Наталья Андреева - Эра Стрельца

– Нет, не хочется. Если, как ты, ездить только затем, чтоб все знали, что ты можешь себе позволить отдых в Италии или в Греции, то не хочется. Что ты там видела, кроме магазинов, ресторанов да пляжей? Пиццу ела? Мартини пила? Хоть в один музей сходила?

– Да нужны они мне! Я отдыхать еду, поняла? А не мозги парить. А ты… – Лена захлебнулась обидой. Потом сказала мстительно: – Ну ничего. Я тебе промою глаза, сестричка, только ты не обижайся…

Лена чуть было не выложила свой главный козырь, чтобы доказать окончательную победу над сестрой. Но вовремя удержалась.

– Что ты мне хотела сказать? – спросила Саша.

– Да ничего особенного. Отстань! Вон, Вовка пришел, иди лучше, возьми у него сумки и тащи сюда.

– Я никуда не пойду, пока ты все не выложишь. Мне надоело видеть это выражение на твоем лице. За что ты меня жалеешь?

– Ладно, извини. Родителей убили, так что ж, сегодня мы будем отношения выяснять? Муж тебя зовет, иди.

В прихожей раздавалось звяканье стекла. Муж Александры заглянул в кухню со словами:

– Куда ящики ставить, девки? Уф! Отоварился!

В два часа дня Леонидов добрался наконец до места прохождения службы. Надо оформить все, как положено. Папка с делом почти пустая. Еще в коридоре услышал:

– Леха, тебя начальство обыскалось! Где ходишь?

Он хотел было съязвить, но тут увидел его. Начальство. Майор Матвеев шел по коридору. Лобового столкновения не избежать. Исход поединка известен заранее. Хотел отклониться и сделать нырок в дружественный кабинет, но поздно.

– Леонидов!

– Есть!

– Нет. То есть почему тебя никогда на работе нет?

– Потому что я работаю!

– Разговорчики. Что по делу Серебрякова?

– Только что из офиса. Узнал много интересного.

– Зайдешь ко мне.

– Есть!

Капитан ринулся дальше по коридору. «Зайдешь ко мне…» С чем? Со своими мыслями? Мыслей хватает, всяких и разных, а вот бумаги нет ни одной. Есть чутье, которое подсказывает: никакое это не заказное убийство. Имитация. Без сучка и задоринки, что и настораживает. Кто-то очень хотел, чтобы убийство Серебрякова приняли за заказное. А если свои?

Устроившись за столом, принялся чертить кружочки. В одном написал «Иванов». В другом «Паша». Паша мог «заказать» Серебрякова. И Паша прячется. Так заказное или не заказное? Кто убийца? Наемник или знакомый Серебрякова? Обиженный или тот, кто должен ему деньги…

Размышления прервал телефонный звонок. Голос был женский.

– Мне капитана Леонидова.

– Да, слушаю.

– Я не отрываю вас от важных дел?

– Я слушаю. – Голос грудной, знакомый! – Кто говорит?

– Это Лана.

– Какая Лана? Ах, Лана! Мы так мило беседовали этой ночью. Чего ж вам еще?

– Знаете, Алексей Алексеевич, я вдруг вспомнила. Он же мне звонил в тот день, когда его… Ну там, в лифте.

– Кто звонил?

– Шурик. Серебряков то есть.

– Звонил?! И вы об этом сейчас только вспомнили?!

– А что такого? Подумаешь. У меня память девичья. Если хотите узнать подробности, приходите сейчас ко мне.

– Сейчас? К вам? А по телефону нельзя?

– По телефону не получится.

– Что так?

– Ну вдруг я еще что-нибудь вспомню. Подробности. Может, вы меня на мысль интересную натолкнете. Приезжайте Алексей, приезжайте. Я вас жду. Договорились?

– Мне к начальству на доклад.

– Приезжайте после доклада.

