали. Это было так же легко произнести, как "миллион долларов". Уставившись в стол, большинство присяжных повторяли про себя: "Миллиард".

Николас в который уж раз похвалил себя за то, что вовремя избавился от Херреры. В такой момент, когда на кону стоял миллиард долларов, Херрера поднял бы страшную бучу и, вероятно, испортил бы все дело. Но сейчас в комнате стояла тишина. Лонни остался единственным сторонником защиты и в настоящее время лихорадочно подсчитывал в уме голоса.

Хорошо также, что отсутствовал Херман, это, может быть, было даже важнее, чем отсутствие Херреры, потому что к нему многие прислушались бы. Он был разумен, расчетлив, не привык действовать под воздействием эмоций и, разумеется, не склонен к тому, чтобы принимать вызывающие решения.

Но их обоих здесь не было.

Николас увел разговор от окончательно так и не решенной ими проблемы ответственности как таковой и ловко переключил всеобщее внимание на следствие - на вопрос о сумме возмещения. Однако никто, кроме него, этого не понял. Миллиард поразил воображение присяжных и заставил думать о деньгах, а не о том, действительно ли компания виновна в смерти Вуда.

И Николас был твердо намерен не дать им отвлечься от денег.

- Это лишь предупреждение, - сказал Николас. - Но важно, чтобы табачные короли испугались.

Он быстро подмигнул вошедшему как раз на этой реплике Джерри.

- На такую большую сумму я не могу согласиться, - подхватил тот с привычной интонацией торговца автомобилями, и это сработало. - Это... это, знаете ли, чересчур. Я, конечно, согласен, что надо потребовать возмещения, но, черт возьми, такая сумма - чистое безумие.

- Ничего не чересчур, - возразил Николас. - У компании на счету восемьсот миллионов долларов. Но она же - что твой монетный двор. Все табачные компании фактически печатают собственные деньги.

Итак, Джерри стал восьмым. Забившись в угол, Лонни грыз ногти.

Девятой оказалась Пуделиха.

- Нет, это все-таки чересчур, и я на это не пойду, - сказала она. Может, на меньшее я и соглашусь, но на миллиард - нет.

- Ну так сколько? - спросила Рикки.

Пятьсот миллионов? Сто миллионов? Они и цифры-то такие не могли выговорить.

- Не знаю, - сказала наконец Сильвия. - А вы как думаете?

- Мне нравится идея заставить этих ребят повисеть в петле, - ответила Рикки. - Мы должны напугать их, и не надо робеть.

- Значит, миллиард? - спросила Сильвия.

- Да, я могу за это проголосовать.

- Я тоже, - с готовностью подхватил Шайн, чувствуя себя состоятельным человеком уже потому, что принимал участие в обсуждении подобных сумм.

Наступила долгая пауза, в тишине слышалось лишь, как Лонни грызет ногти.

Наконец Николас сказал:

- Кто не готов голосовать за то, чтобы вообще возмещать какой бы то ни было ущерб?

Сейвелл поднял руку, Лонни проигнорировал вопрос, ему и не требовалось отвечать на него.

- Десять против двух, - доложил Николас и записал цифры. - Таким образом, жюри решило вопрос об ответственности как таковой. Переходим к вопросу о размере возмещения. Согласны ли десять человек, проголосовавших "за", с тем, что материальные потери, связанные со смертью Вуда, составляют два миллиона долларов?

Сейвелл отбросил стул, на котором сидел, и вышел из комнаты. Лонни налил себе чашку кофе и сел у окна спиной ко всем, но прислушивался к каждому слову.

"Два миллиона" - по сравнению с тем, что обсуждалось только что, это звучало так, словно речь шла о разменной мелочи. Все десятеро согласились. Николас вписал решение в бланк протокола, утвержденный судьей Харкином.