Тимур Свиридов - Бедный Сэнсэй

— Выходит, ты обо мне печешься? — голос Олега сразу сделался жестким.

— Подумай, что за детский сад ты развел в своей группе! Что такое пять рублей в месяц для этих бездельников? Ерунда, мелочь, тьфу! Они так же и к тебе относятся, как к пятерке, да и к школе тоже. Господи, какая чушь — петушок в месяц! Дешево же ты продаешь наше искусство. И каждый небось думает, что раз у каратэков берут по двадцать пять, то у них и лучше в пять раз. А если ты возьмешь группу Максима…

— А что, шинхан решил передать ее мне? — у Олега мелькнула догадка, он видел, что Леша сидел в зале рядом с учителем.

Самойлов нервно помял сигарету и снова глубоко затянулся.

— Да нет, я просто советую: если он будет тебе ее передавать, лучше откажись.

— Вот как? — вопросительно отозвался Олег.

— Потому, что нужно ко всему относиться серьезнее…

— А если я не согласен с тобой? Если я откажусь отказываться?

— Я говорю не только от своего имени, — голос Леши стал более глухим, он словно выходил через какие-то преграды в его груди. — Это мнение многих сэнсэев.

— Та-ак… Значит, сэнсэи во мнении расходятся с учителем?

— Нет, мы дополняем его.

— Знаешь, что я скажу тебе? — Олег постарался взглянуть в глаза Самойлову, но тот уставился в витрину гастронома.

— Что?

— А то, что я буду брать с ребят столько же, сколько им Максим назначил.

— По двадцать пять? — недоверчиво повернулся к нему Леша.

— Ага.

Самойлов хмыкнул и как-то странно набычился.

— Откажись от группы, — еще более глухо произнес он, окончательно сбрасывая личину трогательной заботливости о школе. — Все равно лучше откажись.

— Вот как? — Олега это уже стало забавлять.

— Именно так. — Он повернулся к Олегу и темные зрачки его глаз смотрели напряженно и твердо. Теперь наконец было понятно, что Самойлов не шутит. Олег почувствовал, что начинает заводиться.

— А ты жаден, сэнсэй.

— Не больше, чем ты!

— Будем считать, что мы сегодня не встречались, Леша, — Олег рывком открыл дверцу, выскочил на морозную улицу и едва не поскользнулся.

— Даю тебе два дня на размышление, — услышал Олег голос Самойлова из машины. — Потом пеняй на себя!

Олег с силой хлопнул дверцей машины, желая запечатать рот Самойлову и прекратить весь этот дурацкий разговор. Он быстро, не оборачиваясь, зашагал к остановке троллейбуса, твердо зная, что Леша продолжает за ним следить из окна своего автомобиля.

…Да-да, в самую точку! Ты, Ленка, всегда была молодцом. Ну так вот, это такой обалденный дом отдыха, просто улет. Строили югославы — высокий, красивый, в стороне от всех дорог. Внутри отделка — шик, ну и все такое, мебель цвета слоновой кости…

А? Белого цвета, говорю, мебель, тоже югославская. Перед домом отдыха — тачки. Ребята приезжают на своих — красота — ну, штук двенадцать, не меньше. Знаешь, после Нового года поехали кататься, часа в два по окрестностям — кавалькада!

Что? Кавалькада это всадники? Ну и бог с ними. Милиция? Да какая там милиция в новогоднюю ночь?! Мы полчаса ездили, у всех фары зажжены, клаксонами сигналим, заехали в какую-то разрушенную церковь по дороге к Подольску.

Что? Ну, естественно, как же без этого! Так это все входит в оплату путевки: шампанское, маскарад, дискотека. Короче, завалились спать только в десятом часу утра. А с пяти вечера уже снова началось. Да, вот какая интересная штука. Андрюша, да, тот самый, привез нас туда на своей "шестерке" и мы устроили соревнования по санному спорту. Обалденно! У них санки "Чук и Гек", с рулем, знаешь? Привязали к машине и по трассе! А на санках любая скорость в два раза больше кажется, потому что все ухабы принимаешь на свою…

Ну так вот, я только до сорока выдержала. А? Конечно, страшно, еще бы не страшно! Правда, надела на голову этот, ну как его… Шлем такой, как у космонавтов, со стеклянным забралом, чтобы глаза снегом не забило.

