Джон Макдональд - Цена убийства

Обошлись без приветствий:

— Десять двадцать четыре, Аркадия-стрит. Миссис Бронсон. Звонил муж. Патрульная машина номер восемнадцать побывала на месте — пришло подтверждение. Похоже, убита прямо на кухне.

— Ничего себе, — сухо заметил Бен. — А что показывает время?

— Первый звонок поступил в одиннадцать двадцать восемь, подтверждение — в одиннадцать тридцать четыре. Вероятно, подъедем туда одновременно с экспертной группой.

Бен откинулся на сиденье. Он хорошо знал, как обычно случается такое: сначала много выпивки, потом семейная ссора, затем ударит по пьянке, не рассчитав. Надеялся, что нет детей, — это самое худшее. Найдут там какого-нибудь гнусного пьянчугу, теперь поди протрезвевшего, да поздно. Станет рвать на себе волосы, кричать о страшном горе, проклинать себя. При небольшом везении, подумал Бен, в час уже сможет лечь в постель.

— У тебя гости? — спросил Дэн.

— Всего-навсего брат жены.

— Опять предлагал теплое местечко?

— В этот раз нет.

— Может, стоило и согласиться, Бен.

Эл Спенс, обернувшись, перекинул руку через спинку сиденья:

— Попросите у него теплое местечко и для меня, сержант. Что-нибудь поинтереснее, например, пересчитывать доски или водить грузовик с древесиной.

— Кажется, теперь направо — к следующему кварталу, — сказал Бен.

Перед домом стояли четыре машины, из них две — «скорые». На веранде горел свет, перед ней переговаривались соседи, многие в халатах. Полицейский теснил их, освобождая дорожку, ведущую к дому. Когда Бен выходил из «седана», подъехал фургон-лаборатория. Он подождал, пока подойдет первый эксперт, а второй тем временем открыл заднюю дверь фургона.

— Кто еще с вами, Кетелли?

— Френчи подъедет на своей машине, пора ему уже быть здесь.

— Идите все на веранду и подождите немного, пока я осмотрюсь.

На веранде Бен увидел знакомую коренастую фигуру полицейского, стоявшего рядом с высоким, красивым, спортивного вида мужчиной в плаще и со шляпой в руке.

— Привет, Торми!

— Хэлло, Бен. Это Бронсон. Там его жена — на кухне.

Бен взглянул на Бронсона — похоже, трезвый, но оглушенный, в растерянности.

— Меня зовут Викслер. Я занимаюсь расследованием. Это вы нам звонили?

— Да. Вернулся домой, зашел через задний ход и…

— Приехали на машине?

— Да.

— Когда?

Бронсон посмотрел на часы.

— По-моему, около половины двенадцатого.

Бен кивнул Элу Спенсу, и тот завернул за угол дома. Он знает, что делать: осмотрит машину, проверит, теплый ли мотор, охладитель и воздушный фильтр, и весьма точно установит время возвращения Бронсона.

— Где вы были?

— У заведующего кабинетом английского языка в Бруктонском колледже. Я там преподаю. Был у доктора Хогтона.

— Когда уехали из дома?

— Приблизительно в половине восьмого, плюс-минус несколько минут. Дорога занимает полчаса. Оттуда уехал в одиннадцать, может, чуть раньше.

— Ваша жена оставалась одна?

— Да.

— Она кого-нибудь ждала?

— Ничего такого не говорила.

Викслер вроде бы случайно приблизился к Бронсону, желая удостовериться, что от него не пахнет спиртным. Было в нем нечто, сбивавшее с толку, Бен не мог определить, что именно. Казался по-настоящему ошеломленным случившимся, такую реакцию невозможно сыграть, подделать. Викслер при любом расследовании полагался в известной мере на свою интуицию. Он считался с мгновенной реакцией подсознания, дополненной многолетним опытом. Если к этому сочетанию он сумеет добавить факты, можно исходить из того, что имеем дело с порядочным человеком, оглушенным горем.

По ступенькам поднялся мужчина с вопросом:

— Что если я пощелкаю труп, Бенджамен?

Викслер, обернувшись, посмотрел на Билли Салливана — на моложаво-старческое, красивое, безмятежное лицо невероятно пронырливого, чрезвычайно способного репортера криминальной хроники из самой крупной местной газеты.

— Пора уже соображать, Билли, — с осуждением ответил он.

Возвратился Эл, бросил вполголоса: «Порядок». Значит осмотр машины подтвердил слова Бронсона. Эксперты из лаборатории внесли на веранду приборы, инструменты. Осадив суровым взглядом Салливана, Бен обратился к Торми:

— Вы с мистером Бронсоном подождите в прихожей.

Викслер, Спенс и Минз прошли в дом. Викслер шагал медленно, засунув руки в карманы плаща, остальные следовали на полшага сзади. Бен попытался оценить атмосферу гостиной. Арендуемый дом с арендуемой мебелью, дополненной вещами Бронсона. Много книг, гораздо больше обычного. Две хорошие репродукции в рамках. Дом не очень ухоженный, под диваном клочья пыли, мусор в небольшом камине. Вошли в кухню. Он долго разглядывал рассыпанные продукты. Заметил след туфель — кто-то стоял там, вытряхивая содержимое банок на пол.

— Что думаешь, Дэн?

— Там стоял мужчина, верно? Что-то искал, поэтому все высыпал.

— А в гостиной не искал, — заметил Эл.

— Значит, или нашел там, где искал, или запаниковал и удрал, — сделал вывод Бен.

— На его одежде, на туфлях должна остаться мука или что еще, — добавил Дэн.

Они шагнули к трупу. Бен показал на пол, все пригнулись, а сам он, присев на корточки, внимательно рассмотрел лицо. С недовольным ворчанием поднялся.

— А фигурка какая, — с сожалением констатировал Дэн.

— Позови Кетелли и его людей. Нужны фотографии, поинтересуйся, смогут ли получить слепки следов от туфель, а то придет доктор и все затопчет.

Викслер, Спенс и Минз стояли в стороне, пока работала тройка экспертов из лаборатории. Слепки следов получить было невозможно, и возле отпечатков туфель положили линейку, сделав Тщательные замеры. Явился полицейский врач, дежуривший в эту ночь, — молодой, с желтоватым, нездоровым лицом, усталый, затурканный. После того как мелом отметили контуры тела, труп осторожно приподняли, чтобы проверить, есть ли мука под ним, — ее оказалось довольно много. Врач осмотрел лицо, измерил температуру под мышками, согнул руки в локтях и кисти. Сидя на корточках, поднял глаза на Бена:

— Если на глазок, прошло часа четыре. Сейчас четверть первого. Я бы сказал, умерла в промежутке от без четверти восемь до без четверти девять. Не думаю, что после детального осмотра можно определить точнее, разве что знать наверняка, когда в последний раз принимала пищу. Причина смерти — скорее всего, многократные тяжелые удары в области лица, повлекшие нарушения черепа. Здесь по меньшей мере три раны, каждая из которых смертельная.

Врач поднялся.

— Могли ударить ею о плиту?

— Да. Характер ран соответствует. И удары наносил мужчина, очень сильный. Наверное, после первого она потеряла сознание. А потом он поднимал уже бесчувственное тело.

— Сможете над ней поработать сейчас же, ночью?