Артур Конан-Дойль - Случай леди Сэннокс

Но ведь он обещал леди Сэннокс приехать к ней сегодня вечером, а уже половина девятого. В тот миг, когда он тянулся к звонку, чтобы распорядиться подать карету, раздался глухой стук дверного молотка. Вскоре в прихожей зашаркали шаги и хлопнула входная дверь. - К вам пациент, сэр, дожидается в приемной, - объявил дворецкий. - Он хочет, чтобы я его осмотрел? - Нет, сэр, по-моему, он хочет чтобы вы поехали с ним. - Слишком поздно, - воскликнул Дуглас Стоун с раздражением. - Я не поеду. - Вот его визитная карточка, сэр. Дворецкий подал карточку на золотом подносе, подаренном его хозяину женой премьер-министра. - Гамиль Али, Смирна. Гм! Турок, наверное. - Да, сэр. Похоже, он приезжий, сэр. И ужасно обеспокоен. - Фу ты! У меня же назначена на сегодня встреча. Мне придется уехать. Но я его приму. Пригласите его сюда, Пим. Через несколько мгновений дворецкий распахнул дверь и ввел в кабинет невысокого мужчину, сгорбленного годами и недугами: то, как он вытягивал вперед шею, моргал и щурился, говорило о сильнейшей близорукости. Лицо у него было смугло, а борода и волосы черны как смоль. В одной руке он держал белый муслиновый тюрбан в красную полоску, в другой - небольшую замшевую сумку. - Добрый вечер, - сказал Дуглас Стоун, когда за дворецким закрылась дверь. - Я полагаю, вы говорите по-английски? - Да, господин. Я из Малой Азии, но говорю по-английски, если говорить медленно. - Насколько я понял, вы хотите, чтобы я поехал с вами? - Да, сэр. Я очень хочу, чтобы вы помогли моей жене. - Я мог бы приехать завтра утром, а сейчас меня ждет неотложная встреча, и сегодня я ничем не смогу помочь вашй жене. Ответ турка был своеобразен. Он потянул за шнурок своей замшевой сумки, открывая ее, и высыпал на стол груду золотых - Здесь сто фунтов, - сказал он, - и я обещаю вам, что дело не займет у вас и часа. Кэб ждет у ваших дверей. Дуглас Стоун взглянул на часы. Через час будет еще не поздно приехать к леди Сэннокс. Он бывал у нее и в более позднее время. А гонорар необычайно велик. В последнее время его донимали кредиторы, и он не может позволить себе упустить такой шанс. Придется ехать. - А что у вас за случай? - спросил он. - О, очень прискорбный! Очень прискорбный! Наверное, вы не слыхали об альмохадесских кинжалах? - Никогда. - О, это такие восточные кинжалы, старинной работы и необычайной формы, с эфесом в виде скобы. Понимаете, сам я торговец древностями и приехал из Смирны в Англию, но на следующей неделе возвращаюсь домой. Много редкостей я привез с собой и продал, но некоторые остались у меня, и среди них, мне на горе, один из этих кинжалов. - Не забывайте, сударь, что у меня назначена встреча, напомнил хирург, начиная раздражаться. - Прошу вас, сообщите только необходимые подробности. - Это необходимая подробность, вы увидите. Сегодня моя жена упала в обморок в комнате, где я держу товары, и порезала себе нижнюю губу этим проклятым альмохадесским кинжалом. - Понятно, - сказал Дуглас Стоун, вставая. - И вы хотите, чтобы я перевязал рану? - Нет, нет, дело хуже. - Что же тогда? - Эти кинжалы отравлены. - Отравлены? - Да, и ни один человек, будь то на Востоке или на Западе, не может теперь сказать, какой это яд и есть ли противоядие. Но все, что известно об этих кинжалах, известно и мне, потому что мой отец тоже был торговцем древностями, и нам приходилось иметь много дел с этим отравленным оружием. - Каковы симптомы отравления? - Глубокий сон и смерть через тридцать часов. - Вы сказали, что противоядия нет. За что же платите вы мне этот большой гонорар? - Лекарства