Светлана Потоцкая - Убийство и Дама пик

— Но ты понимаешь, что Павел ничего не знает и винит конечно же за все случившееся себя. Скрываясь от него и при этом ничего не объясняя, ты поступаешь еще несправедливее, если можно так выразится, по отношению к нему.

— Но что я ему скажу? Я лучше напишу ему.

— Подожди. Ответь мне сначала на один вопрос. Только сначала подумай и ответь совершенно честно. Ты любишь его?

— Люблю, — согласилась Милочка, — но я была как будто под гипнозом. И потом, по сравнению с Аликом все мужчины выглядят такими прозаичными. А тут…

— А тут, я помню, море романтики. Надеюсь, тебе хватит на всю оставшуюся жизнь. Но самое-то главное, что и Павел любит тебя. А если человек любит по-настоящему, то он все поймет и не только простит, но и никогда не вспомнит, никогда не попрекнет ничем. Я сама поговорю с Павлом, все ему объясню. Но ты должна понять еще одну вещь. Если ты сама будешь все время про это помнить и постоянно казнить себя, то ничего хорошего из этого не выйдет. Через несколько дней он сможет тебя забрать отсюда, а твоя задача съесть все, что я принесла, и ни о чем не думать.

— Для того чтобы это съесть, надо жевать не переставая все двадцать четыре часа, — улыбнулась Милочка.

— Лучше жевать, чем плакать. Все, я пошла, а ты принимайся за работу, жуй. — Она поцеловала ее и быстрым шагом пошла к выходу.

— Стой, Лена! Я даже не спросила, как ты сама, как Максим?

— Все нормально, а подробности — когда будешь дома.

Милочка пошла в палату, достала из тумбочки пакет с фруктами и стала честно их поглощать, но окончательно избавиться от грустных мыслей ей не удалось, хотя они стали теперь как-то спокойнее, умиротвореннее. Милочка явно пошла на поправку.

Выйдя из больницы, Елена села в машину поджидавшего ее Павла.

— Ну что? — Павел очень старался быть сдержанным, но ему это плохо удавалось.

— Завтра сможешь навестить, но сегодня лучше оставить ее в покое, чтобы не было сильной эмоциональной нагрузки. Ты с врачом говорил?

— Говорил. Здесь полный порядок. Аркашка надежный товарищ, как обещал, так и будет, — карту на нее не завели, она считается просто его больной, его знакомой. Соответственно, на учет ее не поставят и через пару дней я смогу ее забрать. Деньги для сестер я ему отдал. А как с ним расплачиваться — даже не знаю. Не деньги же ему совать. Просто в ресторан отвезти — это вроде само собой разумеется, но этого мало, надо подумать, может, я ему тоже могу чем-нибудь помочь. Кстати, у него очень больна мама, может, ему нужны какие-нибудь лекарства, которые нигде днем с огнем не найдешь, кроме как в твоем заведении? Что ты думаешь?

— Это можно будет сделать, только узнай какие.

— Ну так, может, все-таки расскажешь, о чем вы говорили?

К удивлению Елены, в голосе Павла ей послышался плохо скрываемый страх.

«Как же он ее любит! И какого мужика я по собственной глупости упустила», — подумала она, правда без всякой зависти. И стала подробно пересказывать все, в чем ей исповедалась Милочка.

— И ты был прав, когда говорил, что она уникальное создание. Ей бы родиться на век раньше, в наше время она как-то плохо вписывается. Но тебя она любит, поэтому и видеть не хочет. Боится тебе в глаза посмотреть. И знаешь, кое в чем ты тоже виноват. Если уж ты влюбился в такое неземное создание, то надо соответствовать, читай побольше, кроме пользы, для тебя от этого ничего не будет.

Павел выслушал рассказ Елены молча, только желваки перекатывались по его лицу.

— Значит, телефон этого негодяя у нее есть, фамилии она не знает, а зовут его Алик. Тогда сделаем так. Я сейчас завезу тебя домой, а сам поеду к ней за ее записной книжкой. Действовать надо быстро, пока он и вправду не опубликовал это все.

Елена опять удивилась, как мгновенно Павел ухватил самую суть. И подумала — в который раз! — что ее нынешнему мужу, обожаемому Санечке, было бы неплохо хоть в чем-то походить на Павла. Но теперь она уже испугалась этой мысли и усилием воли отогнала ее. Что было, то было, и слава Богу, что теперь они смогут просто дружить, а у Максима будет настоящий отец. Придется рассказать ему правду, ничего, он взрослый, совсем уже мужчина, поймет. Он ведь всегда ее так хорошо понимал и так переживал за нее…

Через три дня Павел, как и обещал, привез Милочку домой. Она была еще слаба и бледна, голова кружилась и немного болела. Со страхом заглянула в ванную, но там было, как всегда, стерильно чисто и ничто не напоминало о происшедшем. Холодильник был забит продуктами, обед стоял на плите.

— Мне сейчас обязательно надо уехать, хотя, честно говоря, очень не хочется оставлять тебя одну. Дай слово, что не будешь совершать никаких подвигов, а пообедаешь и ляжешь в постель. Поспи — это будет лучше всего. Можешь почитать, только что-нибудь легкое. Вот смотри, Натальину книжку сегодня купил, можешь ей позвонить, сказать, что поступила в продажу, а то она по неделям из дома не выходит, наверно, и не знает. Кстати, очень милый детективчик, это тебя развлечет….

Сказал и сам испугался. Ведь и у нее должна была бы выйти книга… Но с Милочкой было все в порядке, и он облегченно перевел дух.

— Телевизор можешь посмотреть. У нас все будет хорошо. Правда, все наладится, честное слово.

Павел нежно поцеловал ее и ушел.

Побродив немного по комнате. Милочка пошла разогревать обед. На душе было легко и спокойно. Пообедав, она поняла, что очень устала, и решила последовать совету Павла и лечь поспать.

«Как хорошо, что тем утром успела застелить постель свежим бельем, сейчас мне это было бы просто не под силу».

Она откинула одеяло и с удовольствием улеглась — да, это вам не больничная койка! Заворочалась, устраиваясь поудобней. Что-то ей мешало, врезалось в бок.

— Вот принцесса на горошине, право! — усмехнулась она. — Уже маленькая складочка бока намяла.

Она провела рукой по простыне, пытаясь разгладить складочку, но это была не складка, там явно что-то лежало. Милочка приподняла край простыни, с удивлением увидела довольно крупную цепочку, совершенно ей незнакомую, которая уходила в щель между кроватью и стеной. Сначала она просто недоуменно ее рассматривала, потом осторожно потянула, и из щели выполз конец, на котором висел плоский зеленый камешек в простой серебряной оправе.

«Что это? Откуда? Как это могло попасть в мою кровать?»

И тут перед глазами всплыла картина той злосчастной ночи, когда Алик надел на нее этот подарок, видимо, плохо застегнул цепочку, и кулон завалился за кровать, а утром, меняя белье, она не заметила лежащую поперек цепочку.

Первым порывом было сразу выбросить эту вещь, но, поднеся поближе к глазам, чтобы рассмотреть его, Милочка увидела необыкновенную картину в этом камне: темно-зеленый лес склонился над светло-зеленой водой, косой черный парус скользит по ней, вдруг ей почудилось, что она слышит тихий плеск волны и кто-то тихим голосом поет в лодке. Камень буквально заворожил ее.