Маргарет Мерфи - Падает мрак

— Мы знаем об этом, — ответила Рейнер. — Но его… семья очень даже на свободе.

— Связи с мафией… — Уоррингтон с фальшивой торжественностью постучал себя по переносице.

Рейнер решила проигнорировать его насмешку:

— Миз Паскаль не казалась взволнованной этим делом?

Он улыбнулся, словно извиняясь:

— Мисс Рейнер, я далеко не каждый день вижу своих коллег. Мне приходится путешествовать по стране, переезжая из суда в суд, так же, как и остальным сотрудникам фирмы.

— Но, возможно, вы слышали, получала ли миз Паскаль какие-нибудь угрозы?

Он поднял брови:

— Угрозы? Мисс Рейнер, это вам все-таки не Италия. — В тоне слышались удивление и мягкий упрек.

— Разумеется, сэр. Но адвокат Паскаль пропала. И ее похитили — увезли насильственно.

Мгновение Уоррингтон раздумывал, кивнул и наконец произнес:

— Похищение, конечно, задержит судебное разбирательство. Однако другой адвокат уже готов заменить миз Паскаль, если она и дальше будет… отсутствовать.

Послушать этого мерзавца, так Клара Паскаль всего-навсего задержалась на приеме у стоматолога! Рейнер открыла рот, закрыла, вздохнула и начала снова:

— Не позволите ли вы мне поговорить с ее секретарем? — Она проскрежетала это, с трудом сдерживая гнев.

Но Уоррингтон заметил вспышку, прежде чем ей удалось ее потушить.

— Я абсолютно уверен, — бесстрастно сообщил он, — что Касаветтес ничего не выиграет, похитив или организовав похищение адвоката обвинения, так как это вызовет лишь незначительную задержку судебного разбирательства.

— Понимаю, — откликнулась Рейнер, разрешая ему торжествовать эту маленькую победу. Она не видела смысла пререкаться с Уоррингтоном о выгодах, которые сулит Касаветтесу перенесение слушания дела, и о том оглушающем эффекте, который окажет исчезновение Клары на свидетелей обвинения.

— Вот что, — заговорил Уоррингтон, значительно прояснев лицом. — Почему бы вам не побеседовать с человеком, возглавлявшим операцию «Снежный человек»? Он не так давно встречался с миз Паскаль. Уверен, он сумеет поведать вам больше, чем я.

Адвокат махнул рукой в сторону выхода, благосклонно отпуская констебля. Но Рейнер не желала, чтобы ее поторапливали.

— Мы рассматриваем этот вариант, сэр. — Уоррингтону ее возражения не пришлись по душе, и Сэл выдавила робкую улыбку. — На данном этапе расследования мы прощупываем все возможные варианты, надеясь, что в итоге раскопаем что-то полезное, так что если секретарь миз Паскаль доступен…

— Не забывайте, что существует проблема сохранения юридической тайны и конфиденциальности некоторой информации о клиентах, — перебил он, в первый раз явно встревожившись.

— А как насчет проблемы жизни и смерти вашего коллеги? — Колкость вырвалась прежде, чем Сэл успела остановить себя. Она поймала быстрый, исполненный ярости взгляд. Лицо Уоррингтона замкнулось. Она поняла, что сильно перегнула палку.

— Главное для нас — интересы наших клиентов.

Рейнер попыталась пойти на попятный.

— Я ценю это, сэр. Но полиция должна установить возможные мотивы, и как можно быстрее.

Он стремительно двинулся к двери.

— Сообщите мне, когда вы их установите, — сказал он. — Если сможете доказать связь исчезновения миз Паскаль с одним из ее клиентов, мы будем более чем рады помочь — после предоставления надлежащих документов, разумеется.

Адвокат открыл дверь и, когда она проходила, отвесил формально-вежливый поклон.

«Надлежащих документов»! Ублюдок рассчитывает на ордер, иначе не видать ей материалов по делам, которые вела Клара, как своих ушей. Сэл вихрем пронеслась к своей машине, кипя от ярости. Он чертовски хорошо знает: они не получат ордер, не доказав связь между исчезновением Клары и одним из ее клиентов. А как, черт возьми, они сумеют это сделать, если даже не знают, кто эти клиенты?!

Беседовать с мистером Паскалем о клиентах его жены выпало сержанту Бартону. Когда он подъехал к Гровенор-авеню, последние капли свирепого ливня с градом со стуком отскакивали от крыши его автомобиля. Бартон мысленно возблагодарил Бога: он стал гораздо больше беспокоиться о таких вещах с тех пор, как у него начали выпадать волосы.

Бартон проверял, хорошо ли запер машину, когда из ближайшего дома вдруг выскочила пожилая женщина в непромокаемом капюшоне, надежно привязанном к фетровой шляпе, и устремилась к сержанту. Тот даже не сразу сообразил, что леди горячо протестует против оставленной у дома Паскалей группы наблюдения.

— …Потому что, если вы тут третесь, — кричала она, — вы обязаны извещать об этом заранее!

— Если нам понадобится отключить воду, вы получите уведомление за двадцать четыре часа, лапочка, — ответил сержант.

— В письменной форме!

— Подсунем под дверь, — уверил он ее и пошел к воротам.

Женщина фыркнула и на прощание добавила, что ей не нравится, когда к ней обращаются «лапочка».

Хьюго открыл дверь прежде, чем Бартон успел нажать на кнопку звонка.

Мистер Паскаль так и не переоделся, только ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Волосы были взлохмачены, будто он то и дело их ерошил.

— Есть новости? — требовательно спросил он.

— Пока нет.

Хьюго сразу как-то сник.

— Можно мне войти, сэр?

— Что? Ну да. — Хьюго посторонился, быстро оглядел улицу, закрыл дверь и прислонился к ней, будто рассчитывая удержать ужас снаружи.

— Хьюго? — В прихожую вошла женщина. Лет тридцать пять, может, ближе к сорока, решил Бартон. Волосы до плеч. Она закончила вытирать руки о полотенце и опустила рукава блузки.

— Полиция, — пояснил ей Хьюго.

Падает мрак Бартон представился.

— Я — Триш Маркхэм, — сказала женщина, бросив взгляд на Хьюго.

Няня. Бартон приветствовал ее вежливым поклоном.

— Я должен задать вам несколько вопросов, сэр, — сказал он Хьюго.

Хьюго не отвечал, и Триш взяла инициативу в свои руки.

— Почему бы вам не провести сержанта в гостиную? Я посижу с Пиппой.

Хьюго заколебался.

— Я буду отвечать на все телефонные звонки, — убеждала она. — Если что-нибудь важное, то я позову вас, обещаю. — Она улыбнулась Бартону. — Кофе, сержант? Чай?

— Нет, спасибо.

Хьюго продолжал стоять у двери, прижав к ней ладони в той же защитной позе. Триш подошла и коснулась его плеча. Она была среднего роста, но ей пришлось потянуться, чтобы это сделать. Хьюго вздрогнул, однако от двери отошел.

— Как Пиппа? — спросил Бартон. — Я имею в виду после допроса — с ней все хорошо?

Хьюго закрыл дверь гостиной.

— Пиппа? — переспросил он, словно никогда прежде не слышал этого имени. — Да, она в порядке. Сара была… была очень мила. Она… — Хьюго, казалось, потерял ход мысли. Толкнул дверь гостиной и оставил ее слегка приоткрытой. — У вас были какие-то вопросы, — сказал он, наконец усаживаясь на один из светлых зачехленных диванов и приглашая Бартона последовать его примеру.