Роман Каретников - Черный диггер

- Вам плохо, Сергей?

Старик не спал. Он сидел, внимательно глядя на него необычно зелеными зрачками своих глаз.

- Нет. Все в порядке.

- Держитесь. Мы уже подъезжаем.

- Я же говорю, со мной все хорошо.

Старик не сказал ни слова. Только покачал головой. Странно, но его присутствие вдруг как-то успокаивающе подействовало на Крутина: "Действительно, нас не поймали, мы еще живы и в состоянии драться. Не все так плохо, ребята!"

- Спасибо, Войцех Казимирович. Я в норме.

Старик улыбнулся. "Интересно, каким образом этот поляк оказался здесь, в нашей глуши, на должности завхоза детского интерната, - подумал Сергей. - Где он родился, у нас или в Польше?" Надо бы спросить, но как-то неудобно. Вроде как он в душу к человеку лезет. А почему он не уезжает? Сейчас все бегут отсюда куда глаза глядят, была бы только возможность. Вот парень из их подъезда оформляет документы на выезд в Чехию для всей семьи. А у него чешского только что национальность в паспорте. И он, и отец всю жизнь прожили здесь. По-чешски не понимает ни слова. А едет. Не говоря уж о Моисее Яковлевиче со всеми его домочадцами. Те уже давно обретаются где-то в районе Красного моря. Старик выглянул в окно.

- Подъезжаем, - сказал он. - Давайте собираться.

Вокзал встретил их гулом людских голосов, лязгом поездов, объявлениями по радио и суматохой, не стихающей, несмотря на приближение ночи. Коммерческие киоски призывно светились витринами, наверху некоторых из них то вспыхивали, то гасли световые вывески, переливаясь разноцветными огнями.

Организм Сергея отметил возврат к цивилизации настоятельным требованием пищи и никотина.

- Ну что, молодой человек? - обратился к нему Войцех Казимирович. Они стояли на платформе номер два, в пяти шагах от доставившей их сюда электрички. - Вот мы и дома.

"Где мой дом? Кто расскажет мне о нем?" - вспомнились Сергею строчки "Машины времени". Его дом теперь тоже неизвестно где. В другом мире, другом измерении, на далекой планете. Там не убивают людей, которые знают то, что им не положено знать, и не травят как зайцев тех, кто нечаянно оказался случайным свидетелем. Боже, как безумен этот мир!

- ...идти, Сергей! - донесся из накатившего на него голос старика.

- Что? - переспросил Крутин.

- Я спрашиваю, куда вы теперь будете идти? - повторил поляк.

- Да, вопрос. Давайте-ка вместе подумаем, куда нам теперь идти. Кстати, вы хотите есть?

- Хочу, - ответил Войцех Казимирович. - Я сегодня с утра не ел.

- Я тоже. Вы знаете, куда здесь можно пойти поужинать?

- А вот, - старик кивком головы указал на буфетный киоск, установленный на перроне, с тремя стойками вокруг него.

- Что, прямо здесь?

- Почему нет, - пожал плечами старик.

Что ж, свой резон в этом есть. Зачем идти куда-то в отдаленное малолюдное место, когда можно поесть и здесь, в этой толчее и сутолоке. Парадокс, подмеченный По: когда хочешь, чтобы не нашли, нужно не прятать, а выставить напоказ.

Они отправились в обход по платформе, держа курс к заветному рогу гастрономического изобилия. По пути Сергей дернул ясновельможного пана за рукав, увидев витрину табачного киоска. Они чуть сбились с курса, зато в кармане у Крутина появились две пачки "Бонда". Сергей еле удержался от того, чтобы не распечатать одну из них тут же на месте. Говорят, курить натощак - это все равно что собственноручно сколачивать свой гроб. Хотя ему почему-то больше всего хотелось курить именно перед едой.

В буфете Сергей со стариком набрали столько, что одна из стоек оказалась почти целиком заставлена тарелками. Десять минут после того они провели в абсолютном молчании, если не считать сопения и чавканья. Правда, Сергей вынужден был признать, что дед ел беззвучно, а сопел и чавкал один он. Но что поделаешь, привычка. Дурное воспитание. Зато есть так ему казалось намного вкуснее.

- Ну и куда же нам все-таки идти? - разрушил наконец это блаженство Крутин, подвигая к себе второй хот-дог и блюдце с салатом.

Старик, держа в руке бутерброд с курицей, аккуратно промокнул губы носовым платком.

- Если вам некуда деваться, Сергей, можете переночевать у меня.

- Вы все еще не понимаете, Войцех Казимирович. Домой вам возвращаться нельзя. Если вас сейчас не ждут у дверей квартиры, то, поверьте мне, уже очень скоро они будут там. И никакие ваши объяснения не сработают. Как бы вы ни пытались уверить их, что все это абсолютная случайность и совпадение, они вам не поверят. А может быть, и поверят, но решат подстраховаться. Вы хотите, чтобы ваш труп нашли в канализации?

Старик вдруг как-то странно напрягся. Рука, державшая стакан с томатным соком, еле заметно дрогнула. Ага, проняло-таки!

- Почему в канализации?

- Можете, Войцех Казимирович, поинтересоваться у них. Только я бы этого делать не советовал.

Старик внимательно посмотрел на Крутина. Сергей почти физически ощутил, как горевшие кошачьим светом глаза поляка пробуравливают его тело. Интересно, может быть, этот завхоз обладает каким-нибудь гипнотическим даром?

- Послушайте, Сергей, мне кажется, вам все-таки следует рассказать мне, почему вы считаете, что вас хотели убить, и кто они такие.

Сергей вздохнул. Эта мысль сидела и у него в голове всю дорогу, пока они возвращались в город. Конечно, рассказать следует. Старик должен, хотя бы примерно, представлять, во что он вляпался. Все чаки вот так, одним махом, вся его жизнь полетела кувырком, как это когда-то произошло с самим Сергеем. Но Крутину легче, он один, а у старика, наверное, жена, дети, внуки. Жил себе спокойно, ходил на работу в интернат, к своим сиротам и брошенным, и вот на тебе, такой фортель. Пусть хотя бы знает, из-за чего завертелась вся эта ерунда. Разумеется, не следует говорить ему обо всем, особенно о том, с чего это началось, но о сегодняшних событиях старик должен знать.

- Дело в том, Войцех Казимирович, что сегодня я стал свидетелем, как люди Конторы прячут трупы в городской канализации...

Сергей подробно описал все события этого дня, начиная со сцены, разыгравшейся у заброшенного дома, и заканчивая своей посадкой в пригородную электричку. Умолчал лишь о ребятах из "Ауди", а появление во дворе с мертвецами в мешках выдал за случайность, дескать, просто срезал путь.

Старик слушал его абсолютно бесстрастно, но очень внимательно.

- Значит, кто они такие и какую организацию представляют, вы не знаете, сказал он после того, как рассказ Сергея был окончен.

- Нет, - покачал головой Крутин. - Но, мне кажется, это не имеет приоритетного значения.

Старик поморщился при слове "приоритетного". Ну да, конечно, он же поляк. Такие слова ему непонятны.

- Я хотел сказать... - начал Сергей.

- Знаете что? - мягко прервал его Войцех Казимиро-вич. - Давайте-ка мы с вами отправимся спать, а утром попробуем разобраться, кто же это за вами охотится.