Сирил Хейр - Простым канцелярским шилом

Оказалось, совсем недолго. Уже в четверг за обедом стало ясно, что у мисс Кларк был плохой день на работе - она поссорилась с помощником старшего инспектора и теперь просто горела желанием на ком-то выместить свою обиду. Атмосфера в зале накалялась все больше. Миссис Хопкинсон появилась, как обычно, однако на этот раз не только трезвая как стеклышко, но и полностью лишенная столь привычного для нее дружелюбия. По мнению неплохо разбиравшегося в вопросах такого рода Петигрю, она находилась под воздействием затянувшегося похмельного синдрома, и ей тоже не терпелось выплеснуть накопившуюся желчь на первого попавшегося под руку человека. Вскоре Филипс заявил о своем желании вернуться в кабинет, чтобы доделать кое-какую работу, вежливо откланялся и покинул зал. Не успела за ним закрыться дверь, как миссис Хопкинсон и мисс Кларк объединенными усилиями принялись его поносить: дескать, Филипс просто коварная, вероломная, бесчеловечная скотина, которая каким-то подлым способом ухитрилась заманить глупенькую, ничего не подозревающую бедняжку мисс Браун в западню, и при этом почему-то не нашлось никого, кто предостерег бы ее от столь необдуманного шага. Ну и так далее и тому подобное... До боли знакомая песня, с сожалением подумал Петигрю.

Впрочем, как ни странно, мисс Дэнвил, которая, побаиваясь мисс Кларк, никогда не вступала с ней в спор, неизвестно почему набралась храбрости и решила встать на защиту Филипса. По ее убежденному мнению, он на редкость хороший, милый и душевный человек и мисс Браун очень повезло, что она сумела завоевать сердечное расположение такого исключительного джентльмена. В ответ мисс Кларк только презрительно хмыкнула и заметила, что мнение мисс Дэнвил о мистере Филипсе, да и вообще о ком-либо еще, не стоит даже принимать во внимание, в чем ее немедленно и довольно яростно поддержала миссис Хопкинсон, обрушившись на бедняжку мисс Дэнвил градом самых безжалостных обвинений: мол, всем прекрасно известно, что по каким-то собственным эгоистическим и наверняка злокозненным причинам именно она своими собственными руками подтолкнула бедную девушку в коварные объятия этого обольстителя, которого иначе чем мормоном, то есть многоженцем, и назвать нельзя!

- Как только у вас поворачивается язык говорить такое?- растерянно пролепетала побледневшая мисс Дэнвил.

- Да, мормон!- назидательно подняв указательный палец, уверенно повторила миссис Хопкинсон.- Он и есть самый настоящий мормон. Хотя и объявляет себя вдовцом. Все они так говорят! А мне доподлинно известно, что у него живая жена и трое детей. Бедные крошки! Он собирается погубить еще одну бедную душу, и виноваты в этом будете вы, и только вы!

- Это неправда, неправда! Зачем вы лжете?- возмущенно воскликнула мисс Дэнвил, уже вся в слезах.

Ссора, возникшая в одном из углов зала, постепенно переросла допустимые границы и стала настолько громкой, что привлекла внимание остальных. Петигрю, который, сидя в дальнем углу зала, безуспешно пытался написать письмо другу, отчетливо услышал последнее замечание миссис Хопкинсон и решил, что пора вмешаться.

- Простите, миссис Хопкинсон, но как же можно прилюдно высказывать такие чудовищные обвинения?- строгим тоном спросил он.- Если вы будете продолжать так и дальше, вас могут ждать большие неприятности.

- Но это чистая правда,- упрямо ответила она.

- На самом деле? В таком случае, может, не затруднитесь сообщить мне конкретные доказательства этого?

- В этом нет никакой необходимости: это и так ни для кого не секрет. И нечего здесь козырять адвокатскими терминами насчет каких-то там "конкретных доказательств" - мы, слава богу, пока еще не в суде.

- Не спешите делать выводы, уважаемая, боюсь, вам придется выслушать еще несколько адвокатских терминов, которые, надеюсь, будут вам понятны. Вы только что публично обвинили мистера Филипса в попытке совершить акт многоженства, что по законам нашей с вами страны является серьезным уголовным преступлением. Если хоть кто-то из присутствующих пожелает довести ваши слова до сведения мистера Филипса, вас вполне можно привлечь к суду за клевету и за нанесенный вами моральный ущерб приговорить к такому наказанию, которое перечеркнет все ваши планы на дальнейшую жизнь. Полагаю, с точки зрения адвокатских терминов я выразился достаточно ясно?

Реакция миссис Хопкинсон оказалась более чем наглядной: она залилась краской, пробормотала что-то совершенно невнятное, вскочила и подчеркнуто горделивой, хотя и не совсем уверенной походкой направилась в противоположный конец зала, куда еще раньше успела ретироваться мисс Кларк. Но хотя триумф был легким и полным, Петигрю не чувствовал особого удовольствия, поскольку Веселая Вдова только что, пусть и не вполне точными словами, выразила именно то, о чем он сам думал всего несколько дней назад.

- Это неправда, мистер Петигрю, неправда! Скажите мне, что это неправда!

Жалобный голосок мисс Дэнвил вернул его к действительности. Она явно была на грани истерики: слезы в больших, красивых темных глазах, нервно дергающиеся пальцы, пытающиеся достать носовой платок из сумочки...

- Разумеется, неправда,- ласково произнес он, садясь на диван рядом с ней.- Неправда. Иначе и быть не может. Забудьте об этом.

Но успокоить ее оказалось не так легко.

- Да, сказать-то можно все, что угодно. Но ведь вы сами точно не знаете! Нет дыма без огня... И если миссис Хопкинсон так говорит, значит, ей известно нечто, неизвестное всем нам.

- Да я, черт побери, понятия не имею, с чего это миссис Хопкинсон понадобилось вести себя таким образом!- раздраженно ответил Петигрю.- Может, просто потому, что кто-то сильно испортил ей настроение. Что касается вашего замечания насчет "дыма без огня", то это, боюсь, самая глупая из всех существующих поговорок. В Книге жизни ей не нашлось бы даже самого последнего места. Она пригодна только для неисправимых сплетников, которые спят и видят, как бы...

Петигрю вдруг понял, что зря теряет время. Мисс Дэнвил была уже за гранью понимания. В ее мозгу прочно сидела некая мысль, и ничто, никакие, даже самые здравые аргументы не могли эту мысль прогнать. Здесь требовался совсем другой подход. "Ладно, выхода не оставалось, надо попробовать",решил Петигрю.

- Послушайте, надо стараться жить по-христиански, а не подозревать друг друга бог знает в чем.

Лицо мисс Дэнвил тут же прояснилось.

- Да, конечно,- пробормотала она.- Я буду молиться, молиться всем сердцем... но что, если я ошибаюсь и своими действиями нанесу бедняжке непоправимый вред? Неужели никто не может точно сказать мне, что на самом деле происходит? Неужели на всем свете не найдется ни одного такого человека?