Уилл Адамс - Шифр Александра

— Что дальше?

— Будем ждать.

— Чего?

— Господин аль-Ассьюти был в Шарм-эль-Шейхе, когда ты позвонил. Мы ждем его с минуты на минуту.

— Девушка к нашим делам отношения не имеет, — сказал Нокс. — Отпусти ее.

— Мы подождем господина аль-Ассьюти.

— Пожалуйста. Я ведь отпустил тебя и твоих ребят в Танте. За тобой должок. Отпусти ее.

Нессим только покачал головой. Нокс закрыл глаза — спорить не было сил. Его захлестнули отчаяние и страх. Какая несправедливость, что в выигрыше окажется такой мерзавец, как аль-Ассьюти. Уж ему-то не составит труда поднять саркофаг и крышку, отчистить их от грязи, вырвать драгоценные камни и переплавить золото, уничтожив то, что могло бы стать одной из величайших находок в истории археологии. А потом он, чего доброго, доберется и до остальных сокровищ Сивы. Он или Юсуф Аббас. Или оба вместе. При мысли о том, что великое открытие послужит лишь интересам этих продажных негодяев, Ноксу стало физически плохо. Всю свою жизнь он занимался поисками сокровищ древности не из-за их рыночной стоимости, а ради тех знаний, что они несли с собой, однако же, разрубив гордиев узел и отправив в канал контейнер с золотым саркофагом, предал собственные принципы ради призрачного шанса спасти Гейл и себя самого. Так и это не получилось. Нокс взглянул краем глаза на сидящую рядом девушку и неожиданно для себя успокоился, с полной ясностью поняв, что, доведись ему еще раз оказаться в похожей ситуации, он действовал бы точно так же. Он взял ее за руку и легонько сжал пальцы. Гейл улыбнулась в ответ и ответила тем же, а потом еще и погладила его по щеке.

Прошло минут пятнадцать, когда в окно ударил свет фар. Сердце пустилось вскачь. Нокс снова посмотрел на Гейл — похоже, ей было страшно не меньше, чем ему. В ночной тишине звук шагов показался неестественно громким. Нессим открыл дверь, и в комнату, держа руки за спиной, вошел Хасан аль-Ассьюти. За то время, что они не виделись, он как будто стал еще выше и крупнее. Под глазом все еще темнел синяк, скула оставалась припухшей, а при ходьбе египтянин немного прихрамывал.

— Отпусти девушку, — сразу сказал Нокс. — Она ничего не знает.

Хасан хищно усмехнулся, сверкнув новенькой золотой коронкой.

— А вас нелегко найти, мистер Нокс. Мои люди обшарили весь Египет.

— Мы же договорились. Я обещал прийти и пришел. Ты сказал, что переправишь груз. Я здесь. Она — груз. Сделай, что обещал. Отпусти ее.

— А тебе не кажется, что ты нарушил условия сделки, а? Три машины, люди с автоматами… Мы так не договаривались.

— Послушай, я прошу тебя, — продолжал Нокс. — Делай со мной что хочешь, но отпусти ее.

— Отпустить ее? Чтобы она ушла и тут же продала всю эту историю газетчикам?

— Она ничего никому не скажет. Скажи ему, Гейл. Дай слово, что не расскажешь…

— Да пошел он, — процедила с ненавистью Гейл. — Я останусь с тобой.

Хасан отрывисто, по-собачьи рассмеялся; в глазах египтянина блеснули удивление и восхищение.

— Вижу, ты в женщинах ум предпочитаешь красоте.

— Имей в виду, тебе это с рук не сойдет.

— Не сойдет? Что не сойдет? — Хасан пожал плечами. — Пока что меня можно обвинить только лишь в том, что я спас тебя в крайне опасной ситуации. Ты должен бы благодарить меня. Относительно того, как я поступлю дальше…

— И как же?

