Владимир Кашин - Следы на воде (Справедливость - мое ремесло - 6)

- Я никогда не была на Днестре! - вскрикнула она.

- Я говорю, Ангелина Ивановна, про убийство на Днепре, в ваших плавнях, Петра Чайкуна...

Нюрка прикусила губу, а когда отпустила, Коваль увидел на ней капельку крови.

- Единственный для вас выход - честно отвечать на вопросы и этим помочь нам. Хитрить не стоит. Это вам во вред. Советую осознать свою вину. Есть в уголовном кодексе сороковая статья. В ней сказано, что искреннее раскаяние или явка с повинной, а также содействие раскрытию преступления являются обстоятельствами, смягчающими ответственность. Воспользуйтесь, Ангелина Ивановна, этой гуманной статьей... Преступление, правда, раскрыто без вашей помощи, а вот искреннее раскаяние - за вами...

- Что вам от меня нужно? - растерянно произнесла Нюрка.

- Ничего, кроме правды... - Коваль снова взялся за авторучку. - Петра Чайкуна убили из ружья инспектора Комышана в ночь на восемнадцатое августа. Ружье находилось под вашей охраной на посту. В котором часу вы дали его Чемодурову?

Нюрка почувствовала, как у нее онемело все тело. "Они знают, что Валентин взял ружье. Значит, он признался? Чего тогда мне молчать?!" И все же попыталась откреститься.

- Я никому ничего не давала.

- Предварительные версии, что убийцей могли быть Андрей Комышан или Козак-Сирый, - отпали. Кроме них ружье побывало также в ваших руках. Отпечатки пальцев на нем зафиксированы. Выходит, вы не только имеете отношение к преступлению, но и сами могли его совершить.

- Думать можете, ваше дело.

- Как же все-таки вы объясните этот факт?

- Ну, брала, переставляла... Вот вам и следы... Но мог и другой брать...

- Без вашего разрешения? Кто же заходил к вам на пост той ночью?

- Я не видела. Может, когда выходила.

- Значит, оставляли пост?

- Домой не бегала. Это не считается - оставлять...

- Надолго выходили?

- Нет, конечно. Но ружье выкрасть - дело нехитрое.

- А в тот момент, когда преступник, совершив убийство, принес и поставил ружье на место, вы тоже выходили? Чтобы ваши глаза это не видели. Так, что ли? - Коваль сделал вид, что его не оставляет какая-то важная мысль. - А может, вы сами махнули с ружьем в лиман? И застрелили Чайкуна! - Он произносил слова медленно, будто вслушиваясь в них. - Тут вам и следы ваших пальчиков на ружье, и оставленный на время пост... Потом вытирали ружье, чтобы замести следы... Правда, в спешке очень небрежно...

- Да бог с вами! - замахала руками Нюрка. - Это все он, он!.. Он и вытирал. А я никуда не выходила! - Она поняла, что деваться ей некуда. Когда Козак-Сирый отъехал, а Юрась ушел домой, зашла Валя... Валентин...

- Чемодуров?

- Да.

- Он говорил, зачем ему ружье?

- Хотел добыть ондатру.

- Долго пробыл на воде?

- Часа два.

- И вы ничего не узнали о происшедшем в плавнях?

- Привез шкурки, всего делов...

- Да-а, - протянул Коваль. - Не хотите вы, Ангелина Ивановна, облегчить свою судьбу...

Нюрка только вздохнула.

- В таком случае напомню один эпизод, - продолжал Коваль.

Он решил обрисовать Нюрке картину событий, как представлял ее себе, надеясь, что это произведет на нее впечатление и вызовет на откровенность.

- Допустим, что ружье Чемодуров действительно взял для того, чтобы добыть ондатру...

И у Коваля снова возник вопрос, который давно вертелся в голове, то возникая, то исчезая, и на который у него не было ответа: почему Чемодуров именно восемнадцатого августа застрелил Чайкуна? Три года жил в Лиманском тише воды ниже травы, боясь разоблачения, - и вдруг еще одно убийство! Если он с этим белозерским браконьером и раньше встречался в плавнях, если они враждовали, то мог бы давно выследить и убить его, необязательно в ту ночь, когда это произошло. Какая черная кошка пробежала между лиманской "медсестрой" и этим Чайкуном? Что они не поделили?

У Дмитрия Ивановича появилась еще нечеткая, все время ускользающая мысль: преступление произошло в результате какого-то стечения обстоятельств. Именно Гресь может помочь их выяснить. Перестрелка на Днестре, в которой погиб Гуцу, также закончилась убийством, в определенной степени неумышленным, во время ссоры. Два случайных убийства подряд? Не слишком ли много, даже учитывая взрывчатый характер подозреваемого?

- Допустим, - продолжал Коваль, - что Чемодуров не собирался убивать Чайкуна. Даже не знал, что встретится с ним на воде. Но как объяснить в таком случае вот этот диалог между вами, Ангелина Ивановна. "Хватит меня грызть за ту ночь!" - сердился ваш квартирант. "Нужно было договориться!" - упрекали вы. "Чтобы на крючке держал всю жизнь! От него не откупишься..." - твердил он.

Нюрка вытаращилась на Коваля. Чертов ведьмак! Она не помнила, когда они пререкались, хотя ссорились с Валентином не раз. Но как это стало известно милиции? В такой точности?..

- Молчите? Тогда я вам скажу. - Дмитрий Иванович чувствовал тот внутренний подъем, который помогал ему становиться прозорливым. - Речь шла об убийстве. Вы упрекали Чемодурова за его преступление. А он доказывал, что Чайкун увидел его раздетым, когда Валентин купался в укромном местечке плавней. И ваш квартирант решил избавиться от свидетеля... Вот как было дело, Ангелина Ивановна.

Она опять тяжело вздохнула.

В воображении Коваля проносились одна за другой неожиданные сцены: плавни - ясный солнечный день - жара - Чемодуров сбрасывает одежду - вдруг из камышей выплывает на лодке Чайкун. Ссора... Дмитрий Иванович, казалось, собственными глазами видел, как "медсестра" пытается ударить неожиданного свидетеля... Весло! То самое, которое, удирая, потерял в камышах Чемодуров.

- А что вы в таком случае скажете о погнутом от удара весле вашего квартиранта? Дед Махтей показал, что "медсестра" потеряла его в тот день, когда погиб Чайкун. Весло потом нашел рыбак Леня...

Нюрка не знала, что ответить. Коваль ждал. Наконец она произнесла:

- Так весло он днем потерял, а ружье брал ночью...

- Правильно, - согласился Коваль. - Днем была ссора, которая ничем, кроме потери весла, не закончилась. А ночью Чемодуров увидел у вас на посту ружье. Вы сказали, что оно Андрея Комышана. Валентин был возбужден, все мысли вертелись вокруг одного: как избежать разоблачения. Знал, где стоят капканы Чайкуна на ондатру. Вот и решил подстеречь того и убить. Днем весло не помогло, а ружье - оружие надежнее... Да и темная ночь все следы спрячет. Но вы не одобряли его поступка. Я это знаю, Ангелина Ивановна. И о браконьерстве вашего квартиранта, которому вы содействовали, знаю, и о вашей световой сигнализации. Потому-то Чемодурова, словно он какое-то привидение, инспекторы не могли поймать, и Козак-Сирый сходил из-за этого с ума... Я давно за вами слежу, Ангелина Ивановна. Браконьерство браконьерством, но убийство Чайкуна, повторяю, вы не одобряли. Это я могу заявить и в суде.