Марина Серова - Ведьмин камень

Андрей смотрел на меня так жалобно, что я едва не растрогалась. Действительно, такой молодой, симпатичный... Жалко будет, если его посадят.

– Андрей, а сколько вам лет? – как бы между прочим спросила я.

– В следующем месяце двадцать восемь будет. А что?

– Да так, ничего.

А он очень не любит сожительницу своего дяди. Называет ее то шлюхой, то бабой, то шалавой... И за что, собственно, ему ее любить! Да, «теплые» семейные отношения. Можно даже сказать, горячие. Почти кипяток. Впрочем, чему тут удивляться?

– Так вы возьметесь или нет? – Андрей продолжал теребить в руках бейсболку. Еще немного – и он раздербанит ее окончательно.

– А что, по-вашему, я должна сделать с вашим дядей?

Андрей посмотрел на меня с недоумением. Даже бейсболку оставил на минуту в покое.

– Как что? То же, что он сделал с мамой.

– Обварить кипятком?

– Ну да. Пусть сам испытает на себе, каково это – быть сваренным заживо.

– И как, по-вашему, я смогу это сделать?

Посетитель замялся:

– Ну, не знаю... Надо подумать... Мне сказали, что вы очень умны и изобретательны.

Конечно, слышать о себе такое лестно, однако этот комплимент не способен вскружить мне голову.

– Хорошо, Андрей, я подумаю. Оставьте мне ваш сотовый, я вам перезвоню.

После его ухода Алина вышла из моей комнаты:

– Полин, я все слышала.

– Ты что, подслушивала?

– Естественно. Жуть! Надо же, сварили женщину, можно сказать, заживо... Обязательно возьмись за это дело, Полина. Андрей прав: надо этого дядю... как он... Кипяточком до пупочка.

– И ты туда же! Это легко сказать! Ты представляешь, как можно такое сделать?

– Легко!

– Наколдуешь с помощью своего волшебного перстня?

– А почему бы нет?

– Алина, я говорю серьезно.

– А я что, несерьезно?! Ты же сама видела: загадали мы видеть у себя молодого человека – нате вам, пришел! И в плане мести тоже наколдуем. Берись, Полина, берись и даже не думай! Я тебе буду помогать...

– Спасибо, конечно. Я в тебе не сомневалась. Только ведь я, как всегда, сначала буду все проверять.

Алина подошла к зеркалу и стала моделировать свою прическу, то убирая челку, то приподнимая ее надо лбом и делая короче.

– А может, мне закрутить с нашим новым знакомым? – спросила она.

– Это еще зачем?

– Ну, как зачем? Молодой неженатый мужчина, высокий, на внешность ничего... Ты заметила, какой у него мужественный подбородок? А какие выразительные глаза! Что ж такому добру пропадать?

– Потом закрутишь, когда дело закончим. У этого подбородка, судя по всему, куча проблем.

– Ах, какая ты, Полина, прозаичная! Нет в тебе романтики и возвышенных чувств. Потому и любовь свою найти не можешь.

Вскоре Нечаева ушла. Она записалась на курсы литотерапии и торопилась на очередное занятие. А я достала из футляра свой саксофон и заиграла одну из мелодий Луи Армстронга. Она называлась «Разлука» и была очень грустной. Все-таки день я считала испорченным, несмотря на появление нового знакомого, потенциального клиента. И раз уж у меня не получилось сегодня провести день в кресле у камина с любимой книжкой, добью-ка я его окончательно и позвоню моему старому приятелю Антону Ярцеву. Он работает журналистом в нашей местной газете «Горовск сегодня». Мы были знакомы давно и почти дружили. Во всяком случае, время от времени Антон приглашал меня на очередную тусовку горовских знаменитостей, а я обращалась к нему за информацией. Ярцев умудрялся быть в курсе многих городских событий, а если чего-то не знал он, то его друзья-журналисты знали наверняка. Я набрала номер этого папарацци, и вскоре услышала приятный знакомый голос:

– Ярцев слушает.

– Антон, привет. Это Полина. Как твои творческие успехи?

– Привет. Твоими молитвами. А ты по делу или как?

– Или как. Нужна информация. Ты, надеюсь, не занят?

– Смотря что называть занятостью. Вообще-то у меня скоро заканчивается рабочий день. Но, возможно, придется задержаться.

– Срочная работа?

– Да. Надо закончить заметку. Завтра в девять-ноль-ноль она должна лежать на столе главного.

– Намек поняла. Так я подъеду?

– Как тебе откажешь? Подъезжай, конечно.

Через полчаса я сидела в крохотном кабинетике Антона, который он делил со своим молодым коллегой. Того, по счастью, не было на месте, и мы могли спокойно поговорить.

– Так что там у тебя, Мисс Робин Гуд? Кого на это раз покарает суровая рука возмездия?

– У меня, как всегда, ужастики семейного масштаба. Буквально из-за нескольких квадратных метров брат обварил кипятком родную сестру.

– Да, похоже, этот мир давно сошел с ума. Она лежит в больнице?

– Она лежит на кладбище.

– Так она умерла?

– Причиной ее смерти стали не ожоги, а слабое сердце. Болевой шок.

– Печально. Так что ты хочешь знать?

– Как всегда, все, что только можно раскопать. И желательно обо всех участниках этой трагедии.

– Так-так... Я что-то слышал об этом, но только краем уха. Кто-то из наших занимался этим делом с неделю назад... Подожди здесь, я схожу расспрошу своих.

Ярцев вышел, а я некоторое время сидела в кабинете и, чтобы занять себя, просматривала газету, оказавшуюся на его столе. Вскоре Антон вернулся, плюхнулся на свой стул и посмотрел на меня с сочувствием:

– Извини, Полин, раскопать удалось немного. Заметку писал стажер, там всего-то пятнадцать строк в рубрике бытовых происшествий. Короче, эта семейка проживает в двухкомнатной квартире. Брат – Солдатенков Николай со своей сожительницей Эвелиной Раневич занимает маленькую комнату. Его сестра – Ярослава Львовна Лютикова с сыном – большую. Только сын Андрей с матерью не живет, снимает отдельную квартиру. Все произошло недели две назад. Соседка из квартиры напротив вышла на лестничную площадку, хотела то ли мусор вынести, то ли еще зачем... Услышала крики за дверью своих соседей, стала стучать, ей не открыли. Тогда она вызвала спасателей. Те вскрыли квартиру и увидели на полу женщину в луже воды, она уже была без сознания. Ее отвезли в ожоговый центр, так как нижняя часть женщины была вся красная и в волдырях, и спасатели поняли, что это сильный ожог. Но спасти Ярославу Львовну не удалось: действительно, она умерла от болевого шока, как ты и сказала. Следствие ведется. Подозреваемый номер один – брат покойной, Солдатенков Николай. Сын погибшей считает, что дядя убил его маму из-за квартиры. Вот, собственно, и все. Мало?

– Сколько есть. Спасибо и за это, Антон. Будет от чего оттолкнуться. Кто ведет следствие – неизвестно?

– Нет. Заметка писалась, когда еще все только случилось, так сказать, по горячим следам. Главред не давал задания копать глубже, да и что там можно накопать? Ну, убил брат сестру, кого сейчас этим удивишь? Всем хочется жить отдельно, всех жутко раздражают родственники на кухне и в ванной. Даже сын погибшей не жил с матерью и дядей, предпочитал самостоятельность.