Анатолий Барбакару - Знал бы прикуп

Договорились сыграть пять партий в деберц по пятьсот рублей.

После первой проигранной Котя, неосторожно ковырнув пальцем в носу, выпачкал кровью рубаху и попросился застирать пятна в ближайшем баре.

Не думал я, что он так незатейливо потеряется. Правильнее было тогда вообще не играть.

Но Котя скрылся. Решил, что присутствие на пляже в мятой рубашке навредит его репутации больше, чем такая мелочь, как невыплаченный проигрыш.

Эта наша встреча была первой с тех пор.

Я удивился тому, как быстро он деградировал.

Котя играл на грубо крапленной колоде, блефуя, невольно поводил бровью, и вообще, имидж, который он себе избрал, хоть и давался ему легко, ввиду схожести с собственной натурой, но предполагал клиента убогого, безденежного. Странно, что Шрагин клюнул на него. Но раз ввязался в игру, значит, рассчитывал получить. И значит, Котя засветил бабки. И хорошие бабки. Откуда они у него?…

Сейчас Котя вел себя просто непотребно. Полстаканами хлестал коньяк и к тому же демонстрировал жлобство: себе наливал «Авокадо», а гостям предлагал «Наполеон» невнятного разлива.

Возни с ним было — на ночь, не больше. Если, конечно, не церемониться и хотя бы первые несколько партий сыграть «углом», удваивая последующие ставки.

Но проиграв две партии по пятьсот, Котя попросил Шрагина позвонить по телефону и заказать еще коньяк.

Бизнесмен приложил трубку к уху и удивленно посмотрел сначала на нее, потом на нас. Телефон не работал.

— Я сейчас, — сообщил осоловевший Котя и полез из-за стола. — Горничной закажу.

— Он закажет, — заметил я. И кивнул Шрагину.

— Ну да! — изумился Котя. — Он мне такое принесет… Знаем эти штучки. — Ему все не удавалось выбраться из-за стола.

— Сидеть, — сказал я.

Мальчик- бугай угрожающе шевельнулся на подоконнике.

— Правильно, — согласился Котя. Достал из-под стула небольшой «дипломат», распахнув, продемонстрировал несколько пачек долларов. С десяток. Оставив «дипломат» на столе, пошатываясь, направился к выходу.

— За две партии рассчитайся сейчас, — заметил я. Котя согласно кивнул, достал из внутреннего кармана пиджака пачку сотенных. Обсчитал десять на стол и вышел.

По прошествии пяти минут я встал. Бросил мальчику на подоконнике:

— Привет патрону. — И пошел к двери.

— Не понял, — подал голос держащийся молодцом Шрагин.

Я осмотрел перекушенный у двери телефонный провод.

— Думаю, ровно две штуки. — Я глянул на «дипломат».

Шрагин неуверенно открыл его. Понукаемый моим взглядом, распотрошил «кукольные» пачки. Доллары собрал в отдельную щуплую стопку. Пересчитав, хмуро произнес:

— Ровно две.

— По две сотки на каждую пачку, — пояснил я. Вернулся к столу, плеснул в свободный стакан остатки «Авокадо», предложил Шрагину: — Чайку не желаете? — И выпил противный остывший напиток.

— Я все же подожду, — высказался потрясенный Шрагин.

— Вы тоже будете ждать? — полюбопытствовал я у бугая.

Тот сердито отделился от подоконника и вышел из номера.

— Где он вас нашел? — спросил я у горе-бизнесмена. Тот смотрел на меня непонимающе. Потом отозвался:

— Все вышло случайно…

— Как именно?

— Неделю назад меня свели с серьезным партнером. Мы даже сыграли в первый вечер несколько партий.

— Кто свел?

— Это не важно. Случайно оказались в одной компании.

— Как звали партнера?

— У него было странное имя: Людвиг. Я усмехнулся:

— Вы, конечно, выиграли?

— Выиграл. — Шрагин вроде как смутился. — Он Играл — так себе. Не то что вы или этот… — Толстяк мотнул головой на дверь.

— Много выиграли?

— Семь партий.

— Почему прекратили игру?

— У него в этот вечер были другие планы. И его торопила женщина.

— Одна?

— Две. — Шрагин удивился. — Вы его знаете?

— И вы договорились встретиться в другой раз.

— Да, но я опоздал. А когда подошел к дому… Он осекся. Смотрел на меня с сомнением: говорить ли…

— Когда подошли к дому… — продолжил я.

— Он горел.

— Кто? — Этого я не ожидал.

— Дом. Сказали, что взорвался газ. Я был в смятении.

— И что ваш партнер?

— Больше его не видел. Потом сказали, что в доме нашли сгоревший труп.

— Кто сказал?

— Зеваки. Или пожарные. Толпа собралась большая. Новость не укладывалась в голове. Людвиг погиб?! И так глупо?…

— При чем тут Котя? — спросил я.

— Он тоже был в толпе. Оказалось, что его тоже пригласили играть.

— Это он сказал?

Шрагин кивнул. И пояснил:

— Сказал, что его собирались познакомить с серьезным игроком. Потому он и денег побольше с собой прихватил.

— И там же открывал этот «дипломат»? Показывал деньги?

Шрагин вновь кивнул. На этот раз виновато, Я укоризненно смотрел на него. Заметил:

— Вы же серьезный человек. Делами ворочаете. Не удивились, что вам при всех, на улице, показывают сто тысяч? Неужели не заподозрили подвох?

Серьезный человек пожал плечами. Обескураженно поведал:

— У него это само собой получилось. Как будто сто тысяч — для него не деньги… И в бизнесе сейчас разные люди бывают. По виду угадать сложно.

С этим я спорить не стал.

Шрагин продолжил:

— И потом, когда выиграл, он интересовался, нет ли у меня друзей, тоже желающих сыграть. Я и подумал, что вы сможете отыграть…

Я усмехнулся.

— И что теперь делать? — спросил он.

— Мои советы вам не интересны, — заметил я. И прощаясь, протянул руку. При этом поинтересовался: — Будете ждать?

Шрагин подержал задумчивую паузу и ответил:

— Буду

В лифте я продолжил переваривать информацию, полученную от толстяка. Людвиг погиб при странных обстоятельствах. Котя заполучил его клиента. Времена нынче паскудные. Правильно серчают на них мои бывшие дружки: жизнь стала дешевле вистов. Любой аферист со стороны заподозрил бы Котю. Но каждый, кто знает последнего, отметет этот вариант. Выдуривать у своих, мутить на мелководье, подбирать куски за другими — это Котино. Но построить комбинацию на убийстве?… Котя хоть и скверно воспитан, но иначе. Не та у него школа. Как и у всех нас; Подобную дисциплину в ней не проходили.

Я не сомневался: Котя к гибели Людвига отношения не имеет.

Но почему он так испугался меня, вошедшего? И кого с ужасом ожидал обнаружить за моей спиной?

Только по вечерам, вступая в черную нору подъезда, вспоминаю, что намеревался вкрутить лампочку. Не для того чтобы стало светлее, а ради любопытства: как быстро выкрутят.

Привычно нащупал ключом щель замка. Уже повернул ключ, когда на глаза мне легли две тонкие холодные ладони. Очень остроумный жест в условиях непроницаемой тьмы.

Недолюбливаю такие фокусы: поди, угадай, кто это может быть. Впрочем, продолжение, которое следовало избрать, отличалось универсальностью.