ее не спасут, но может спасти нож. - Как? - Яд всасывается медленно. Он несколько часов остается в ране. - Значит, ее можно промыть и очистить от яда? - Нет, как и при укусе змеи. Яд слишком коварен и смертоносен. - Тогда - иссечение раны? - Да, только это. Если рана на пальце, отрежь палец, так всегда говорил мой отец. Но у нее-то рана на губе, вы подумайте только, и ведь это моя жена. Ужасно! Но близкое знакомство с подобными жестокими фактами может притупить у человека остроту сочувствия. Для Дугласа Стоуна это уже был просто интересный хирургичский случай, и он решительно отметал как несущественные слабые возражения мужа. - Или это, или ничего, - резко сказал он. - Лучше потерять губу, чем жизнь. - Да, вы, конечно, правы. Ну что ж, это судьба и с ней надо смириться. Я взял кэб, и вы поедете вместе со мной и сделаете, что надо. Дуглас Стоун достал из ящика стола футляр с хирургическими ножами и сунул его в карман вместе с бинтом и корпией для повязки. Если он хочет повидаться с леди Сэннокс, нужно действовать без промедления. - Я готов, - сказал он, надевая пальто. - Не хотите выпить бокал вина, прежде чем выйти на холод? Посетитель отпрянул, протестующее подняв руку. - Вы забыли, что я мусульманин и правоверный последователь пророка! - воскликнул он. - Но скажите, что в том зеленом флаконе, который вы положили себе в карман? - Хлороформ. - Ах, это нам тоже запрещено. Ведь это спирт, и мы подобными вещами не пользуемся. - Как?! Вы готовы допустить, чтобы ваша жена перенесла операцию без обезболивающих средств? - Ах, она, бедняжка, ничего не почувствует. Она уже заснула глубоким сном, это первый признак того, что яд начал действовать. И к тому же я дал ей нашего смирнского опиума. Пойдемте, сэр, а то уже целый час прошел. Когда они вышли в темноту улицы, струи дождя хлестнули им в лицо и, пыхнув, погасла лампа в прихожей, свисавшая с руки мраморной кариатиды. Пим, дворецкий, с трудом придерживал плечом тяжелую дверь, норовившую захлопнуться под напором ветра, пока двое мужчин ощупью брели к пятну желтого света, где ждал кэб. Через минуту колеса кэба загромыхали по мостовой. - Далеко ехать? - спросил Дуглас Стоун. - О, нет. Мы остановились в очень тихом местечке за Юстонстрит. Хирург нажал на пружину часов с репетитором и прислушался к тихому звону: пробило четверть десятого. Он прикинул в уме расстояния, подсчитал, за сколько минут управится он со столь несложной операцией. К десяти часам он должен поспеть к леди Сэннокс. Через мутные, запотелые окна он видел проплывавшие мимо туманные огни газовых фонарей и редкие освещенные витрины магазинов. Дождь лупил и барабанил о кожаный верх экипажа, колеса расплескивали воду и грязь. Напротив слабо белел в темноте головной убор его спутника. Хирург нащупал в карманах и приготовил иглы, лигатуры и зажимы, чтобы не тратить времени по прибытии. От нетерпения он нервничал и постукивал ногой по полу. Но вот наконец кэб замедлил движение и остановился. В то же мгновение Дуглас Стоун соскочил на землю, и купец из Смирны не мешкая вышел следом. - Подождите здесь, - сказал он извозчику. Перед ними был убогого вида дом на узкой и грязной улочке. Хирург, неплохо знавший Лондон, бросил быстрый взгляд по сторонам, но не нашел среди темных силуэтов характерных примет: ни лавки, ни движущихся экипажей, ничего, кроме двойного ряда унылых домов с плоскими фасадами, двойной полосы мокрых каменных плит, отражающих свет фонарей да двойного потока воды в сточных канавах, которая, журча и кружась в водоворотах, устремлялась к канализационным решеткам.Читать дальше