Миньон Эберхардт - Две богатенькие малышки

— Ну? Расскажи нам.

Сэнди отхлебнул, откусил огромный кусок и с набитым ртом ответил:

— Пока нечего.

— Гм-м… — Джастин сел и эффектно закинул ногу на ногу. — Я бы не удивился, если бы оказалось, что это — дело рук Дианы. Весьма крутая особа.

— Боже правый! — Сэнди поперхнулся.— Что вы говорите? Она же ваша падчерица!

— О да. Но она вся в своего отца. Внешностью, конечно, в мать, зато характером… Я знал его немного. — Джастин деланно вздрогнул. — Жесткий был человек. Эмми тоже порою бывает крута, но на самом деле она больше похожа на мать. Когда я признался ей — то есть вынужден был признаться, — что мой кредитор мне угрожает, она сразу сказала, что выручит меня. — Джастин перевел взгляд бледно-голубых глаз на Эмми, затем снова на Сэнди. — Нельзя сказать, чтобы она пришла в восторг от этой новости. Не мудрено. Я понимаю. Но она пообещала помочь. А Диана отказала наотрез. Заявила, что ей наплевать, что со мной случится, и что это послужит мне уроком. Вся в папашу. Говорю вам: в жилах у него текла не кровь, а ледяная водица!

«Может, — внезапно подумала Эмми, — потому мама и вышла за Джастина?» Она почти не помнила отца, зато отлично помнила нежность и привязанность матери ко второму мужу.

Джастин вздохнул:

— Да, я не удивился бы, если бы Ди попросту схватила пистолет и пальнула в этого Гила Сэнфорда. Подозреваю, он этого заслуживал. Слишком много женщин…

— Слишком много? — уставился на него Сэнди. — Но откуда вы знаете?

Джастин беспечно пожал плечами.

— У него это было на лице написано. Помяни мое слово, мальчик, здесь замешена особа прекрасного пола. А то и не одна, — добавил он мрачно.

Сэнди глубоко вздохнул и снова взялся за сэндвич.

— Но стреляла-то в него только одна особа, и нужно еще доказать, что это была женщина.

— А тут и доказывать нечего. Вот увидишь. — Джастин помолчал несколько мгновений, затем спросил: — Что они там делают? Я имею в виду полицию.

— Обыскивают дом. У них уже есть ордер на обыск. Ищут улики. Допрашивают Ди и Дуга. Они говорят, что ничего не знают.

— Полиция нашла пистолет, — сказала Джастину Эмми. Он едва не подпрыгнул.

— Пистолет, из которого убили Гила? Постой-ка, это ведь оказался пистолет Ди, верно?

— Да, — с набитым ртом подтвердил Сэнди, — но это еще не значит, что стреляла именно Ди.

— А где был пистолет?

Сэнди вкратце рассказал. Джастин взъерошил свои редеющие волосы.

— Ну что я тебе говорил? Только женщина могла выбрать такое место.

— Могла — не значит выбрала, — сказала Эмми. — Джастин, ты не должен так говорить о Ди. Кто-нибудь может услышать и подумать, что ты серьезно.

— А я серьезно, — парировал Джастин. — Еще виски, Сэнди?

— Нет, спасибо. Кажется, я начинаю приходить в себя.

— Тогда кофе? — Джастин встал, проворно подскочил к кофейному подносу и налил кофе.— С сахаром? Нет? А зря. Это придало бы тебе энергии. Ну как знаешь, — снисходительно добавил он.

Эмми спросила:

— Сэнди, а что они делают? Я имею в виду Ди и Дуга.

— Когда я уходил, — сухо сказал Сэнди, — Ди как раз пыталась оторвать Дуга от телефона, чтобы заказать ужин на дом. Дуг обзванивал актеров и каждому говорил, что это трагическое событие, разумеется, никак не должно отразиться на премьере. Это его слова.

— Но в них есть резон, — заметила Эмми. — Он в ответе перед актерами. Спектакль — их хлеб.

