Дэшил Хэммет - Как распинали мистера Кэйтерера

- А вот вам обещанное: ни Эльма, ни я не имеем к этому никакого отношения!

- На многое я и не рассчитывал, - крикнул я, когда он поднимался по трапу, - но я надеялся услышать правду, а ее-то вы и не сказали.

Он, не останавливаясь, обернулся, и его загорелое лицо выразило самое искреннее недоумение.

- Если вы меня подвезете до Паласа, - сказала мисс Бартуорти, когда мы возвращались в такси, - я обещаю больше не пугать вас гримасами.

- Я был скорее изумлен, чем испуган.

- Это делает вам честь.

Больше на эту тему не было сказано ни слова; она, безусловно, была не только исключительно худой, но и исключительно странной молодой особой.

- Ну что? - осведомился папа, когда я вошел в его кабинет. - Смиттс говорит, что ты уехал с парнем и девицей.

- Наджент и мисс Бренэм поженились и отплыли в Китай.

- Китай?

- Да, сэр. Кэйтерер сегодня утром сказал мне, что собирается отослать Наджента. Очевидно, свадьба и все прочее планировались заранее, поскольку паспорта и лицензия были уже готовы.

- Ну-ну, - сказал папа. - Так Кэйтереру и надо - это он решил избавиться от парня после того, как ты ему наябедничал? Ему следовало...

- Как вам это понравится, мистер Тин? - перебила его мисс Кинан, врываясь в кабинет и размахивая сложенной газетой.

Папа взял газету, прочел и передал мне.

- Темная лошадка Кэйтерера, - объявил он.

- Пари держу, - добавила мисс Кинан.

Я тоже согласился с ними, когда прочел, что, по сообщению из Кантона, был найден труп тучуна одной из крупных провинций. Как сообщалось далее, вдова, врач и личный секретарь тучуна арестованы по обвинению в отравлении и сокрытии смерти под тем предлогом, что тучун якобы отправился в горы для поправки здоровья. Предполагалось, что они поместили крупные суммы в один из парижских банков и готовились покинуть страну, когда их арестовали.

- Ждали взноса от Хопа Кэйтерера, прежде чем удрать, - прокомментировал папа. - Пошли, повидаем его.

Когда нас с папой допустили в кабинет мистера Кэйтерера, бизнесмен был заметно растерян и встревожен.

- Вы, случайно, не знаете... - начал он, едва поздоровавшись, и замолчал. - Мисс Бренэм, моя секретарша, вышла около полудня и не вернулась.

Это было утверждение, но подразумевало оно вопрос.

- Она не просто вышла, а вышла замуж за вашего племянника и уехала с ним.

Он, пожелтев, кивнул, словно ожидал или даже опасался подобных известий.

- Вы это видели? - спросил папа, вручая ему газету.

Мистер Кэйтерер прочел сообщение из Кантона с таким невозмутимым выражением лица, что я начал уже сомневаться, а в самом ли деле тучун из газеты и тучун мистера Кэйтерера - одно и то же лицо, но, когда он уронил газету на стол и тихо захрипел, я понял, что отсутствующее выражение лица на самом деле являлось оцепенением предельного ужаса. Мягкий свет настольной лампы отразился в сотнях крохотных капелек пота, усеявших его лоб.

- Ваш человек? - осведомился папа.

- Мой.

- Ну-ну. Хорошо еще, что он обошелся вам всего лишь в тридцать пять тысяч, которые вы послали Трогмортону.

Отсутствующее выражение покинуло лицо мистера Кэйтерера, сменившись страхом от мысли о том, в какую сумму могли ему обойтись трое преступников в далеком Китае.

- А сейчас, - продолжил папа, - мы можем отправиться в почтовый департамент за помощью в поимке мистера Б. Дж. Рэндалла.

- Да, мы можем... - Мистер Кэйтерер избегал папиного взгляда, чувствуя, полагаю, что ему легче смириться с потерей, чем с тем, что его дважды столь быстро и основательно надули. - Но...

- С этим делом, - пришел я ему на помощь, - можно разобраться быстро и без ненужной огласки.

- Что еще? - с подозрением осведомился папа.

- Я хотел бы, - обратился я к мистеру Кэйтереру, - позаимствовать на несколько минут одного из ваших служащих.

- Которого?

- Посыльного будет довольно.

Мистер Кэйтерер нажал на кнопку звонка, и появился знакомый уже посыльный со смышлеными глазами.

- Послушай, - весьма строго обратился я к нему, - ты уже доставил всем кучу неприятностей своим Фицморисом Трогмортоном, и новые мне не нужны. Принеси сюда эти чеки!

- Ч-что вы хотите сказать?

- То, что сказал, - довольно резко заметил я. - И не вздумай больше играть в такие игры, иначе почтовый департамент тебя здорово взгреет. Как твое второе имя - Джеймс, или Джон, или Джозеф?

- Джексон, но...

- Я так и думал. Ну и где эти чеки?

- Они... я не знаю, о чем вы. Они... они дома, в блокнотик подклеены.

- Об этой китайской истории ты узнал, подслушав разговор твоей сестры с Наджентом?

- Д-да.

- И разослал почтовые уведомления в Лос-Анджелес, Портленд и Спокейн, чтобы письма на имя Рэндалла пересылали сюда, на почтамт?

- Да, сэр.

- Очень хорошо. А теперь марш домой, возьми чеки и принеси сюда.

Посыльный вылетел из офиса пулей.

- Да чтоб мне провалиться! - воскликнул мистер Кэйтерер. - Но как же это...

- Очень просто, - объяснил я, вставая и берясь за шляпу. - Я заподозрил его, как только вы сказали, что письма написаны вашим почерком. Этот весьма изысканный ход, вероятно, пришелся ему весьма по душе, но он же его выдал с головой. Конторские рассыльные почти всегда подражают почерку своих нанимателей, и я еще не встречал ни одного, который не подделывал хотя бы раз подпись своего шефа. Это аксиома.

Затем, когда вы сказали, что он брат мисс Бренэм, а я обнаружил, что она и Наджент весьма интимно связаны, я понял, откуда он мог черпать информацию. Вне всякого сомнения, они обсуждали ваши планы, когда Наджент навещал по вечерам невесту, и мальчик услыхал достаточно, чтобы начать дело. Далее, псевдоним "Фицморис Трогмортон"* звучит совершенно инфантильно, и даже сам создатель не решился использовать его открыто, выдумав для почты другой - Б. Дж. Рэндалл. Но и тут он допустил очень распространенную ошибку; как часто бывает, он не смог далеко уйти от собственного имени и сохранил инициалы, лишь поменяв их местами.

______________

* Такие имя и фамилия могут принадлежать только английскому аристократу, в реальной же американской жизни подобное сочетание звучит пижонски.

То, что чеки не были предъявлены к оплате, только подтверждало мою теорию; пятнадцатилетний мальчишка, вне зависимости от его честности, не мог бы реализовать чек на десять тысяч. Но я полагаю, что деньги его не интересовали; он развлекался, изображая умопомрачительного Фицмориса Трогмортона. А сообщение из Кантона развеяло последние сомнения: эти люди ожидали от вас сотни тысяч долларов, а это мелкое надувательство только задерживало их и фактически свело их успех на нет, а потому никак не могло быть делом их рук. По этому пункту я нуждался в доказательствах, ибо зрелый восточный ум обнаруживает загадочное сходство с незрелым западным.