Марина Серова - Самая последняя правда

Первые признаки этого ее самопожертвования проявились еще в школе, классе в третьем. С нею вместе учился мальчик, которого и учителя, и родители других детей называли не иначе как «неблагополучный». Мальчик – его звали Алешей – был из не очень хорошей семьи. Его тоже воспитывала одна мама, но, в отличие от Марины, отец его не умер, а сидел в тюрьме. А мама… Ее никто из Алешиных одноклассников не видел, а учителя в присутствии учеников предпочитали о ней не говорить. Но однажды Марина услышала, что «она пьет». Она не очень-то поняла смысл этих слов, уяснила только, что это что-то нехорошее. А еще как-то она услышала произнесенную завучем обращенную к учительнице фразу – «Мальчика нужно спасать».

Марина помнила, что испытала тогда прямо-таки необъятное, сложное чувство – ей показалось, что спасти его должна именно она! Она, правда, не представляла себе, как это сделать, но это было неважно. Главное, что она была к этому готова. Собственно, сама учительница подсказала ей решение – Алеша учился плохо, и кому-то из одноклассников нужно было с ним позаниматься. Ну, и кому же, как не ей, Марине! Она первой подняла руку, предлагая свою кандидатуру на роль «спасительницы», и в тот же день после уроков они пошли к ней домой. Алеша поначалу идти не хотел, упирался и насмехался над Мариной, презрительно называя ее «училкой», но она, не обращая на это внимания, крепко взяла его за руку и повела за собой.

Мама Марины встретила детей более чем радушно, накормила и отправила их заниматься. Пока ребята корпели над учебниками, она осмотрели Алешину куртку, зашила на ней все дыры, а также отмыла его башмаки. На прощанье она нагрузила Алешу свежеиспеченными пирожками и пригласила его приходить к ним в гости.

На следующий день ситуация повторилась, только теперь Алеша пошел к девочке более охотно. Правда, во время занятий он все еще вел себя грубовато, часто смеялся над Мариной, дергал ее за косички и норовил устроить ей какую-нибудь пакость, но Марина терпеливо сносила все это. В конце концов, они стали заниматься почти каждый день, и оба привыкли к этим занятиям. Марине они приносили радость и чувство гордости. Она считала, что делает очень большое и важное дело. И пусть на это у нее уходит много времени и сил – не в этом дело. Главное, чтобы Алеша стал хорошо учиться, и поведение у него вроде бы наладилось. Так продолжалось до момента, пока вдруг Алеша не пропустил уроки. Его не было три дня, а на четвертый Марина не выдержала и, узнав из классного журнала его адрес, после уроков отправилась к Алеше домой.

Она еще ни разу не была у своего одноклассника, и ей пришлось изрядно поплутать в бестолково застроенном частном секторе, пока она нашла нужный ей старый дом. Но не это волновало девочку, а то, что Алеша, может быть, заболел, может быть, ему плохо, а также то, что они уже пропустили несколько занятий, и ему потом будет труднее все наверстывать. Она купила в магазине по дороге заварное пирожное для Алеши.

Марина подошла к деревянной калитке и постучала. Сразу же послышался заливистый собачий лай, а следом на крыльце появился Алеша. Увидев Марину, он просиял и хотел было сбежать ей навстречу и отпереть калитку, как вдруг из дома раздался хриплый голос, а затем показалась женщина с грубым, опухшим лицом. Она резко окликнула Алешу, и тот весь сжался от ее окрика. Потом женщина заметила Марину и громко спросила, что ей нужно.

– Я из школы, пришла узнать, почему Алеша на занятия не ходит, – ответила девочка.

– Не ходит, потому что мать у него болеет! – отрезала женщина.

– А что с ней? – спросила Марина. – И где она?

Женщина усмехнулась и уперла руки в бока, оглядев Марину презрительным взглядом сверху донизу.

– Мать его – это я, – сказала та. – И когда ему в школу ходить, это мне решать! А ты иди отсюда, а то я сейчас на тебя собаку спущу! Лешка, слышь? Давай, гони отсюда эту соплячку, жрать пора готовить! И нечего ей сюда ходить! Ишь, маркиза ангелов!

Алеша нерешительно посмотрел на Марину, потом на мать.

– Ну? – повысила голос та.

– Ты уходи лучше, – сказал он неуверенно, а потом вдруг закричал тонким, пронзительным голосом: – Уходи и не приходи сюда никогда больше, поняла?! А то… А то я сейчас и правда собаку спущу! Шарик!

Он сбежал с крыльца и направился к конуре. Марина резко отскочила от калитки. Собака заходилась прямо-таки надрывным лаем, и девочка бегом помчалась по переулку домой. К вечеру у нее поднялась температура, и мать очень тревожилась, не понимая, что с ней такое.

Алеша в их школе больше не появлялся. Марина краем уха слышала, что его перевели в интернат. Она старалась не вспоминать о нем. Впервые в жизни она столкнулась с проявлением такой жестокости и несправедливости в свой адрес и переживала это очень тяжело.

А потом… Ох, сколько потом с нею было всяких историй! Сколько ей пришлось вытерпеть от людей, которым она, кроме добра, ничего не делала!

«Сама виновата, для кого стараешься?!» – говорили ей подруги – и были, в сущности, правы. Действительно, ради кого она всегда старалась, приносила себя в жертву? Разве она не видела, не понимала, что за человек перед ней? Нет, конечно, все она видела и все понимала. Но привитое с детства ее мамой убеждение, что каждый человек в душе – хороший и заслуживает сочувствия и заботы, не позволяло ей жить только для себя, быть счастливой для себя, а не пытаться осчастливить других. Особенно если об этом никто не просил.

В итоге она не раз разочаровывалась, неоднократно переживала предательство, и оставалось только удивляться, как это она не разуверилась во всем человеческом роде и в жизни вообще. Эти ее жалостливость и заботливость привели в итоге к тому, что своего ребенка она тоже воспитывала одна. Только отец ее дочери не умер, как ее собственный, а просто и банально бросил их. Естественно, после того как Марина потратила на него почти все свои деньги и нервы.

Но она по-прежнему не унывала, улыбалась счастливой улыбкой, а дочь воспитывала так же, как воспитывала ее мама – нужно быть доброй, нужно быть бескорыстной, нужно быть справедливой… И, видя, как маленькая Дашенька улыбается ей, как она играет с другими детьми и никого не обижает, следит, чтобы все было по справедливости, Марина успокаивалась и снова убеждалась, что она все делает правильно. Пусть даже и в ущерб себе.

Отца своей дочери она давно простила, хотя он так ни разу и не навестил ее и не предложил ей и дочке абсолютно никакой помощи. С момента их расставания прошло уже шесть лет, рана ее затянулась, но Марина долго не могла ни в кого влюбиться. Вроде бы и дома она не сидела – обстоятельства вынудили ее вскоре после родов устроиться на работу, – и сама она довольно общительная, и мужчины пытались навязать ей свое знакомство, но Марина не откликалась. Она больше жила проблемами других. Ну и, конечно, делами своей дочери.