Рут Ренделл - Никогда не разговаривай с чужими

Был первый день распродажи. Все растения, которые не были проданы за весь сезон по полной цене — распустившаяся герань, отцветшие и обсемененные травы, кустистая бегония, — все выставлялось на подмостки для распродажи за тридцать процентов. Подготовка должна была закончиться к открытию Центра, но в половине одиннадцатого Гэвин все еще разбирал растения и вывозил их из теплиц в магазин.

Все началось, когда появилась пожилая пара с внучкой, или кем она там им была. Они, как обычно, направились прямиком к клетке со скворцом.

— Они ходят сюда, как в зоосад, — шепнула Джону Шэрон. — И всегда приводят с собой этого ребенка смотреть скворца. А сами не купят даже семян.

— Разве они кому-нибудь мешают? — ответил Джон.

— Они хотят купить скворца, — сказал подошедший Лес.

— Вот видишь, Шэрон, — заметил Джон. — Это лучше, чем пакетик семян.

Джон подошел к пожилому мужчине и назвал цену. Скворец стоил восемьдесят пять фунтов.

— А он не в распродаже? — поинтересовался старик.

— Нет, он не в распродаже, — улыбнулся Джон.

— Это уйма денег, но мы считаем, что он стоит того, правда, мамочка? Мы долго думали, прежде чем решились на это. Да, мы действительно думали об ответственности, какую берем на себя. — Серьезный тон и внимательный взгляд убеждали, что все делается ради воспитания ребенка, который тоже подключился к разговору. — Мы читали про него. Мы взяли много книг из библиотеки.

Джону очень хотелось сказать ребенку, что он понимает, скворца отдают в хорошие руки, знает, что это можно сделать спокойно, но все-таки промолчал. И в этот момент он впервые подумал о Гэвине. Как хорошо, что его нет в магазине, что он занят. И хоть в то время Джон реально не представлял, насколько Гэвин привязан к птице, он мог предположить, что если бы парень был в магазине, то наверняка попытался бы отговорить покупать птицу. Он начал бы рассказывать о «ньюкаслской болезни» или о том, что Gracula religiosa опасен для детей. Однако маленькая девочка уже просунула пальчики в клетку и кормила скворца из пакета смесью фруктов и орешков, и скворец очень осторожно брал угощение из ее руки. Мужчина направился к кассе оплатить покупку. Четыре двадцатифунтовые банкноты и одна в пять фунтов были аккуратно развернуты. Скорее всего, по пути сюда они заезжали в банк.

— Мы возьмем и клетку? — спросила маленькая девочка.

— О, да! Сколько она стоит? — Заметный испуг в его глазах дал понять, что в его бумажнике вряд ли найдется достаточная сумма еще и для этой покупки.

— Клетка продается вместе с птицей, — поспешил успокоить Джон. — Цена общая.

Они вышли, унося скворца, и направились к парковочной площадке. Джон наблюдал, с какой нежной заботой они устанавливали клетку с птицей на заднее сиденье старенького «моррис-минора», когда в магазин из подсобки вошел Гэвин и начал докладывать Джону, что два куста поражены плесенью. Затем он заметил пустое место на столе, где раньше стояла клетка со скворцом.

— Кто ее переставил?

— Та пожилая пара купила Геракла, — в голосе Шэрон звучало легкое злорадство. — Они только что, с минуту, как уехали. Не дали даже попрощаться.

Гэвин бросился за дверь. «Моррис-минор» скрылся из вида и сейчас, вероятно, уже сворачивал на главную дорогу, но он погнался за ним, с трудом преодолевая длинную гравийную дорожку.

— Он очень расстроился из-за птицы, — сказал Лес.

Минуты через две Гэвин вернулся. Несмотря на возбуждение, лицо его побледнело, глаза дико сверкали.

— Мы должны вернуть его назад, — прохрипел он. — Я перекуплю его у них. Я же собирался его купить, я копил деньги. Я скопил почти всю сумму.

— Почему же ты не сказал об этом раньше? — спросил Джон. Он начал понимать всю трагедию случившегося. — Ты бы мог купить его со скидкой, или в рассрочку, или еще как.

— Да теперь все равно, мы вернем его. Я поеду и найду их, я поеду сейчас же. Я объясню им, что произошла ошибка, я скажу, что он мой.

Джону стало не по себе. Он понял, что своей невнимательностью предал Гэвина.

— Гэвин, я не знаю, как их зовут и где они живут. Они расплатились наличными.

— Вы не знаете их имени?

— Послушай, Гэвин, я виноват. Но ты же понимаешь, я не имею права не продать покупателю то, что числится в продаже.

До этого момента магазин был пуст, но сейчас двери неожиданно распахнулись и появилась группа покупателей. Женщина выбрала одну из проволочных корзинок и подошла к Джону с вопросами. Занявшись покупательницей, Джон не понял, что произошло за его спиной. Он повернулся на грохот. Гэвин с перекошенным лицом и глазами, как у дикого зверя, бросился к столу, на котором раньше стояла клетка с Гераклом, и сильным ударом ноги сдвинул его с места. Стол был длинный, на нем размещались растения для террариумов, садовые цветы в больших вазах и ящиках Удар был настолько сокрушительный, что пирамида стеклянных сосудов слетела со стола на пол и со звоном разбилась. Вазы с цветами, каменные урны, медные горшки, земля в корытах — все оказалось на полу. Растения из разбившихся горшков закрыли пол, как рваный ковер. От раскатистого грохота женщина с корзинкой вздрогнула. Другие покупатели застыли на месте и смотрели на Гэвина со страхом и удивлением.

Внимание, которое он привлек к себе, казалось, подлило масла в огонь. Он поднял руки и принялся сбрасывать с полок вазы и горшки. Некоторые из них были пластмассовые, но большинство — керамические. Они вдребезги разбивались, осколки разлетались в разные стороны. Гэвин совсем обезумел. Он начал сгребать руками все, что попадалось на глаза, и швырять на пол. Полетели растения в горшках, вазы, кувшины, инструменты. Искусно сделанное приспособление для барбекю из металла и стекла он разломал на части и разбросал по сторонам. Обломки отскакивали от каменных садовых скульптур и разбивали окна. Одна из женщин громко закричала:

— Разве нельзя остановить его? Кто-нибудь может его остановить?

Гэвин давил ногами осколки стекла и черепки, как раненый слон. Он молотил руками по зеркалу в бамбуковой раме. Он ухитрился дотянуться до подвешенных к потолку горшков и выдернул из них плющ. Сначала он молчал, но сейчас к наносимому материальному ущербу он добавил поток непристойностей и воплей. Ругательства посыпались из него, как земля из разбитого горшка. Лес зашел со спины, и, казалось, один из покупателей готов был прийти ему на помощь. Джон, словно окаменев от ужаса, стоял у конторки. Наконец, сбросив оцепенение, он направился к Гэвину, но тот, заметив его намерение, отпрыгнул в сторону к стойке, в которой, как зонтики в подставке, стояли различные садовые инструменты. Он ухватил вилы с длинным черенком и четырьмя острыми из нержавеющей стали зубьями. Подняв их, как копье, Гэвин сделал резкий выпад в сторону Джона.