— Кроме того, это первая постановка Дуга на Бродвее. — Сэнди вздохнул. — Кажется, я так и не смог вбить ему в голову, что свершилось убийство. Он… понимаешь, он ведет себя так, словно все это происходит на сцене.

— Это естественно для Дуга. Он живет в театральном мире, а не в реальном.

— Это уж точно. Мне пора домой, Эмми. Я зашел только рассказать тебе, что случилось после твоего ухода. И еще… может быть, это звучит глупо, но я думаю, что лучше бы тебе в ближайшие дни поменьше выходить из дому.

— С какой стати?! Почему?

— Во-первых, ты — важный свидетель. Есть старое правило: беречь свидетеля!

Эмми остолбенело глядела на него.

— Сэнди! — воскликнула она наконец. — Но я же ничего не знаю об убийце! Я не видела, как он выходил из дому! Я не опасна ему — и никому другому!

— Давай считать, что это так. Но погоди, что с тобой?

— Просто… нет, это глупо…

— Что глупо?

— Понимаешь, пока я шла домой, я не могла отделаться от ощущения, что за мной следят. Буквально идут по пятам.

Серо-зеленые глаза Сэнди сузились, взгляд их стал пронизывающим.

— Ты видела кого-нибудь?

— Ну, я заметила одного мужчину — он стоял рядом с о мной на переходе, в середине Парк-авеню. А потом, когда дошла до дому, вроде бы он же прошагал мимо швейцара и направился дальше. Но, наверное, мне все это померещилось.

— Как он выглядел?

— Совсем неприметный. Тщедушный, среднего роста… даже ниже среднего. Серый костюм, серая шляпа. Большие очки… такие, знаешь, как глаза у совы… Но, Сэнди, скорее всего, он вовсе меня не преследовал! Просто показалось.

— А знаешь, это мог быть полицейский в штатском. Впрочем, не думаю, чтобы Хейли установил за тобой слежку. По крайней мере не сразу.

Тем не менее Сэнди выглядел хмурым и встревоженным. Он обернулся к Джастину.

— Что там у тебя за чертовщина с ростовщиком?

Джастин взъерошил волосы и снова тщательно пригладил их.

— Очень неприятная история.

— Неприятная? Мягко сказано. Вот если бы Эмми отказалась заплатить, была бы неприятная — как дырка в черепе.

— Дырка в черепе? — оживился Джастин. — А я почему-то представлял Ист-Ривер и камень на шее.

Рука Сэнди непроизвольно дернулась. Эмми узнала это движение — с ней часто происходило то же, когда ей до смерти хотелось закатить Джастину оплеуху.

— Что дырка, что камень — одинаково неприятно. Из-за каких-то пустяков…

— Пустяков?! — Голос Джастина задрожал от благородного негодования.— Лично я не рискнул бы назвать сорок тысяч долларов пустяками!

— Сорок ты… Господи! Джастин! И как раз сейчас, когда так туго с деньгами…

— Не с деньгами туго,— парировал Джастин,— а Ди скряга! И всегда была такой. Говорю тебе: вся в отца. А у него, можешь мне поверить, зимой снега было не выпросить.

Сэнди тряхнул головой, точно вынырнув из воды.

— Ну ладно. Эмми, проводи меня до двери.

Когда они вышли в холл, Сэнди с ужасом спросил:

— Он что, всегда такой?

— Ты же не первый день его знаешь.

— Так-то так, но мне он всегда казался этаким безобидным попрыгунчиком. На что он потратил такую уйму денег? Женщина?

— Говорит, ставки на бегах.

Сэнди подумал и покачал головой.

— Может быть, во мне говорит шотландская кровь, но я вот что скажу тебе, Эмми: если так пойдет дальше, вы останетесь без единого цента — и ты, и Ди.

— Ох, да это чепуха. То есть, конечно, никакая не чепуха. Знаешь, иногда мне кажется, что деньги Ван Сейдемов для того и существуют на свете, чтобы причинять мне головную боль.