Виктор Пронин - Не приходя в сознание

— Да, положение не из приятных... А как вообще Михаил относился к отцу после всего случившегося?

— Знаете... Жестко. Он был взбешен.

— У него не было желания помириться, выяснить отношения?

— Он до сих пор цепенеет, как только зайдет об этом разговор, как только ненароком всплывет тот случай. Может быть, это плохо, но я думаю... стоит ли поведение отца такого осуждения со стороны сына?

— То есть вы на старика в меньшей обиде, нежели сын?

— Во мне он вызывает жалость, ну, скажем, омерзение, неприятие... Это все чувства пассивные, они не влекут никакого продолжения. А вот ненависть, которая прорывается иногда в Мише, это уже серьезнее.

— За ней может быть и продолжение?

Валя быстро взглянула на Демина, и он почувствовал, как в ней что-то захлопнулось, она поняла, что сказала лишнее.

Подошел Пичугин и подчеркнуто скромно остановился, ожидая, пока Демин обратит на него внимание.

— Ну что у тебя? — повернулся к нему следователь, воспользовавшись паузой в разговоре.

— Находочка странная, Валя... Посмотри вот... Зелененький такой шарфик, под ванной валялся.

Демин взял шарф, повертел его, задержался взглядом на буроватых подсохших пятнах, вопросительно посмотрел на Валю. Как, дескать, понимать?

— Не знаю, откуда он у нас, — растерянно проговорила Валя. — Смотрю, висит на вешалке... Грязный... Я и сунула его под ванну... Мы все грязное белье туда складываем... Миша ведь не ночевал прошлую ночь дома. Он пришел в таком виде, что я его выставила... Так плохо все получилось, так плохо... Он уже разделся, хотел идти в ванную... А на меня будто нашло что-то...

— И вы его вытолкали в ночь?

— Так уж получилось... Думаете, Миша как-то замешан в этом пожаре?

— Вот видите, Валя, — усмехнулся Демин, — мы с вами одного и того же опасаемся и оба про себя думаем, что это вовсе не исключено, верно?

Валя ничего не ответила. Смотрела на шарф широко раскрытыми глазами, и Демин вовсе не был уверен, что она услышала его вопрос.

Судя по изумленному виду Мамедова, он явно не ожидал гостей. В квартире оказалась и красавица парикмахерша. Она сидела в комнате, а Мамедов, подпоясавшись передником, орудовал на кухне.

— Хороший гость — всегда радость! — воскликнул Мамедов несколько деланно. — Неужели наши запахи дошли и до вашей организации?

— Запахи еще идут, а вот слухи уже дошли, — ответил Демин.

— Слухи? О хорошем человеке могут расходиться только хорошие слухи! — Мамедов не желал отказаться от шутливого тона. — Прошу к столу, гости дорогие!

— Обыск, Мамедов, — вздохнул Демин непритворно, поскольку совсем не прочь был присесть к столу. — Вот ордер, вот наши товарищи, сейчас придут соседи, они будут понятыми...

— Соседи?! — ужаснулся Мамедов. — Как нехорошо! Кто угодно, но только не соседи... Может быть, из другого дома, а, Валентин Сергеевич?

Демин посмотрел в полные ужаса глаза Мамедова и сжалился.

— Юра, — обернулся он на площадку к Гольцову. — Отбой. Не надо этих. Пригласи из другого дома. Уж очень хозяин просит.

— Спасибо, дорогой! — Мамедов прижал руки к груди.

— Может быть, я уйду? — спросила парикмахерша. — Здесь намечается что-то очень серьезное...

— Оставайтесь, — сказал Демин. — Вы нам не помешаете. Вот мы, правда, уже помешали, но постараемся уйти побыстрее. Шашлык не успеет остыть, это я вам обещаю.

Пришли понятые — двое мужчин, которых Гольцов поднял из-за домино в дальнем конце двора. Пришли, судя по всему, с удовольствием. Охотно сели на предложенные стулья, переглянулись, словно в ожидании представления, поудобнее сложили руки. Мамедов жаловался на качество баранины, на то, что настоящий шашлык из нее не получится, но зато сухое белое вино попалось удачное, и, если Демин пожелает, он и ему может достать или уж, по крайней мере, скажет, где такое вино бывает. Все эти слова создавали легкую атмосферу, весьма далекую от опасных преступлений. Даже понятые, насмотревшись на улыбки хозяина, расслабились и успокоились.

— Так, с формальностями покончили, — сказал Демин. — Теперь к делу. Меня интересует ваша одежда.

Мамедов направился было на кухню, чтобы еще раз взглянуть на шипящие в духовке шашлыки, но вдруг как-то осекся в движении. И когда он обернулся, его лицо было не столь беззаботным, как минуту назад. — Прошу вас, вот шкаф...

— Шкаф потом, — сказал Демин. — Ребята, обратился он к Гольцову и Пичугину, — вешалка, прихожая, ванная. А я пока сяду за протокол.

Однако протокол пришлось отложить. Из прихожей вышел Пичугин и осторожно положил на спинку стула брюки. Демин быстро взглянул на них, обернулся к Мамедову. Тот стоял в дверях из кухни и держал в руках великолепные шашлыки на шампурах. Демин заметил отборные кусочки мяса, прожаренную корочку, прослойки из кружочков лука.

— Простите, Мамедов, но вынужден оторвать взгляд от ваших шашлыков, хотя, признаюсь, это нелегко...

— Вы можете воздать им должное независимо от того, что найдете в этом доме, чего не найдете... Что покажется вам подозрительным, что не покажется... Шашлыки стынут, Валентин Сергеевич, а все остальное может подождать.

— Это ваши брюки?

— Да. Здесь живет один мужчина, — с достоинством ответил Мамедов.

— Скажите, Мамедов, — начал Демин, — чем вы объясните происхождение этих буроватых пятен на ваших брюках, а также вот эти выжженные места... Ведь вы не будете отрицать, что вот это место выжжено огнем?

— Как я понимаю, вы задали вопрос не для того, чтобы я на него ответил, вы задали вопрос, чтобы объяснить уважаемым гражданам понятым, за что задерживаете меня. Правильно?

— Совершенно верно.

— Хорошо. Эти пятна, как вы, очевидно, догадались, возникли вчера. В доме Жигунова.

— Жора! — парикмахерша отшатнулась от него. — Значит, ты...

— Я сказал только то, что сказал, — с достоинством произнес Мамедов. — И ни слова больше.

— Вы поедете с нами, Мамедов, — сказал Демин. — Эта женщина прописана здесь?

— Нет, она моя гостья. Моя любимая уважаемая гостья, которая, как я надеюсь, станет здесь хозяйкой. Я должен сделать заявление, и вы запишите мои слова в протокол.

— Внимательно вас слушаю.

— Я не имею никакого отношения к пожару, убийству и вообще ко всему, что вчера случилось в доме Жигунова.

— Откуда вам известно, что в доме произошло убийство?

— Еще не придумал, — усмехнулся Мамедов.

— Хорошо, так и запишем.

Демин зачитал протокол, понятые поставили свои подписи. После этого оставалось лишь опечатать квартиру. Мамедов сел на заднее сиденье между оперативниками и словно окаменел. Он даже не оглянулся на сиротливо стоявшую у подъезда парикмахершу.

Демин спал плохо, утром чувствовал себя невыспавшимся, разбитым. Подобное случалось с ним, когда дело разрасталось, теряло очертания, когда с каждым допросом возникали все новые участники событий, единственно верного пути не было, а все достигнутое, собранное было второстепенным.