Наталья Александрова - Кладбище бывших жен

– Когда это вы успели узнать мой размер… – ворчала Лола, одеваясь.

Она выбрала узкие брюки и темно-зеленый кашемировый свитер. Взглянула на себя в зеркало, хотела что-то сказать, но Вера Антоновна поторопила ее:

– Все, пошли, нечего тратить время!

Они вышли в коридор, прошли до нового поворота, миновали небольшой холл и вошли в помещение, напоминающее театральную гримерку.

Здесь их встретила полная невысокая блондинка. Увидев Лолу, она внимательно оглядела ее, усадила в кресло наподобие парикмахерского, включила подсветку.

– Сыроватый материал, сыроватый! – бормотала блондинка, разглядывая Лолу с разных сторон, направляя на ее лицо яркие лампы. – Но ничего, сходство, конечно, имеется…

Она поставила перед собой несколько цветных фотографий.

На этих фотографиях была одна и та же женщина – молодая, привлекательная, она была похожа на Лолу, хотя, наверное, немного старше ее.

– Так… здесь мы немножко уберем, здесь поправим… здесь сделаем складку… а вот форму носа придется изменить! С таким носом у нас ничего не выйдет!

– Что значит – изменить форму носа? – возмутилась Лола. – Меня мой нос устраивает! Вы что – собираетесь мне делать пластическую операцию? Так я не согласна!

Вера Антоновна, которая молча стояла в стороне, следя за действиями блондинки, прикрикнула на нее:

– Что надо, то и сделаем! Сиди тихо, не мешай человеку работать!

Блондинка между тем занялась Лолиными волосами. Она их слегка подкоротила, выкрасила в более светлый цвет. Когда краска легла и волосы высохли, она придала им новую форму – приподняла над ушами и на затылке, немного начесала сверху. Взглянув на свое отражение в зеркале, Лола едва узнала себя. Зато она стала гораздо больше похожа на женщину с фотографии.

– Ну вот, – проговорила блондинка, отстранившись и внимательно разглядывая Лолу. – Позже я еще поработаю с волосами и лицом, но насчет носа я вам сказала… дальше уже ваши проблемы!

– Хорошо. – Вера Антоновна осмотрела Лолу и, кажется, осталась удовлетворена. – Пойдем теперь в другое место.

Лола, усталая и недовольная, поднялась из парикмахерского кресла и вслед за своей провожатой покинула гримерку. Оттуда они перешли в соседнюю комнату, больше напоминающую студию звукозаписи или операторскую на радио. Здесь стояло несколько громоздких студийных магнитофонов, а все стены были зеркальными. На высоком табурете посреди комнаты сидел длинноволосый парень в драных джинсах и футболке с надписью «Монстры рока».

Вера Антоновна снова усадила Лолу в кресло, только это было более жестким и неудобным, чем в гримерке. Длинноволосый парень надел ей наушники, и в этих наушниках зазвучал незнакомый женский голос.

– Я вам очень благодарна, – проговорил этот голос с каким-то странным, разочарованным выражением.

– Повтори эту фразу, – потребовала Вера Антоновна. Длинноволосый уставился на экран, по которому бежали какие-то голубые линии.

Лола повторила издевательским тоном:

– Я вам о-очень благодарна! – и взглянула на Веру Антоновну, чтобы та не сомневалась, что Лолины слова адресованы именно ей.

– А теперь постарайся повторить именно те слова, которые услышала! – процедила Вера Антоновна. – И с тем же самым выражением! Ты ведь хочешь стать актрисой?

– Хочу, – вздохнула Лола и повторила фразу, стараясь сохранить ее интонацию.

– Немножко лучше, но еще не то! Повтори еще раз!

Лола повторяла дурацкую фразу раз за разом, раз за разом. Парень следил за своими приборами, Вера то и дело заглядывала через ее плечо. Лола повторяла все ту же фразу, она произнесла ее то ли сто, то ли двести раз и давно уже сбилась со счета, когда Вера Антоновна, переглянувшись с длинноволосым, кивнула:

– Вот сейчас получилось похоже. Постарайся запомнить…

Лола думала, что на этом ее мучения закончились, но они только начинались.

В наушниках прозвучала другая фраза, произнесенная тем же голосом, и теперь Лола должна была бесконечно повторять, что сегодня к ней никто не приходил.

Через полчаса она почувствовала, что сходит с ума.

Ведь она действительно была актрисой, ей приходилось репетировать множество ролей – и ни разу ее не заставляли заниматься такими бессмысленными и изматывающими упражнениями! Режиссер ставил перед ней задачу, объяснял, что она должна донести до зрителя, – и никогда не было таких тупых повторений!

– Сегодня ко мне никто не приходил, – повторила она, наверное, тысячный раз и вдруг почувствовала, что она – это больше не она.

Она стала совершенно другим человеком. Стала той женщиной с фотографии, которая стояла возле зеркала в гримерке… она заговорила голосом той женщины, еще немного – и начнет думать ее мыслями, испытывать ее чувства…

И когда в душе Лолы шевельнулся незнакомый страх, она поняла, что это страх той женщины…

– Вот теперь хорошо, – удовлетворенно проговорила Вера Антоновна. – Кажется, ты начинаешь входить в роль! Честно говоря, я не думала, что это произойдет так скоро!

Однако если Лола думала, что теперь ее оставят в покое, – она глубоко ошибалась. Длинноволосый парень поставил следующую запись, и все ее мучения начались сначала…

Лола была совершенно измотана, когда Вера взглянула на часы и сказала, что на сегодня, пожалуй, хватит.

Она отвела Лолу в ее комнату, заперла дверь снаружи и удалилась.

Какое-то время Лола сидела, тупо уставившись в стену. В ее голове все еще звучали те фразы, которые ей пришлось повторить сотни раз, звучал тот голос, которому она подражала. Или это был ее собственный голос?

Лола уже совершенно запуталась, она не понимала, где кончается ее личность и начинается личность той женщины, в которую ее постепенно превращали. Еще немного – и ее сознание раздвоится, она окончательно сойдет с ума…

Лола вскочила, бросилась в ванную комнату, встала под горячий душ. Она почти полностью прикрутила холодный кран, из душа хлестал почти крутой кипяток, его едва можно было терпеть.

Испытанное средство помогло: чужой голос в мозгу затих, Лола снова стала самой собой, смогла рассуждать логично.

То, что с ней делали в этом таинственном особняке, ничуть не напоминало обычные репетиции. Уж в этом-то Лола разбиралась! Ей не дали пока ни сценария, ни текста собственной роли, не познакомили с партнерами, с исполнителями других ролей.

Конечно, у каждого режиссера может быть свой творческий метод, некоторые отличаются удивительными чудачествами. Бывают такие оригиналы, которые увозят труппу на время репетиций в какой-нибудь уединенный загородный дом, чтобы актеров ничто не отвлекало от работы, чтобы они погружались в особую творческую атмосферу, не общаясь с посторонними людьми.