Дэниел Хэммет - Проклятье Дэйнов

- Ну Что же ты сразу не сказал, а мучил меня разговорами-Он устремился прочь.

Я вернулся на дорожку, подошел к Габриэле.

- Правда, красивая ночь-сказала она.

- Но вам не стоит бродить в темноте, даже если неприятности ваши практически кончились.

- Я и не собиралась, - ответила она, взяв меня под руку. - А что значит: практически кончились

- Осталось разобраться кое с какими мелочами-например, с морфием.

Она поежилась и сказала:

- Мне хватит только на сегодняшний вечер. Вы обещали...

- Утром прибудут пятьдесят гран.

Она молчала, как будто дожидалась, что я еще скажу. Я больше ничего не сказал. Она помяла мне рукав.

- Вы говорили, что вылечить меня будет нетрудно-. Она произнесла это полувопросительно, словно думала, что я буду отпираться.

- Нетрудно.

- И что, можно будет. - .-Она оборвала фразу.

- Заняться этим, пока мы здесь

- Да.

- Хотите-спросил я. - Если нет, то и смысла нет.

- Хочу ли я-Она остановилась на дороге и повернулась ко мне. - Я бы отдала. - .-Она всхлипнула и не закончила фразу. Потом снова заговорила тонким, звенящим голосом: - Вы искренни со мной То, что вы мне говорили... все, что говорили вчера вечером и сегодня, это правда или вы меня морочите Я вам верю. Но... вы правду говорите Или просто научились-для пользы дела-морочить людям голову

Возможно, она была помешанной, но дурой не была. Я дал ответ, который счел сейчас наилучшим:

- Ваше доверие ко мне зиждется на моем доверии к вам. Если мое не оправдано, то и ваше тоже. Поэтому разрешите сперва задать вопрос: вы лгали мне, когда сказали: "Не хочу быть порочной"

- Нет, не хочу. Не хочу.

- Хорошо, - сказал я с решительным видом, словно все сомнения теперь отпали. - Раз вы хотите избавиться от этой дряни, мы избавимся.

- Сколько... сколько для этого надо времени

- Ну, скажем, неделя. Может быть, меньше.

- Нет, правда Не больше

- В решающей части-нет. Какое-то время после этого вам надо остерегаться, пока организм не перестроится, но от привычки вы уже избавитесь.

- Мне будет очень тяжело

- Денька два будут плохие; но не такие плохие, как вам покажется, и отцовский характер поможет вам выдержать.

- А если, - медленно сказала она, - я пойму, что это мне не по силам, можно будет-.

- Дать задний ход Нет уж, - весело пообещал я-. Билет вы берете в один конец.

Она опять поежилась и спросила:

- Когда мы начнем

- Послезавтра. Завтра угоститесь как обычно, только не набирайтесь впрок. И не надо волноваться. Мне придется хуже, чем вам: мне придется вас терпеть.

- Но вы сделаете скидку. - .-отнесетесь с пониманием... если в это время я буду вести себя не совсем воспитанно Даже если стану злобной

- Не знаю. - Мне не хотелось заранее давать ей индульгенцию. - Что же это за воспитанность, если от небольших неудобств она превращается в злобу

- Да, но. - .-Она запнулась, наморщила лоб и сказала:. А нельзя отослать миссис Херман Я не хочу... не хочу, чтобы она видела меня.

- Утром ее отправлю.

- Если я... вы не будете пускать ко мне других, если... буду безобразничать

- Не буду пускать, - пообещал я. - Слушайте, по-моему, вы собираетесь устроить представление. Перестаньте об этом думать. Будьте паинькой. Без фокусов, прошу вас.

Она неожиданно засмеялась и спросила:

- А если буду фокусничать, побьете

Я сказал, что возраст у нее вполне юный, отшлепать иногда не мешает.

13. АРОНИЯ ХОЛДОРН

На другое утро в половине восьмого появилась Мери Нуньес. Мики Линехан отвез миссис Херман в Кесаду, а обратно привез Макмана и запас еды.

Приземистый, широкоплечий Макман был отставной солдат и сохранил военную выправку. За десять лет службы его угрюмое лицо с жестким ртом и тяжелой челюстью приобрело цвет мореного дуба. Он был отличный солдат: шел, куда послали, стоял, где поставили, делал, что приказали, - на другое у него не хватило бы воображения.

Он передал мне пакет от аптекаря. Десять гран морфия я отнес наверх Габриэле. Она завтракала лежа. Глаза у нее слезились, лицо было влажное и сероватое. Увидев у меня порошки, она отодвинула поднос и, поеживаясь, нетерпеливо протянула руки.

- Вернетесь через пять минут-спросила она.

- Можете при мне. Я не покраснею.

- Зато я покраснею, - сказала она и покраснела.

Я вышел, закрыл дверь и, прислонившись к ней, услышал шелест бумажки и звяканье ложки в стакане с водой. Потом она позвала:

- Можно.

Я снова вошел. От порошка осталась только скомканная бумажка на подносе. Габриэла лежала на подушках, полуприкрыв глаза, довольная, как кот, наевшийся золотых рыбок. Она лениво улыбнулась мне и сказала:

- Вы прелесть. Знаете, чего мне хочется Поесть, пойти на море и весь день плавать под солнцем.

- Это будет вам полезно. Возьмите Линехана или Макмана. Одной выходить нельзя.

- А что вы будете делать

- Поеду в Кесаду, потом в центр округа и, может быть, даже в Сан-Франциско.

- А мне с вами нельзя

Я помотал головой:

- У меня дела, а вам надо отдыхать.

- Ну да, - сказала она и взяла с подноса кофе. Я повернулся к двери. - А остальной морфий-Она говорила с чашкой у рта. - Вы надежно спрятали, никто не найдет

- Никто. - Я улыбнулся ей и похлопал себя по карману пиджака.

В Кесаде я потратил полчаса на разговор с Ролли и чтение сан-францисских газет. Еще немного, и их вопросы и намеки в адрес Эндрюса перешли бы в разряд клеветы. Неплохо. Помощник шерифа ничего нового мне не сообщил.

Я отправился в центр округа. Вернон был в суде. Двадцатиминутная беседа с шерифом ничего не прибавила к моим показаниям. Я позвонил в агентство Старику. По его словам, наш клиент Хьюберт Коллинсон выразил удивление тем, что мы продолжаем операцию, - он счел, что со смертью Уиддена убийство его сына разъяснилось.

- Скажите ему, что не разъяснилось, - ответил я-. Убийство Эрика связано с несчастьями Габриэлы, и окончательно разобраться в одном мы не можем, пока не разобрались в другом. На это уйдет, наверное, еще неделя. В Коллинсоне не сомневайтесь, - уверил я Старика. - Он согласится, если вы ему объясните.

- Будем надеяться, - холодно сказал Старик, по-видимому, не слишком обрадованный тем, что пять агентов продолжают заниматься работой, за которую клиент, возможно, и не захочет платить.

Я поехал в Сан-Франциско, пообедал в "Сен-Жермене", зашел к себе, чтобы взять другой костюм, свежие рубашки и прочее, и вернулся в дом над бухтой в первом часу ночи. Когда я загонял машину под навес-мы все еще ездили на машине Фицстивена, - из темноты возник Макман. Он сказал, что происшествий не было. Мы вместе вошли в дом. Мики сидел на кухне и, зевая, наливал себе стакан перед тем, как сменить в карауле Макмана.

- Миссис Коллинсон уже легла-спросил я.

- Свет у нее еще горит. Весь день просидела у себя в комнате.