Андрей Хазарин - Союз обворованных

— Пункт четвертый. Страховой фонд «Пенсия-плюс». Припичок Роберт Иванович. Блаженствует на Кипре. Организовал там туристическую компанию «Чур-Тур» с филиалами в Чураеве и других крупных городах нашей страны. Поддерживает греческую православную церковь и, по слухам, приторговывает стрелковым оружием в мелких масштабах… Пятым идет инвестиционный фонд «Прогресс». Хозяина знали только по кличке «Шамиль». Якобы благополучно убыл в Турцию. По крайней мере, адвокат зиц-директора несколько раз звонил в Измир.

— Что ж, симптоматично.

— Шестая позиция. ООО «Волна». Балтыньш Вилнис Увалдович. Ныне представитель какой-то латвийской торговой компании в Мальм(, это город в Швеции…

— Вилнис — по-латышски значит волна, — обронил Дубов. И пояснил, предупреждая вопрос собеседника: — В Чернобыле у нас водитель был на «уазике» латыш, его тоже звали Вилнис.

Адам Сергеевич помолчал — сделал многозначительную паузу. Главное он приберег на десерт.

— И, наконец, пункты семь и восемь. Кредитный союз «Богатей!». Инвестиционная компания «Лигинвест». Обе фирмы прекратили платежи вслед за фондом «Чураев», буквально на следующий день. В обоих случаях хозяева неизвестны. Полная конспирация.

— Quod erat demonstrandum, — проговорил Борис Олегович и, хоть юрист Зиневский уж в такой-то мере должен был понимать латынь, на всякий случай перевел: — Что и требовалось доказать… Однако моя предварительная оценка была пессимистической. Не один из десяти, а двое из восьми оказались людьми умными, осторожными и дальновидными. Выходит, есть за что бороться, Адам Сергеевич?

Он откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову, потянулся.

— Неплохо… Что дальше? Вижу, вы припасли ещё пару сюрпризов…

Зиневский поморщился:

— К сожалению, для меня это оказалось сюрпризом, хоть мог бы и сообразить. Добрая половина вкладчиков — подставные лица денежных людей. Не самых серьезных, но все-таки денежных. Из тех, что не стесняются по зернышку клевать.

— «Не отказывайся от малого в работе, ибо из малого складывается великое», — проговорил с легкой иронией Дубов.

Адам про себя в который раз подивился склонности мэтра цитировать классиков марксизма-ленинизма, но продолжал невозмутимым тоном:

— Конечно, при всей своей несерьезности они должны были понимать, что трасты — жульничество, но надеялись успеть снять пенку и забрать взносы. Однако успели не все. А подставные, как обычно, — убогие пенсионеры, люмпены, алкаши и тому подобная публика.

Дубов побарабанил пальцами по столу и потянулся за трубкой.

— Полагаю, не будет проблемой отделить подставных от простофиль?

— Если они придут с исками… — заметил Адам с сомнением в голосе.

— Отчего же не придут? Непременно придут. Одних пошлют наниматели, другие, более сметливые или более жадные, явятся сами, не дожидаясь понуканий. И даже не извещая нанимателей. Если с ними правильно говорить, можно собрать очень полезную информацию. Чем меньше будет в городе мелких шакалов, тем продуктивнее станет работа людей серьезных. С другой стороны, не исключаю, мы уточним свои представления о тех, кого считаем серьезными…

Борис Олегович неторопливо раскурил трубку от зажигалки «Zippo», пыхнул пару раз, поднялся и зашагал вдоль стола.

— Итак, высказанная в полемическом пылу утопическая идея мадам Колесниковой оборачивается вполне реальной стороной. «Мавроди»-невидимки в природе существуют, следовательно, есть шанс, что они не отправились на Кипр и Менорку, а старательно инвестируют добытые средства в местный бизнес. Значит, их можно найти…

— Милиция пока не нашла… — осторожно возразил Адам.

— Значит, нам следует работать лучше милиции. А это у нас пока получается, не правда ли? Итак: собрать информацию, установить личности и принять к таковым должные меры.

— На предмет?..

— На предмет возврата награбленного законным владельцам! И только так! Адам, неужели я должен напоминать вам, что до выборов всего три месяца?!

Адам Сергеевич торопливо закивал.

— К сожалению, результатов розыска мы ждать не можем. Ограничимся констатацией обоснованных надежд, что материальный эффект не исключен и зависит только от наших усилий, и займемся стороной политической. Незамедлительно создать, оформить и зарегистрировать общественную некоммерческую организацию… Назовем её без претензий… например, «Союз защиты вкладчиков»… И добавим через неформальные каналы более доступное наименование, скажем, «Союз обворованных». По тем же каналам распускаем в городе слухи, которые позднее окажутся абсолютно достоверными. Когда до меня доберутся представители прессы, я дам необходимые подтверждения этим слухам, хоть поначалу без конкретной информации. Вы, Адам Сергеевич, в тесном сотрудничестве с Александром Александровичем готовите и представляете мне завтра первый вариант плана действий.

Он остановился, пустил очередной клуб ароматного дыма и заключил, театрально подняв руку с трубкой:

— «Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!»

Опустил руку, усмехнулся и добавил:

— «Обворованные всеми трастами, соединяйтесь!»

В четверг с утра я напомнила Шварцу:

— Сереженька, ты настроился на создание фоторобота? К двенадцати придут две очаровательные дамы…

— Любовницы-колхозницы?

— Почему это колхозницы? — удивилась я. — Вполне городские.

— В смысле, членки кооператива. Ну, которые колхозом эксплуатируют одну золотую жилу… Слушай, а у них как — группенсекс или совместное пользование с разделением времени?

— Вот заодно и спросишь!

Сказала — и наткнулась на Димкин взгляд. Мой благоверный (Ох, никак не привыкну! А здорово все же…) за спиной у Шварца покрутил пальцем около виска. Я прикусила язык. Сереженька у нас прямодушный до простодушия. Может и вправду спросить, с него станется.

— Но все-таки лучше не спрашивай. Могут не так понять, а они, как-никак, клиентки.

Шварц поднял на меня глаза (в переносном смысле поднял, он, даже сидя, такого роста, как я стоя):

— Ну ты даешь, Осинка! Ты что, меня совсем за черноземного держишь? Мужчине посторонних женщин о таком спрашивать неловко. Я думал, они тебе для ясности дела говорили. Интересно же все-таки…

Клиентки пришли за пять минут до назначенного времени. Ася открыла им входную дверь, подождала, пока повесят пальто, повела в «компьютерную залу». Я выходить не стал, остался в кабинетике, только скользнул глазами.

Да, на манекенщиц девицы не тянут — ростом и тонкостью не вышли. В обоих смыслах тонкостью. Хотя и не рядовой контингент.

Первая — чуть крупнее и ярче, скорее светлая, чем темная, в брючном костюме. Лица я толком не разглядел, но что-то знакомое почудилось знакомый тип, скажем так. Видно, не из робких: пока шла эти несколько шагов по коридорчику, головой вертела без стеснения, успела и Андрюшу в кухне срисовать, и меня, думаю. Точно, знакомый тип. Активный поиск. Насмотрелся я этого типа по гарнизонным городкам, пока был защитником отечества.