Юрий Кларов - Черный треугольник (Розыск - 1)

удалить часть предметов, затруднявших осмотр, нами

были обнаружены огарки двух стеариновых свечей в

медных подсвечниках и керосиновая лампа. В верхней

части одного из огарков явственно видны отпечатки

пальцев, не совпадающие по своему узору с пальцами

покойного.

Агентом второго разряда Волжаниным найдены две

раздавленные серые жемчужины на полу у нижней

ступеньки и четыре зерна мелкого жемчуга в щели днища

той бочки, в коей Прилетаев хранил похищенное. В двух

саженях от означенной бочки, у стены, под ведром, на

котором стояла свеча, валялся кусок брезента того же

цвета и разбора, что и найденный работниками

Московской уголовно-розыскной милиции в патриаршей

ризнице при первичном осмотре места происшествия.

Приложение на 60 страницах.

Инспектор Московской уголовно-розыскной милиции

П.Борин

Глава девятая

Муха зимой в комнате

это к покойнику...

I

Так за несколько дней, пока восстанавливали связь с Саратовом, решилась судьба удачливого вора Дмитрия Прилетаева, превратившегося в одну из зимних ночей 1918 года из обычного домушника в обладателя сказочных сокровищ. Калиф на час был убит, а его несметные богатства, покинув бочку из-под квашеной капусты, переместились в чьи-то сундуки или карманы. Наши расчеты на то, что дело об ограблении патриаршей ризницы будет закончено еще до открытия в Москве чрезвычайного съезда Советов, не оправдались. Операция в Краскове не стала завершающей главой розыска, но все же, как выяснилось в дальнейшем, она приблизила развязку...

Кто же побывал перед нами на даче Бетиных?

Вчитываясь в справку Борина, акты, протоколы допросов, рассматривая план места происшествия, я видел перед собой не злосчастную дачу и не раскачивающийся на веревочных вожжах труп уроженца села Ягодные Поляны, начавшего свой жизненный путь на пристани Черный затон и закончившего в петле на крюке от люстры в гостиной милого домика с видом на сосновый бор. Документы вызывали у меня в памяти другие, но не более симпатичные картинки: обледенелый от помоев сугроб с елозящим пьяным; залепленная снегом вывеска трактира Телятникова; толстяк под фикусом, поливающий вином голову соседа; лысый офицер, вообразивший себя лошадью; чад кухни и бесконечные полутемные коридоры, по которым вел меня "нехристь" на свидание с веселым разбойничком... И наконец, сам Никита Африканович Махов, примерный христианин, горячо сочувствующий Советской власти...

"А револьверт-то к чему, Леонид Борисович?.. Здесь народ хоть и конобойный, а все по-тихому любит, без пальбы..."

На даче Бетиных обошлось без пальбы и без излишнего шума. Все произошло быстро, тихо и благопристойно. Тихо, никого не беспокоя, вошли, тихо оглушили Прилетаева, тихо в деликатно его повесили. Тихо, чтобы не нарушить чуткий сон всего опасающихся обывателей, увезли извлеченные из погреба ценности патриаршей ризницы...

Видно, "первый министр Хитрова рынка" с самого начала великолепно знал, что Дмитрий остался в Краскове я подыскивает оптовых покупателей. Направив нас по следу Константина, он не только хотел расправиться с опостылевшим ему саратовским конкурентом, которого он, вероятно, с помощью полиции когда-то выжил из Москвы, но и продемонстрировать свою лояльность, заранее отвести от себя всяческие подозрения и спокойно, не торопясь, подготовить задуманное им убийство.

Константин Прилетаев, распродавая награбленное, выплачивал посредникам 25 процентов комиссионных. Учитывая стоимость вещей, привезенных Бориным из Саратова, Никита Махов тоже стоял за справедливость: четверть имущества патриаршей ризницы - Советской власти, а три четверти - ему, Никите Африкановичу. Все как положено. Чуркина и Константина Прилетаева, не оказавшего должного уважения Никите Африкановичу, покарает рабоче-крестьянская власть, а другого строптивого вора, Дмитрия Прилетаева, накажет своей властью сам Никита Африканович. Не самолично, конечно. У солидного хитрованского купца есть для таких дел подходящие людишки. Никите Африкановичу нужно лишь подать знак, а там все сладится и без него. Чего зря руки пачкать?

В Красково мог отправиться с несколькими подручными хотя бы тот же Ахмет, который, верно, был мастером своего дела. Я хорошо помнил, как он тогда стоял за моей спиной с шелковым шнуром в руках, мускулистый, голый по пояс, с застывшей блаженной улыбкой, а на груди его подергивал ножками-спичками вытатуированный человек на виселице...

С Дмитрием Прилетаевым они, конечно, справились шутя, играючи. Осторожный стук в окно... Вряд ли Прилетаев спрашивал, кто там за дверью. Вероятно он ожидал посетителя: все учитывающий Махов заранее подсунул ему мнимого покупателя, который должен был приехать ночью. Прилетаев зажег свечу, отпер дверь - и тут же был отброшен ударом в глубь прихожей. Затем второй удар, по затылку. И вои уж на его шею умело накинута удавка...

- Таким образом, теперь центр всей работы - Хитров рынок, - сказал я, заканчивая совещание группы. - Скорей всего именно там будут найдены убийцы Прилетаева и спрятанные ими ценности. Особое внимание - Маховке и трактиру Телятникова. Ясно?

Как будто все всем было ясно...

Когда участники совещания разошлись, Борин попросил разрешения поработать еще денек в Краскове.

- "Голландец", Пушков и Михаил Арставин практически полностью отработаны, - сказал он. - Маловероятно, что мы сможем что-либо дополнительно от них получить, хотя попробовать и можно. Лизу Тесак, как вы изволили заметить, тревожить покуда не след - Махов насторожится. Анархистами на Хитровке вы сами намерены заниматься... А я, с вашего благословения, дачным воздухом подышу. Не возражаете?

Я не возражал:

- Дышите красковским воздухом. Может быть, действительно оттуда какую-нибудь тропочку на Хитровку проложите.

- Может быть, на Хитровку, а может быть, еще куда... - неопределенно сказал Борин.

Мы помолчали. В кабинет вошел Сухов, вопросительно посмотрел на нас. Положил мне на стол текст телеграммы начальнику Саратовской уголовно-розыскной милиции. В связи с убийством Прилетаева мы просили немедленно допросить его брата по ряду интересующих нас вопросов, сообщить телеграфно результаты, а затем незамедлительно этапировать Константина в Москву.

- Можно отправлять?

- Да, и побыстрей.

Когда Сухов вышел, я сказал:

- Вы забыли, Петр Петрович, про наш уговор. Помните, в ювелирной мастерской патриаршей ризницы?

- Виноват, запамятовал...

- Мы тогда с вами договорились ценить время.

- Ах, вон вы о чем! Как же, помню, помню... Вы меня тогда изволили отчитать, как мальчишку. Но разве я нынче в чем провинился?

- Увы. Умолчание - тоже напрасная трата времени. Вы вынуждаете меня задавать вопросы.