— Вы унизили меня в Шарм-эль-Шейхе, мистер Нокс. Унизили и публично оскорбили. — На шее у египтянина проступили жилы. — Люди смеялись надо мной, мистер Нокс. Надо мной. Вы, конечно, понимаете, что я не могу оставить такое безнаказанным. — Он подошел ближе и, наклонившись так, что кончик его носа едва не касался носа Нокса, дохнул на него тяжелым, несвежим дыханием. — Все дело в уважении.

— В уважении! — фыркнул Нокс. — Ты же насиловал девчонку.

Глаза у Хасана сузились. Он выпрямился. Сжал кулаки. Нокс напрягся, готовясь к удару, но египтянин сдержался и даже сумел изобразить улыбку.

— Я уж и не надеялся тебя найти, — сказал он. — Но сегодня днем ты сам мне позвонил. Сначала я подумал, что это у тебя шутки такие. Решил, что ты надо мной издеваешься. Ты ведь должен был понимать, чем это все закончится. Но потом до меня дошла еще одна интересная новость. Какой-то человек, придя в сознание в сиванской больнице, начал рассказывать всем о людях, которые нашли могилу Александра Великого, о золотом гробе, о греках, планирующих вывоз сокровищ из страны, и о человеке по имени Нокс, который пришел ему на помощь. Я сопоставил эту новость с твоим звонком и все понял. Понял, о каком именно грузе могла идти речь. Что еще так спешили вывезти чертовы греки, если не украденные сокровища?

— Какая радость, — горько усмехнулся Нокс. — Сокровища ведь буквально свалились тебе на голову. Разве тебе мало золота?

— Золота много не бывает, мистер Нокс, — бросил в ответ Хасан. — И все же в каком-то отношении ты прав. Деньги никогда небыли для меня проблемой. Но есть другие вещи, и вот их-то приобрести не так просто. Вы понимаете, к чему я веду, мистер Нокс?

— К чему бы ни вел, получишь пожизненный.

Хасан рассмеялся:

— Ты сильно ошибаешься. То, что здесь произошло, не банальный грабеж, а официальная операция. Или по крайней мере полуофициальная. Те парни с автоматами — десантники, лучшие из лучших, старые товарищи Нессима. Даже мне не по силам в такой короткий срок собрать тридцать снайперов. И почему, как ты думаешь, никто не остановил вас на подъезде к Суэцу?

— Что-то я не понимаю, — нахмурилась Гейл. — О чем он говорит?

— Я говорю о том, что у вас двоих есть шанс остаться в живых. Я говорю о том, что мы все можем оказаться в выигрыше.

— Продолжай, — оживился Нокс.

— У молодости амбиции одни, у зрелости — совсем другие, мистер Нокс. Думаю, вы понимаете это не хуже меня. В молодости я жаждал только денег, потому что деньги то же самое, что и воздух, — если их нет, все остальное не имеет значения. Но когда они есть… — Египтянин махнул рукой.

— Так чего ты хочешь? Что тебе нужно?

— Моя цель — легитимность. Респектабельность. Уважение со стороны народа, которому я готов служить.

— Служить? — усмехнулся Нокс. — Что я слышу? Ты собираешься заняться политикой?

Хасан позволил себе улыбнуться.

— Сейчас в нашей стране у власти старое поколение. Поколение, утратившее связь с народом. Египту нужны новые лидеры, люди со свежими идеями, энергичные, отвечающие требованиям современной жизни. Я намерен стать одним из таких людей. Однако Египет не та страна, где путь в политику открыт для всех. Тем более для человека с моим прошлым. Непотизм — вот тяжкая болезнь нашей страны. Слишком много сыновей уже стоят в очереди. А терпение, как ты знаешь, не самый сильный мой козырь.

— Так вот оно что, — пробормотал Нокс. — Ты хочешь стать героем дня. Добиться мгновенной славы. Предстать перед народом в роли спасителя национального наследия.