Как останавливала? Равилька за нами с Викой следил. Он в багажник залез — у них методика отработанная — и в случае чего тормозил Андрюшу. Багажник полуоткрыт, он оттуда смотрит. И такая физиономия у него стала! Был весь белый — и одежда, и лицо, а ресницы — как наклеенные, с полметра от изморози. Ничего, оттаяли мы его потом ласково. Отогрелся Равилька и рекорд побил — представляешь, сто десять выдержал на этой игрушке?! Мы прямо отпали все. Ну, думаем, мужи-и-ик! Он, кстати, эти снегосани добил.

А? Да нет, наскочил на какой-то ухаб и переднюю лыжню, ну, знаешь, которой рулят, пополам… Ушибся, конечно, но, слава богу, без эксцессов.

А, ну извини. Ты ж у нас интеллигентная, то есть интеллигизированная. Да? Ну ладно, пока. У меня тоже масса дел накопилась. Завтра на работу, будь она неладна. Там невпроворот, ну, ты знаешь, как у меня? Ну, чао, Лен! Да, созвонимся обязательно. Пока…

Фу, черт, до чего надоела своей болтовней. Хоть отдохну. Жаль, дома не покурить… Сразу визг начнется. Почему да отчего?! Сядем-ка лучше перед зеркальцем. Бог ты мой! Какие мешки! Неужели вот это лицо видел перед собой Андрюша? Бр-р-р! Надо срочно что-то делать. Та-ак, та-ак! 0-па! Отлично! А в самом деле — отличный вышел Новый год. Отдохнула, как никогда. Мать, правда, сразу спросила, не заболела ли я там. Не понять, нафталин.

А там была жизнь. Настоящая жизнь! И ведь живут же люди, не то что мы — прозябаем. И лучшие годы уходят черт-те на что. Какая-то учеба, институт… А ведь оглянуться не успеешь, как никому не станешь нужна, уже старуха. Прямо сердце разрывается.

И надо успеть замуж выскочить за что-нибудь, не дай бог ошибиться — всю жизнь потом плакаться. Тьфу, какие дурные мысли в голову лезут… Пять часов. Как быстро темнеет! А завтра снова на работу, снова Кобру перед глазами целый день видеть. Туда-сюда, туда-сюда. "А вы подготовили сводные ведомости?", "А график начертили? А…"

Интересно, почему же Андрюша сегодня не свободен? Дела какие-то у него. Врет, небось, кобелина несчастный! Что? Да нет, мам, спасибо, не хочу. Ты же знаешь, я чай не люблю. (О-о! Начинается!).

Ты должна понять меня, ма. Мы же со Светой вместе ездили. Понимаешь, там все ребята с курса собрались. Ну, конечно, конечно. Да что ты, о чем ты говоришь? На "Тушинской", да. Улица? Точно не помню названия, если хочешь, могу узнать. Но неудобно было отказаться, понимаешь? С тобой ведь ничего не произошло, раз ты так сказала? (О, господи, врать ей неприятно).

Не бойся, все с Олегом будет нормально. Да и вообще, чего ты так о нем печешься? Что я, замуж за него собираюсь, что ли? Подумаешь, сказала Олегу, что я больна и уже сплю, так не надо делать из этого трагедию…

А? Да ему там с нами все равно было бы неинтересно. Мы там про учебу разговаривали, я конспекты кое-какие взяла, насчет экзаменов разузнала. Учиться ведь надо в любом случае! А от Олега не убудет, если без меня встретил Новый год. И так видимся с ним чуть не каждый день. Пусть успокоится…