Ее настойчивость удивила. И голос странный. Если бы самооценка Алексея не был так занижена, подумал бы, что девица в него влюбилась. В голосе слышится откровенное кокетство. И тональность… Словом, подходящая. Но кто он такой? Опер. С маленькой зарплатой. Светлана Анатольевна не бьет такую дичь.

– Ну хорошо, – сухо сказал он. – Как только освобожусь, приеду.

«И за каким чертом я ей понадобился? Делать нечего. Ох, ждут меня сегодня поздняя дорога, бубновая дама, крестовые хлопоты и веселый разговор!».

С глубоким вздохом Леонидов поднялся, прихватил тонюсенькую папку и отправился на доклад к начальству.

Результатами его деятельности начальство осталось довольно. Особенно тем, что потенциальный «глухарь» можно раскрыть.

– Уверен, нити ведут на фирму Серебрякова, – сказал Леонидов. – Я займусь этим вплотную.

– Действуй.

– Мне только что звонила любовница покойного. Она вспомнила вчерашний разговор по телефону с Серебряковым.

– То есть в день его смерти?

– Так точно! Я сейчас к ней. Тем более тут недалеко. Минут пятнадцать.

Когда Леонидов шел по коридору, его вновь окликнул коллега:

– Леха, где ты ходишь? Тебе звонила какая-то Нора. Всех на уши поставила! Подать ей Леонидова, и точка! Я говорю: у начальства на докладе. А она: «Соедините с начальством!» Ну и голосок у девицы, я тебе доложу! Оставила телефончик и просила срочно перезвонить. Мол, есть информация по делу Серебрякова. Очень важная. Соображаешь?

– Проснулись, спящие красавицы! – хмыкнул Леонидов. – Сначала одна, потом другая. Меня на всех не хватит.

– Я тоже так подумал. Знаешь, я уже предложил свои услуги, но она хочет только тебя, – скромно сказал коллега. – Скажи, чем ты их берешь? Может, у тебя приемчики какие-нибудь особенные? Поделись опытом.

– Иди ты… Бумажку давай с телефоном. Записал, надеюсь?

– Я не такой жадный, как некоторые. На, звони своей красавице!

Алексей сунул бумажку с телефоном в карман, но звонить не стал. Пусть помучается. Надо было отвечать взаимностью, когда добивался.

…Опять накрапывал дождь. Погода в конце лета, что сердце красавицы. Склонна к измене и перемене. Выставила за дверь, а теперь зовет. Соскучилась, значит.

Подходя к подъезду, откуда ночью вынесли три трупа, Леонидов так и не решил, какие планы могут быть у Светланы Анатольевны и почему она настояла на встрече именно здесь, в этом доме.

А планы у брюнетки были захватнические. В то время как Леонидов гадал, что же случилось, она выбирала наряд. Нарядов у Ланы хватало. Но тут – случай особый. Пари. Нора позволила себе намек. Положение Серебрякова на фирме было выше, чем Паши, ее любовника. Следовательно, Лана считала себя более дорогой и красивой женщиной. Проиграть Норе пусть даже пустяковое пари? Ни за что!

Наконец Лана остановилась на белье красного цвета и таком же алом пеньюаре. Подарки Серебрякова. Брюнеткам идет красное. Лана накинула на плечи пеньюар и, подойдя к зеркалу, сочла себя неотразимой. Взяла с полочки духи, открыла флакончик и чуть тронула пальчиком виски и ямку на шее.

Ничего не подозревающий Леонидов в это время поднимался в том самом лифте и сильно на себя злился. За то, что нервничал и вспоминал подробности убийства. То есть подробности надо вспоминать всегда, чтобы раскрыть дело, а вот нервничать не надо. Железная дверь на седьмом этаже была заперта, он подошел и несколько раз надавил на кнопку. Вскоре раздался скрежет замка. За дверью стояла Светлана Анатольевна в алом пеньюаре. Леонидов так растерялся, что грозно сказал: