Михаил Черненок - Жестокое счастье

Июльское утро выдалось хотя и солнечным, но довольно прохладным. Начальник уголовного розыска Антон Бирюков, как всегда, пришел в райотдел за полтора часа до начала работы, чтобы на свежую голову, без суеты ознакомиться с оперативной сводкой происшествий. В дежурной части в это время обычно спокойно. Однако на этот раз, едва открыв дверь дежурки, Бирюков догадался: случилось что-то серьезное. Кроме дежурного по райотделу, здесь уже находились следователь прокуратуры Петр Лимакин, судебно-медицинский эксперт Борис Медников, старший оперуполномоченный ОУР по делам несовершеннолетних — сам похожий на щупленького подростка — Слава Голубев, эксперт-криминалист капитан милиции Семенов и проводник служебно-розыскной собаки высоченный сержант Онищенко. Все молчали — старались не мешать разговаривающему по телефону дежурному. Голубев по-мальчишески глянул снизу вверх на рослого Бирюкова и прошептал:

— Дежурный пытался к тебе домой дозвониться, телефон не ответил…

— Что произошло? — тихо спросил Антон.

— В Заречном промтоварный магазин обворовали. Тебя да прокурора ждем, сейчас поедем.

Зная, что прокурор большей частью выезжает на происшествия, связанные с убийством, Бирюков нахмурился:

— Труп?

— Колхозного сторожа, кажется, убили.

— Какое отношение имеет колхозный сторож к магазину?

— Пока неясно. — Голубев скосил взгляд на дежурного. — С нашим участковым инспектором из Заречного Эдуардом Востриковым разговаривает, а тот еще толком не разобрался.

Дежурный, закончив разговор, сказал проводнику служебной собаки:

— Тебе, Онищенко, с Барсом там делать нечего. Преступники на мотоцикле укатили.

Сержант пригнулся, чтобы не удариться макушкой о притолоку, молча вышел из дежурной комнаты. Почти тотчас в дверях показался прокурор района — пожилой грузный мужчина в форменном пиджаке с петлицами.

— Едем, Антон Игнатьевич? — обратился он к Бирюкову. Заметив, что Слава Голубев тоже намеревался ехать с оперативной группой, спросил: — А ты зачем?

— Есть предположение, подростки кашу заварили, — вместо Голубева ответил дежурный. — Кстати, Семен Трофимович, участковый говорит, сторож пришел в сознание. Может, выживет…

— Дай-то бог…

Через полчаса желтый милицейский «уазик» быстро пропылил по центральной улице малолюдного села, широко разбросанного над речным крутояром, и остановился у приземистого деревянного магазинчика с вызывающе крупной вывеской «Промышленные товары». Возле крыльца стояли два бородатых старика, смуглая молодая женщина в клетчатом платье и одетый по форме курносый участковый инспектор с погонами младшего лейтенанта милиции. Бирюков первым из оперативников подошел к участковому.

— Что здесь, Востриков, случилось?

— Сорванцы, понимаете ли, в магазин проникли… — Участковый взглядом показал на выдавленное в оконной раме стекло, затем — на любопытно насторожившихся стариков. — Я понятых уже пригласил. — И перевел взгляд на женщину. — А это продавец, она же завмаг, Тоня Русакова.

— Потерпевший где?

— Сторож?.. В медпункте. Кирпичом его оглушили. Хорошо, в теплой шапке был, а то бы насмерть…

— Он что, охранял магазин?

Востриков живо повернулся к заведующей магазином:

— Тонь, расскажи.

Русакова покраснела, но затараторила бойко:

— Сторожа у нас по штату нет. Магазин оборудован охранной сигнализацией. Колокол всегда исправно работал, а на прошлой неделе чего-то забарахлил — не включается, хоть разбейся! Я, конечно, понимаю: магазин без охраны оставлять нельзя. Доложила начальству в райпо и попросила своего свекра, чтобы ночью присматривал. Он тут, рядом, колхозный склад охраняет. Три ночи спокойно прошло, а сегодня вот…

— В магазин после случившегося не входили? — спросил прокурор.

— Ой, что вы! Нет, конечно… — Русакова кивнула в сторону участкового инспектора. — Эдик строго-настрого запретил туда соваться до вашего приезда.

— Замок не поврежден?

— Нет, контролька цела.

Прокурор посмотрел на судмедэксперта Медникова:

— Борис, пока мы здесь разбираемся, сходи в медпункт. Может быть, сторожу помощь нужна.

Бревенчатый магазин был тесно заставлен радиоприемниками, телевизорами, велосипедами и холодильниками. Одну из стен занимали полки с эмалированными ведрами, тазами, мисками и кастрюлями. Между ними лежали слесарные инструменты. В углу возвышался большой ворох резиновых сапог и ватных телогреек. Рядом стояла секция вешалок с верхней одеждой, а у разбитого окна на длинном прилавке пестрели тюки разноцветных тканей. Примыкающая к окну часть прилавка была застеклена. Под стеклом лежали наручные часы, дешевые браслеты, цепочки с кулонами, броши, кольца и перстни с искусственными камешками. На полках за прилавком располагались галантерейные товары и парфюмерия. Все в образцовом порядке, и с первого взгляда не возникало даже мысли, что в магазине побывали воры.

— Ой, кажется, ничего не успели украсть… — обрадованно проговорила Русакова.

— Видать, своевременно Назар Гаврилыч пуганул воришек, — высказал предположение один из понятых, а другой, хмыкнув в седую бороду, авторитетно добавил: — Ясно дело! Гаврилыч — старый солдат. Знает, когда надо пугать, чтоб воры пятки салом смазывали.

Бирюков, рассматривая на полу за прилавком осколки оконного стекла, спросил Русакову:

— Вчерашнюю выручку не оставляли в магазине?

— Я вчера не торговала, — бойко ответила заведующая. — Целый день на базе райпо провела. Потом, как привезла полученный товар, выкладку стала делать.

— Что получили?

— В основном галантерейную мелочь да парфюмерию.

— Товаров повышенного спроса не было?

— «Дефицитов»?.. Разве только золоченые «лордовские» запонки стоимостью по двадцать пять рублей.

— Где они?

Заведующая с разрешения Бирюкова зашла за прилавок и выдвинула один из ящиков. Затем она торопливо принялась двигать ящик за ящиком, но, так и не обнаружив того, что хотела показать, растерянно заговорила:

— Нету запонок. Девятнадцать комплектов, в общей упаковке. Одну пару на витрину выставила, а остальные сюда, под прилавок… Тут была и бутылка французского коньяка «Камю». У знакомого товароведа на базе выпросила. Мужу на день рождения…

Бирюков посмотрел на витрину прилавка, где среди прочих украшений заметно выделялась раскрытая импортная коробочка с желтыми запонками. На ее атласной подкладке под рисунком короны синела английская надпись «Sea Lord».