Джачинта Карузо - Сад земных наслаждений

— К сожалению, да. Я хотела стать чем-то большим, но он мне не позволил.

Мне не верилось.

— Почему?

— Господин Торки был эксцентричным человеком. Думал только о кино. Для него женщины не существовали.

— Но ведь он был женат. Вы сами мне сказали, что он встречался с какой-то женщиной-искусствоведом, — возразил я.

— Да, но он не спал с ней. Он встречался с этой женщиной только потому, что она помогала ему, была консультантом для его последнего фильма.

— О Босхе?

— Вижу, вы хорошо осведомлены. Господин Торки был одержим этим фильмом. Работал над ним денно и нощно. Писал сценарий. Недавно даже нанял человек двадцать оксфордовских студентов, чтобы они изучили все существующие источники о Босхе и составили биографии исторических личностей, связанных с художником. Господин Торки уже подобрал места для съемки в Голландии и определился с большей частью актерского состава.

В ходе нашей последней встречи Патрисия Хойл утверждала, что режиссер уехал в Соединенные Штаты, чтобы увидеть картину, но она не знает, какую именно.

— Торки с подругой отправились в Вашингтон ради картины Босха, верно?

Домоправительница кивнула.

— Какой?

— «Смерть скряги». Она была нужна ему для некоторых сцен в фильме.

— Каких?

— Я не знаю.

— Почему распался первый брак Торки?

— Жена бросила его, так как он уклонялся от исполнения супружеского долга.

— Его не интересовал секс с женщинами или секс вообще?

— Если вы имеете в виду, что он был геем, то вам я уже говорила, что это полная чепуха. С мужчинами Торки тоже не встречался.

— То есть он ни с кем не занимался сексом.

— Именно.

— Что еще вам известно насчет фильма о Босхе?

Патрисия Хойл покачала головой:

— Ничего. Он никогда не говорил о своих фильмах.

Она произнесла это слишком торопливо, и во мне зародились кое-какие подозрения.

— Он писал сценарии на компьютере? — спросил я.

— Разумеется.

— В таком случае добраться до последнего сценария будет нетрудно.

Домоправительница насмешливо улыбнулась.

— Господин Торки работал исключительно на ноутбуке, который всегда возил с собой, чтобы никто не мог сунуть туда носа.

Ребекка бросила на меня быстрый взгляд. Я знал, о чем она думает: ноутбук наверняка в Лондоне, вместе со всеми вещами режиссера. Так что нам остается только вернуться в город.

Агент Николз позаботился о том, чтобы все личные вещи Торки оказались в моем кабинете. Их было на удивление мало: режиссер путешествовал совсем налегке. Старенький, как сказала Ребекка, компьютер я сразу же отдал ей.

— Сержант Уэнстон, распечатайте все, что обнаружится внутри.

Она не моргнув глазом занялась какими-то таинственными махинациями и внезапно проговорила:

— Посмотрите, что я нашла.

Я подошел и увидел на экране текст «Алейт». Эта находка меня обескуражила. Что рукопись делает в компьютере Торки? Джули Бонем встречалась с Яном Хасельхоффом, тот служил официантом у Торки, но какая связь между девушкой и режиссером?

А что, если под маской Тау скрывался Торки? Чем дольше я об этом думал, тем более правдоподобной мне казалась эта гипотеза. Однако возможен был и другой вариант: Джули Бонем работала на режиссера в качестве интернет-детектива.

Я попросил Ребекку пролистать «Алейт» до конца. Мне хотелось проверить, есть ли в этом варианте та просьба: «Вверяю его тебе, позаботься о нем».

— Здесь нет этой фразы, — сказала Ребекка, словно прочитав мои мысли. — Я уже смотрела. Очевидно, кто-то переслал повесть Джули Бонем с просьбой сохранить ее. Думаете, это сделал Торки?

Тем временем на экране появилась последняя страница «Алейт». Без искомой фразы, как и говорила Ребекка.

— Все указывает именно на такой ход событий, — ответил я.

— Значит, это он написал повесть.

— Может быть. Но уверенности нет. Очень может быть, что автор кто-то другой. Торки ведь работал над сценарием о Босхе, и вполне естественно, что его интересовало все, связанное с этой темой. Помните, Патрисия Хойл сказала нам про студентов Оксфорда, которых он нанял? Нужно их найти и поговорить с ними. Может, они знают, кто автор «Алейт». Кроме того, есть еще эта женщина, искусствовед. С ней тоже следует побеседовать.

— Она в шоке. Она ведь ехала вместе с Торки и стала свидетельницей его смерти.

— Как только она придет в себя, я отправлюсь допросить ее. Что еще вы нашли в компьютере, сержант?

Ребекка показала мне еще один файл. Судя по всему, это был сценарий.

— Только вот это, сэр.

— Распечатайте мне экземпляр.

Это действительно был сценарий. Прочитав его, я полностью утвердился в своем предположении.

Торки взял за основу историю, рассказанную в «Алейт», то есть отношения между женой Босха и Великим Магистром Братства Свободного Духа. Однако теперь благодаря пояснениям Ребекки я знал, что в реальности ничего подобного никогда не было. Как не было у Алейт ван дер Меервенне компаньонки по имени Агнес. Вероятно, Босх никогда не ездил в Венецию. По словам ученых, он никогда не покидал своей страны. И только события, связанные с триптихом «Сад земных наслаждений», соответствовали действительности.

Судя по сценарию, работа художника над триптихом должна была стать основным содержанием фильма.

Позже днем я отправился в больницу, чтобы взглянуть на труп режиссера. Ни за что бы его не узнал. Я помнил его молодым и худым, с вечной прядью взъерошенных волос на лбу, с очками в тяжелой оправе на кончике носа. Теперь передо мной лежал пожилой, очень полный человек. Он действительно сильно растолстел и совсем облысел.

У дверей больницы я столкнулся с Патрисией Хойл.

— Вы только что приехали? — спросил я, рассматривая ее короткое лиловое платье.

— Нет, вышла подышать воздухом. По правде говоря, захотелось покурить.

— Я не знал, что вы курите.

— В доме господина Торки это было под запретом.

Я воздержался от комментариев. Да, режиссер был настоящим тираном. И вдруг мне вспомнилось: я где-то читал, что Торки курил сигары. Я спросил об этом у Патрисии Хойл.

— Да, он и правда их курил. Но одно дело — он сам и совсем другое — прислуга.

— Получается, Торки требовал от других куда больше, чем от самого себя?

Домоправительница сердито отмахнулась.

— Он всегда говорил, что у себя дома имеет право делать все, что хочет. Мы же находились не у себя дома, значит, должны были подчиняться правилам.

Мы прогуливались перед больницей; я дождался, пока Патрисия Хойл снова закурит, и тогда заговорил с ней об «Алейт».

— Вы знаете, кто написал текст?

Домоправительница на несколько мгновений задумалась.

— Никогда не слышала о повести с таким названием.

— Вы уверены?