Александр Хабаров - Русский бунт-2000 (фрагмент)

Вернулись в кабинет Зубкова, и Андриан подписал бумаги, стал Щупом-информатором. Много потом чего было, но самое интересное развернулось в последние годы. Квартирное маклерство Голощапова пришлось ко двору Зубкова, они столковались быстро, но Андриан так и не мог понять: случайно они встретились в вагоне метро или Зубков нашел его, следил за ним и подставился? Больше всего Андриан боялся, как бы полковник снова не схватил его за шею и не пригнул голову; он был уверен, что Зубков способен на такое даже в общественном месте, а не то что на Лубянке. И зря Зубков напомнил ему про учетную карточку агента-информатора - Голощапову на нее было наплевать, не такая уж он видная фигура. Главное: не схватил бы за шею, не ударил бы коленом в нос.

Впрочем, возобновление неприятного контакта обернулось хорошими деньгами - таких Голощапов с маклерства своего не имел; ну, дадут баксов двести-триста, а то и вообще отделаются дешевкой какой-нибудь, подарочком. Вот и Маринка Шахова, получившая от зубковской фирмы двадцать штук, хотела, небось, отделаться... ну, штукой баксов, не более. А то и пятью сотнями.

Голощапова преследовала одна смутная, неясная, но навязчивая мысль. Он как-то обнаружил, что при расселениях не сходятся кой-какие числа, количества. Менялось столько-то, а обменялось - на пару семей меньше. Уехали они, что ли? Зубков подыскал иногородний вариант? Но какой дурак станет уезжать из Москвы - здесь жизнь полегче, работы побольше, можно найти источник дохода, а в провинции - труба дело, нищета и морока, на заводах зарплату выдают продукцией; хорошо, если это колбаса, а если чугунные трубы? Всякий раз, когда Голощапов уже хотел было поинтересоваться у Зубкова о причинах несовпадений, тот останавливал его попытки на взлете: вручал энную сумму, премию, вознаграждение - и Андриан умолкал, еще и не начав говорить. Деньги приятно грели и тело и душу, не хотелось никаких забот, приходило ощущение власти над пусть небольшим, но все таки миром: десятком магазинов, двумя любимыми барами, Большим театром и "досугом" по объявлению из "Московского комсомольца". Поэтому Голощапов не особенно настаивал на обладании каким-то, в общем-то, лишним, ненужным знанием.

Ну, если Маринка даст по минимуму пятьсот долларов - это тоже неплохо. Надо, конечно, отказаться, но ведь будут настаивать, особенно Витькина теща Галина Ильинична - упрямая старушка. Покорячусь - и возьму, думал Голощапов.

Он решил сейчас же позвонить Шаховой, посочувствовать в очередной раз отсидке Виктора и томительному ожиданию Марины, спросить о здоровье мамы и детей, в общем, надо на брюшке подползти, повилять хвостиком немного. Деньги на дороге не валяются.

Голощапов накрутил диск телефона.

- Я вас слушаю, - ответила Галина Ильинична.

- Галина Ильинична, это я. Узнали? - Голощапов постарался примешать к голосу немного эйфорических пузырьков.

- Ах, Андриан, я вас всегда узнаю! И только что собиралась звонить вам. Дело в том, что ваши друзья-риэлтеры к двум часам так и не пришли...

- Какие риэлтеры?

- Да те, что вчера привезли деньги, доплату - такие любезные, приятные люди! Они сказали, чтобы мы всей семьей ждали их к 14.00 - нужно подписать оставшиеся бумаги, да и детям подарки обещали привезти...

Голощапов удивился:

- А разве не все подписано? Ведь вы вроде по ордеру вселились, все заверено, все уплачено.

- Нет, риэлтеры сказали, что остались, как говорится, последние точки над "И"... Но я не это хотела сказать: дело в том, что мне показалось, будто я видела, как они, риэлтеры, выходили из своей иностранной машины - это было больше часа назад - но так и не дошли до нас. Впрочем, может быть, я ошибаюсь, вы же знаете мое зрение. Машина, кстати, на которой они - якобы приехали до сих пор стоит возле дома. Да! Самое интересное: недавно приезжала милиция и из нашего мусоропровода вытащили двоих взрослых людей, абсолютно грязных и дурно пахнущих; говорят, что один без глаза, а второй глухонемой. Соседка сказала, что их давно разыскивала милиция. Но кому нужны одноглазый и глухонемой? Что они могли совершить? Это какой-то сюрреализм! Вы Сальвадора Дали любите, Андриан? Представьте себе, я знала двоюродную сестру его жены Галы...

- А сейчас где они?

- Кто? Представьте себе, двоюродная сестра - она русская женщина, она...

- Да нет же, Галина Ильинична, - перебил Голощапов. - Милиция где?

- Ах, милиция! Она уехала. Да, и еще вот что: вы непременно - слышите? - непременно должны зайти сегодня к нам. Мариночка просила вам кое-что передать. И не отнекивайтесь, ясно?

- А где же сама Марина? - удивился Голощапов.

- Вот это - самая неожиданная новость! Вы представляете, Марина с детьми улетела к мужу в этот ужасный Зимлаг! У меня, конечно, был микроинфаркт, но осудить я ее не могу. Вы же знаете, что с Григорием Анатольевичем было после войны, уж я и настоялась в очередях с передачами, и наездилась по таким дырам, что...

- Извините, Галина Ильинична, кто-то звонит в дверь - я свяжусь с вами чуть позже, - сказал Голощапов и положил трубку.

На самом деле никто не звонил.

За короткое время мозг стихотворца и маклера нагрелся до точки кипения. Мысли бурлили как в гейзере, но не представлялось никакой возможности отсортировать их и рассмотреть каждую в отдельности. В одном не сомневался Андриан: двое в мусоропроводе - Ваня Хлюпик и Ширяйка. Зрение у Галины Ильиничны было неплохое; малая толика маразма, конечно, имелась, но глаза были острыми. Просто она никак не могла сопоставить солидных риэлтеров из рекомендованной другом семьи (Голощаповым) фирмы с вонючими полутрупами; она скорее признала бы, что обозналась, ошиблась, не разглядела. Голощапова в доме Лесовицких... нет, не любили, но, скажем так: приветствовали и уважали. И главное - ему доверяли!

Ему же сейчас было совершенно все равно - как там кто к нему относился и относится. "Лучше бы они дошли", - думал Голощапов о Хлюпике с Ширяйкой, уже не предполагая, а точно зная, почему не сходились концы с концами при завершении обменов-расселений. "Ну, я-то здесь с какого боку? Знать ничего не знаю и не ведаю, обратился в фирму, солидную, с лицензией и регистрационным номером, помогли, все нормально, до свиданья, спасибо".

Но что-то все же не складывалось так, как хотелось бы. Милиция, конечно, появится - или вызовет повесткой. Но как Хлюпик и Ширяйка очутились в мусоропроводе - словно какие-то отбросы? Почему кто-то из них оказался без глаза, а другой - глухонемым? Хорошо бы, конечно, посмотреть на машину, если это их "ауди", то номер должен быть - ОИ 765. Голощапов решил снова "звякнуть" Галине Ильиничне: пусть старуха сходит, посмотрит номерок.

Он уже крутнул первую цифру, как в дверь позвонили.

Голощапов тихо положил трубку и на цыпочках подошел к двери, посмотрел в глазок. В глазке, чуть искаженная оптикой, сияла жизнерадостная широкая и усатая "морда" в самой настоящей пожарной каске. Голощапов, когда подошел к двери, уже учуял легкий запах чего-то горелого.