Наталия Левитина - Неприятности в ассортименте

После года совместной жизни я, прежде деликатно избегавшая темы финансов, стала представлять себе структуру Никитиных расходов. Как выяснилось, солидную часть его зарплаты со смачным бульканьем затягивает в воронку, – это любимая мамочка.

Лана Александровна – завсегдатай салонов красоты, любит поболтать по мобильному, невзирая на тариф, и отдохнуть на курорте, не заботясь о цене путевки. Она совершенно незнакома с понятием «общественный транспорт». Зато теряет самообладание при виде бриллиантов и мехов. У нее может прихватить сердце у витрины с роскошной шубой, если она вдруг осознает – сынок не сумеет к зиме купить ей еще и этот замечательный экземпляр. Но сынок – молодчина: стойко отбивает апоплексические атаки, используя в качестве щита норковые палантины или свингеры из рыси. Он все готов сделать для мамули.

Да, у Ланы Александровны жизнь удалась.

Мне бы вырастить такого внимательного сына!

К несчастью, запросы свекрови тормозят завершение ремонта. И я, кстати, тоже поучаствовала в этом процессе. Но с другого бока. Давно вынашивая в себе запас архитектурных идей, я обрушила их, как многотонную толщу воды, на прораба. Дяденька с готовностью ухватился. Перепланировка означала для меня реализацию скрытых талантов дизайнера, а для него – новую возможность выкачивания денег.

Для затравки мы решили присоединить к гостиной лоджию. Бодро выломали стену, перенесли батареи. Затем начали процедуру утепления. Лоджию алчный прораб утеплял три раза подряд. Он делал это так самозабвенно (если судить по денежным затратам), будто наш дом возвышался среди арктических льдов. Но наступила зима, средненькая такая и вовсе не арктическая. А температура в гостиной теперь никак не поднималась выше восьми градусов.

На этом наши отношения со строителем прервались. Прораб отправился на поиски новых жертв. Мы сразу нашли другого – с цыганскими глазами. Глаза у проходимца черные только на первый взгляд. Стоит приглядеться, и увидишь в их глубине мелькающие цифры – это работает счетчик, и он отсчитывает десятки тысяч рублей, исторгнутые из кармана Никиты…

А пока мы обитаем в однокомнатной, и в этом тоже есть определенный смак. Небольшие размеры жилплощади провоцируют случайные и умышленные прикосновения. Я почему-то всегда оказываюсь придавленной к стене или столу чьим-то железным прессом. Кое-кому обязательно нужно протиснуться к холодильнику именно в тот момент, когда там уже стою я. В новой квартире у нас будет два санузла и четырнадцатиметровая кухня. Значит, возможностей придавить друга будет, увы, гораздо меньше…

– Я пришел, – объявил Никита. В руках он держал портфель и пакет с едой из супермаркета. Белая рубашка с короткими рукавами липла к телу, на лбу выступили капельки пота. – Ну и жара на улице! Думал, гроза поможет, но стало еще хуже. А ты уже дома? Почему? Вы ведь собирались веселиться. Попали под дождь?

– Знаешь, Лев не забрал Аню из садика. И Ирине пришлось ехать за ней.

– Хм. Значит, сорвал ваши планы?

– Да бог с ними, с планами! Вопрос в том, почему он так поступил.

– Бессовестно поступил, ничего не скажешь. А у него вы не пытались выяснить?

– Пытались. Звонили, он не брал трубку. Представляешь? Уж лучше б был «вне зоны доступа». Но что означает, когда человек не отвечает на телефонные звонки?

Страшное видение вновь промелькнуло перед глазами – перевернутый джип Таирова и он, окровавленный и израненный.

Нет, так нельзя.

Зачем травить сердце придуманными ужасами?

Я посмотрела на часы – полдесятого вечера – и потянулась к телефону. Сейчас я позвоню Ирине, и все выяснится: Лев не доехал до детского сада, так как застрял в трехчасовой пробке, а на звонки не отвечал лишь потому, что забыл телефон в кабинете.

Всего-то!

А мы уж нафантазировали!

Ирина ответила мгновенно. На заднем фоне слышался приятный голосок Анюты – эта красотка не закрывает рот с того самого момента, как научилась говорить.

– Как дела? Лев вернулся?

– Его нет, – убито сообщила Ирина. Она с трудом сдерживала слезы. Очевидно, только присутствие дочери не позволяло ей удариться в истерику. – Он так и не приехал. С ним что-то случилось! Юля, мне страшно.

В семь утра я была разбужена ласковым прикосновением: Никита, грациозно выбираясь из кровати, запутался в одеяле и придавил мне бедро коленом. Почему я не заработала перелом тазовой кости – загадка.

– Спи, спи, малыш, – прошептал любимый, снимая колено с моего расплющенного бедра. – Ой, спросонья у тебя такая смешная мордочка.

Это мордочка крысы, получившей молотком по хвосту!

– Мы с Генри сегодня едем по области, – тихим голосом, стараясь окончательно не разбудить свою малышку, сообщил Никита. – Вернемся через два дня. Не беспокойся, я сам пожарю себе омлет…

Через три минуты Никита вернулся выяснить, действительно ли у нас кончилась зубная паста, или это всего лишь его трагическое заблуждение. Еще через десять минут он нежно поинтересовался, зачем я спрятала яйца, а также подивился моему умению ловко маскировать бутылку с оливковым маслом.

В семь тринадцать я прихромала на кухню и принялась жарить омлет с базиликом. Подумать только, этот мужчина долгое время жил один! И при этом свежо выглядел и нормально питался. Однако, стоило рядом с ним очутиться девушке, трудолюбивой и невредной, как все его навыки самообслуживания загадочным образом атрофировались.

В прошлом году компания «Фростком», где работает Никита, заключила удачный контракт с французской корпорацией «Шато». Мы с нетерпением ждали первых дивидендов от сотрудничества с французами. АО «Фростком», лидер рынка в производстве и распространении окоченевших куриных трупиков и замороженных до камнеобразного состояния овощей, собирался при поддержке «Шато» расширить сферу влияния. Но пока очевидных результатов не наблюдалось, а французы несколько недель назад прислали в город координатора проекта – Генри.

Я долго размышляла над фактом, почему в Россию из Франции был делегирован именно Генри, а не Франсуа или Этьен. Хотя еще уместнее было бы отправить к нам парня с китайским или арабским именем, ведь, как всем известно, китайцы и арабы составляют основное население Франции. Но Генри… Это чересчур. В конце концов я списала все на глобализацию.

С координатором Никита в последнее время не расставался, словно это был драгоценный талисман. С утра до вечера я только и слышала: «Мы с Генри ездили туда-то, мы с Генри ездили сюда…»

Вот и сейчас они с Генри отправились в двухдневную командировку, а я, снабдив путешественника запасом чистых рубашек и поцеловав на прощание, рухнула обратно в постель. Повозившись немного, переползла на подушку Никиты – она пахла изумительно. Я полночи писала статью для «Удачных покупок», а так как мною теперь утрачена возможность обставлять творческий процесс с привычным комфортом (то есть наряду с литрами кофе поглощать еще и тонны сигарет), то теперь мои ночи превратились в сущий кошмар. Сейчас очень хотелось спать. Но вскоре я вновь была безжалостно выдрана из кровати – теперь уж телефонной трелью.