Роман Каретников - Черный диггер

Король замолчал. Невысказанное слово "ответственность" словно повисло в воздухе. Старое слово из затертого лексикона прошлых лет. Умирающее слово, постепенно утрачивающее свой смысл, оставляя только уголовный оттенок. В наши дни все оставляют ответственность другим. А те, другие, в свою очередь, знать ее не знают и видеть не хотят.

И ведь самое главное в том, что Войцех Казимирович чувствовал правоту Короля. И еще вот это чувство, поднимавшееся в душе, будто он его сейчас предавал. Скверно что-то стало на сердце Профессора, ах как скверно.

- Я не стану разубеждать вас, Король, - сказал он. - Тем более что в главном вы правы. Я живу так, как хочу. И считаю это правильным. И еще, мне кажется, что здесь нужен человек, который ценит власть и может с ней обращаться. Меня же никогда не прельщало право распоряжаться другими людьми и быть выше их. Извините.

- Конечно, - язвительно произнес Король. - Ты предпочитаешь быть в стороне. Не над или под, а сбоку. Роль аутсайдера очень удобна, да, Войтек?

Войцех Казимирович промолчал.

- А думаешь, мне очень хотелось нести весь этот груз на своих плечах? Лично я считаю, Войтек, что власть должна принадлежать тем, кто расценивает ее как бремя, а не как дар. Ты представь себе, что будет с ними всеми, - Король махнул рукой в ту сторону, где находился вокзал. - Что произойдет, если не будет того, кто станет заботиться и оберегать их, а вместо этого начнет использовать в своих целях?

- Только не нужно делать из меня мессию. Я не Моисей, чтобы вести свой народ.

- Нет. Но ты должен стать им, если так складываются обстоятельства. Это твоя судьба, Войтек. Не ломай ее, пожалуйста.

Профессор дрогнул. У него не осталось ничего, что он мог бы противопоставить Королю. Единственное, что понимал Войцех Казимирович, это если он сейчас согласится с Королем, то на его теперешней жизни можно будет поставить крест. Большой и жирный.

- Ну так что? - спросил Король. Он замер в ожидании ответа. Войцех Казимирович кожей чувствовал напряжение, охватившее его.

- Мне нужно подумать.

- У нас мало времени, Войтек. Сколько тебе потребуется? Неделя? Месяц?

- Сутки, - ответил Профессор. - Простите, Король, но это моя жизнь. Вы требуете отдать единственное, что у меня осталось.

- Может быть, ты получишь больше того, что отдашь, - сказал Король. - Я не имею в виду деньги.

- Я тоже не имею в виду деньги. Вы знаете мое к ним отношение.

- Да. Но подумай хорошо, Войтек. Я прошу тебя. Профессор кивнул:

- Через двадцать четыре часа я буду здесь. Или передам свое решение Коле.

- Если ты примешь правильное решение, Войтек, то должен будешь снова прийти сюда. Мне потребуется многое тебе сообщить по поводу состояния наших дел.

Войцех Казимирович поморщился. Король заметил его реакцию.

- Не волнуйся, тебе будут помогать. Я ведь тоже пользовался услугами специалистов.

Профессору показалось, что невидимые сети уже начинают опутывать его.

- Иди, - сказал Король и отвернулся к окну. - Иди, думай. Но знай, что от этого зависит не только твоя жизнь. Старик поднялся.

- Ладно, Король. Ну и работу вы задали мне на сегодня. Будет над чем поломать голову.

- Позови сюда Мамонта, - сказал он. Войцех Казимирович поставил стул на место, взял свой портфель и подошел к двери.

- Удачи вам, - сказал он, обернувшись. - Почему-то сейчас мне еще больше хочется вашего выздоровления, чем полчаса назад.

Его тонкие губы сложились в улыбку. Глаза Короля остались строгими и уставшими.

- Будь здоров, Профессор, - сказал он.

Войцех Казимирович вышел.

Коля Мамонт стоял в коридоре.

Увидев Профессора, он опустил руки и тревожно уставился ему в лицо своими круглыми, чуть навыкате глазами. Старик застегнул пальто, поднял воротник. Мамонт продолжал все так же молча смотреть на него.

- Я обещал подумать, - сказал Войцех Казимирович.

Мамонт кивнул, как будто ожидал именно этого, подошел к нему и протянул руку. Профессор крепко пожал ее. Коля кивнул еще раз и исчез за дверью палаты. Войцех Казимирович посмотрел на закрывшуюся дверь, повернулся и направился по коридору к выходу из отделения.

Он спустился тем же путем, каким они с Мамонтом сюда добирались, и вышел через боковую дверь на свежий воздух. Сосны, высаженные вокруг больницы, наполняли его одуряющим запахом смолы и хвои. Профессор вдохнул полной грудью и пошел по дорожке к железным воротам.

Ловить такси ему не хотелось. Идти здесь было всего ничего, а небольшая прогулка сейчас как раз кстати. Слишком многое обрушил на Вой цеха Казимировича Король. Погруженный в свои мысли, он повернул за угол. Дорога была ему знакома, поэтому Профессор шел не спеша, постукивая тростью по брусчатке тротуара. Все равно посидеть в парке он уже не успеет, так хоть заменить белок утренним моционом.

Из задумчивости Войцеха Казимировича вывел небольшой темно-синий микроавтобус, затормозивший шагах в десяти. Из него выскочил плотный широколицый мужчина в песочного цвета куртке. Он подбежал к канализационному люку, присел и внимательно осмотрел крышку. Затем поднял голову, огляделся вокруг, увидел Профессора и крикнул:

- Эй! Гражданин, вы не видели, отсюда вылезал кто-нибудь?

Вопрос был несколько необычным.

- Нет. - Войцех Казимирович на секунду остановился, отрицательно качнул головой и двинулся дальше.

Мужчина махнул рукой водителю микроавтобуса. Машина резко тронулась с места и покатила вверх по улице. Сам он остался стоять возле люка. Проходя мимо, Профессор подумал, что внешность мужчины несколько диссонирует с системой канализационных сооружений. На сантехника он явно не походил. Не был он похож и на прораба какой-нибудь ремонтно-строительной организации.

"Уголовка, - подумал Войцех Казимирович. - Наверное, ловят кого-то".

Впрочем, к нему это не имело никакого отношения. И своих забот хватало с головой.

Он вышел на улицу Нестерова, ведущую к вокзалу. Народу здесь было много, машин на проезжей части еще больше. По левую сторону располагался ряд магазинов, по правую - палаточные киоски привокзального рынка. Профессор шел, держась левой стороны, там было меньше людей. Именно поэтому небольшая кучка прохожих, склонившихся над полулежавшим человеком, бросилась ему в глаза. Тот, что сидел на тротуаре, показался Войцеху Казимировичу знакомым.

Его звали Витя. Профессор не был точно уверен, он не принадлежал к "вокзальным", но вроде бы Витя. Даже наверняка Витя. Он был из "подземных". Тех, что живут в канализации. "Вокзальные" редко с ними пересекались. Бывало, что кто-то из них случайно забредал на территорию вокзала. Но большей частью они кормились с рынка. "Подземных" всегда можно было различить по запаху. От них вечно отдавало сыростью и прелью. В любую погоду и в любое время года.