Дэниел Хэммет - Проклятье Дэйнов

В августе 1-3 года-дождливым утром, ей запомнилось, - к дому подъехала женщина с пятнадцатилетней девочкой и множеством чемоданов. Она открыла им, и женщина спросила мистера Леггета. Миссис Бегг подошла к двери в лабораторию, позвала его, и он спустился. На своем веку миссис Бегг никогда не видела такого удивления. Увидев их, мистер Леггет сделался совершенно белый, и она думала, что он упадет, - так он задрожал. О чем Леггет говорил в то утро с женщиной и девочкой, она не знает, потому что тараторили на каком-то иностранном языке, хотя по-английски умеют не хуже любого, особенно эта Габриэла, когда ругается. Миссис Бегг ушла из комнаты и занялась своими делами. Довольно скоро на кухне появился мистер Леггет и сказал ей, что приехали к нему свояченица миссис Дейн и ее дочь, обеих он не видел десять лет и что они будут здесь жить. Позже миссис Дейн сказала ей, что они англичанки, но последние годы жили в Нью-Йорке. Миссис Дейн ей понравилась, она была женщина разумная и прекрасная хозяйка, но эта Габриэла-наказание Господне. Миссис Бегг называла ее не иначе, как "этой Габриэлой".

С приездом Дейнов и при такой хозяйке, как миссис Дейн, миссис Бегг стала в доме лишней. Они поступили очень великодушно, сказала миссис Бегг, - помогли ей найти новую службу и проводили с хорошим денежным подарком. С тех пор она их не видела, но благодаря привычке следить за объявлениями о браках, смертях и рождениях в утренних газетах через неделю после своего ухода узнала, что Эдгар Леггет и Алиса Дейн поженились.

- Где ее найти? - обратился я к миссис Леггет. - Мне надо задать ей кое-какие вопросы.

Миссис Леггет отвела глаза, посмотрела на мужа.

- Точно мы не знаем, - услышал я его металлический голос. - Из Лос-Анджелеса приехали ее друзья, мистер Харпер с женой, и пригласили ее прокатиться в горы. Я не знаю, какой они придумали маршрут и намерены ли где-нибудь остановиться.

Я стал спрашивать о Харперах. Леггет признался, что ему известно очень мало. Жену Харпера зовут Кармелой, сказал он, а у самого Харпера прозвище Малыш, настоящее же его имя-не то Фрэнк, не то Уолтер. Лос-анджелесского адреса Харперов он тоже не знает. Кажется, у них есть дом где-то под Пасаденой, но в этом он не уверен, поскольку слышал, что они продали его или собирались продать. Пока он рассказывал эту чушь, его жена сидела, уставясь в пол, и только дважды подняла голову, чтобы умоляюще взглянуть на него голубыми глазами. Я спросил ее:

- Вы что-нибудь знаете о них, кроме этого

- Нет, - слабым голосом ответила она и снова бросила взгляд на мужа, который не обращал на нее внимания и спокойно смотрел мне в глаза.

- Когда они уехали-спросил я.

- Рано утром, - ответил Леггет. - Харперы остановились в гостинице-не знаю, в какой, - и Габриэла ночевала с ними, чтобы выехать с утра пораньше.

Я был сыт Харперами.

- Кто-нибудь из вас, вы или ваша жена, знали что-нибудь об Аптоне, сталкивались с ним до этой истории

- Нет, - сказал Леггет.

Надо было бы задать еще кое-какие вопросы, но ответы я получал невразумительные и, решив, что с меня хватит, встал. Мне очень хотелось сказать ему, что я о нем думаю, однако это не сулило никакой прибыли. Он тоже поднялся и с вежливой улыбкой сказал:

- Сожалею, что причинил страховой компании столько хлопот, тем более что всему виной моя халатность. Хочу знать ваше мнение: как вы думаете, должен я взять на себя ответственность за потерю бриллиантов и возместить ущерб

- В сложившейся ситуации, - ответил я, - думаю, что должны; но расследования это не остановит.

Леггет сказал:

- Благодарю вас. - Голос его был безразлично вежлив-. Я подумаю.

По дороге в агентство я зашел на полчаса к Фицстивену. Он сказал, что пишет статью в "Психопатологическое обозрение" (не помню, так ли в точности оно называлось, но похоже), где разоблачает гипотезу о подсознательном и бессознательном как западню и обман, как волчью яму для неосмотрительных и накладные усы для шарлатана, а также дыру в крыше психологии, из-за чего честные ученые теперь бессильны, или почти бессильны, выкурить из дома науки таких модных насекомых, как психоаналитик и бихевиорист. Он распространялся об этом минут десять, но наконец все же спустился на землю со словами:

- А как у вас дела с неуловимыми бриллиантами

- И так и сяк, - ответил я и рассказал ему о том, что выяснил и сделал за истекшее время.

- Вам безусловно удалось до предела все запутать, поздравил он меня, когда я кончил.

- Будет еще хуже до того, как прояснится, - пообещал я. - Хотелось бы провести с миссис Леггет минут десять наедине. Без мужа, по-моему, с ней можно будет договориться. Вы не могли бы кое-что у нее выведать Я хочу знать, почему уехала Габриэла, пусть нам даже не скажут куда.

- Попробую, - охотно согласился Фицстивен. - Скажем, завтра днем приду и попрошу книгу-хотя бы "Розовый крест" Уэйта. Они знают о моем интересе к таким предметам. Он будет в лаборатории, а я не захочу его беспокоить. Осведомлюсь у нее между прочим-возможно, что-то узнаю.

- Спасибо, - сказал я. - Увидимся завтра вечером.

Остаток дня я занимался тем, что заносил свои догадки и находки на бумагу и пытался привести их в систему. Дважды звонил Эрик Коллинсон и спрашивал, нет ли вестей о его Габриэле. Ни от Мики Линехана, ни от Ала Мейсона сообщений не было. В шесть часов я закончил рабочий день.

5. ГАБРИЭЛА

Следующий день принес события.

Рано утром пришла телеграмма из нашего нью-йоркского отделения. В расшифрованном виде она гласила:

"Луис Аптон бывший владелец сыскного агентства здесь тчк 1 сентября 1-3 года арестован за подкуп двух присяжных в деле об убийстве церковного сторожа тчк Пытался добиться оправдания выдав сообщника Гарри Рапперта служащего агентства тчк Оба осуждены тчк Оба освобождены Синг-Синга 6 февраля сего года тчк Сообщают Рапперт угрожал убить Аптона тчк Рапперт тридцати двух лет метр восемьдесят вес шестьдесят восемь шатен глаза карие лицо худое желтоватое нос длинный тонкий ходит сутулясь выставив подбородок тчк Фото почтой".

По описанию Рапперт определенно был тем человеком, которого видели миссис Пристли и Дейны, и тем, который, вероятно, убил Аптона.

Мне позвонил О'Гар:

- Вашего черного, Носорога Тингли, вчера вечером взяли в ломбарде-пытался сдать драгоценности. Бриллиантов россыпью там не было. Мы с ним еще не разобрались, только опознали. Я послал человека к Леггетам с кое. каким его добром-проверить, не оттуда ли, но они сказали, нет.

Получилась какая-то ерунда. Я предложил:

- Проверьте у Холстеда и Бичема. Скажите им, что, по вашему мнению, они принадлежат Леггету. Не говорите, что он это отрицал.

Через полчаса сержант позвонил мне снова, уже от ювелиров: Холстед уверенно опознал две вещи-нитку жемчуга и топазовую брошь, Леггет покупал их для дочери.