Марина Серова - На брудершафт со смертью

– Но ведь она сама захотела продать ребенка. С ней я больше не виделся. Считаю, что рвать надо с корнем. Но пока она была в положении, постоянно передавал через Бориса деньги на полноценное питание, справлялся о ее здоровье...

– Альберт Львович, вы уже знаете, что она осталась совсем одна и нуждается в помощи?

– Да, я в курсе. Но что вы от меня хотите? Я что теперь, этот крест должен нести до конца жизни?

– Этого не требуется, но помочь ей материально в данный момент – ваша святая обязанность. А как вы это сделаете – лично или через кого-то, – решать вам.

Альберт Львович тяжело вздохнул и сказал, что попытается найти выход из положения. Я почему-то была уверена – так оно и будет.

К вечеру того же дня в моей квартире появился ангел-искуситель в образе Кирсанова с бутылкой коньяка и кучей новостей.

– Валяешься? Ты что, болеешь, что ли? Танюш, не дури.

– Да нет, это уже в прошлом.

– Ну ничего, подлечиться, в смысле выпить, никогда не поздно, или ты будешь оспаривать этот тезис?

– Конечно же, нет.

– Тань, у меня для тебя сногсшибательное известие. Хочешь? Ну ладно, с ног тебя все равно не сшибешь, ты ведь сидишь.

Я внутренне напряглась, зная наперед, что он сейчас скажет.

– Так вот... – немного помолчав, продолжил он. – Твой Борис Леонидович не выдержал всех заморочек тяжбы с законом, все-таки успел я его тряхануть, и он застрелился.

– Да? – Я не смогла удержаться от усмешки. «Слава богу, обнаружили, недолго смердеть пришлось», – мелькнуло в голове.

– Но это еще не все. Герман тоже откинулся. Представляешь, прямо в машине, за рулем, сердце отказало.

– Надо же, как они дружно. Но бог с ними... За что пьем-то?

– Таня, постой. – Кирсанов внимательно посмотрел на меня, видимо, что-то заподозрив. – Таня, ответь, только честно: уж не твоих ли это рук дело?

– Ну что ты, Киря, где уж нам...