Владимир Константинов - Город

- Какие ещё паразиты?

- А вот, видел? - он распахнул прикрывавшие грудь лохматья.

И Орлов увидел белых, жирных, безобразных копошившихся червей. Это было уж слишком. Приступ тошноти сорвал Григория с нар и бросил к стоявшему в углу унитазу. Рвало его минут десять.

- Странно, - удивлялся меж тем труп, - отчего-то на этих паразитов все одинаково реагируют? Очень странно! А ты наверное шибко крутой, да?

- Почему ты так решил?

- А ко мне всегда садят самых крутых. После меня они сразу становятся мягкими, как валенок.

А ведь верно. Орлов мог терпеть и пытки, и побои, но одна мысль провести остаток дней в этой вот вони была невыносимой. Нет, надо обязательно вырваться отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Григорий конечно же понимал, что все это ничто иное, как очередные штучки нечисти, но перебороть колом вставшее в горле отвращение не мог. И принялся тарабанить в дверь. Через минуту откидное окошко на двери открылось и в нем показалась заспанная физиономия стражника. Он добродушно рассмеялся.

- А вы, господин шпион, молодец! Целых восемь часов молчали. Нашего мертвяка до вас никто больше двадцати минут не выдерживал. Я и сам, грешным делом, никак не могу к нему привыкнуть. Стараюсь не смотреть. Такая погань! Тьфу!

- Отведи меня к своему начальству, приятель.

- Ну это само-собой, - кивнул он, открывая засов.

Сырой и затхлый воздух коридора показался Орлову самым вкусным, самым замечательным воздухом в мире. Все познается в сравнении. Это точно.

4. Статс-секретарь Бархан.

Старшему демону Бархану, имеющему ещё и высокий пост статс-секретаря и отвечающему за пятый уровень жизни, где отбывали повинность разного рода казнокрады, взяточники, муже - и женоубийцы и прочие мелкие и ничтожные личности, в такие вот дни, когда Земля входила в созвездие Водолея, было особенно худо. Худо ему было многие тысячи лет пребывания на первом уровне, но в такие вот дни - особенно. Голова буквально пылала, будто в ней чертенята костер свой развели, а в груди... Ох! В груди было больно до зубовного скрежета и такая клокотала звериная злоба и ненависть, что так бы всех порвал к шутам. Когда все это кончится?! Бессчетное количество раз задавал он этот вопрос, хотя заранее знал ответ - это не кончится никогда. Он обречен на вечные муки и страдания. Хоть волком вой, хоть землю жри от бессилия и безысходности - ничем не поможешь. Пятьдесят лет мнимого величия, непомерного самодовольства и великой гордыни на нулевом уровне, и бессрочные страдания здесь. Пропади все пропадом! Если бы он тогда знал, чем все закончится. Если б знал! Эти ничтожества пятого уровня своим примерным поведением могут заслужить перехода на последующие уровни жизни или, в крайнем случае, права умереть. Большие же злодеи лишены и этой малой малости, как смерть. Они не подлежат амнистии ни при каком раскладе.

Бархан когда-то имел человеческое имя. А эта кличка, ставшая его именем, возникла уже здесь. В день его рождения было знамение. Как говорила ему потом повивальная бабка Гурам, служившая ключницей у одного из вельмож фараоновых, небо тогда прочертила большая падучая звезда с хвостом в полнеба. А в год тот была большая беда. Громкие трубы кричали: "У-у-у, у-у-у!", - возвещая о постигшем людей несчастье. И воздух оглашался стенаниями и воплями умирающих. А темные египетские ночи освещались страшными кострами из сложенных штабелями человеческих трупов. Чума косила людей. Страшно было. Многие умерли. Он выжил. Повивальная бабка Гурам говорила, что у изголовья его колыбели стоял сам Господь. Это он спас его. Так и было. Только, что это за "Господь", он узнал много позже.

А потом Бархан вырос. Возмужал. Стал сильным и красивым с волосами до плеч и бородой. Тогда он пас овец на Горючей горе. Нет, Горючей - она стала потом. А тогда она звалась Лысой. Он пас овец на Лысой горе. Лежал под терновым кустом. Вдруг, куст загорелся пламенем ярким, но не сгорел. И затряслась гора. И возникло над ней густое облако. И повалил черный дым. И раскалились камни от жара великого. А в воздухе запахло серой. И возник большой огонь. И в огне явился Он. И сказал:

- Я есть твой Бог. И Бог отца твоего. И Бог отца отца твоего. И Бог всего народа твоего. А вы есть мои любимые чада. Если будете слушаться меня, я помогу вам стать первыми на Земле. А тем, кто будет противиться этому, пошлю великие беды. А ты будешь первым среди царей и уподобишься Богу. О тебе будут сложены легенды. И ты будешь почитаем во всех народах Земли. Иди и скажи народу своему - Я пришел!

И наполнилось сердце Бархана великой радостью и великой гордостью, что пал на него выбор Господа. И сошел он с горы и рассказал народу своему о встрече с Богом. Сказал, что отныне могучая длань Господа простирается над ними. Она и защитит их, и укажет верный путь к славе, богатству и могуществу.

Но не поверили многие, даже родной его брат не поверил. И тогда явился народу сам Господь в грозном обличье своем и сказал:

- Он сказал правду. Я Бог ваш. А он - мой помазанник. Слушайтесь его.

И тогда поверил народ и пошел за Барханом. И тот повел его в конец пустыни, а Бог был впереди и указывал путь. Там стали жить. Много раз встречался Бархан с Богом, внимая заповеди его. А потом учил свой народ жить по заповедям Бога. И смутил разум людей. Поверили они, что являются избранниками Бога и сильно возгордились. И стали жить по заповедям этим. После много было чего: и мор, и войны, и расселение по другим народам. Но свято чтили они заповеди Господа своего, верили, что будут управлять миром.

Лишь на суде Создателя Бархан понял, что господь, смутивший его, есть сам сатана. И понял еще, что гордыня - есть самый великий грех перед Космосом. Но уже ничего нельзя было исправить. За деяния его назначили Антихристом, обрекли на вечные муки и страдания. Но больше всего терзало его душу раскаяние перед народом своим, что смутил их разум гордыней непомерной. Как хотел бы он искупить свою вину и открыть народу своему правду. Но он не мог этого сделать. Таковы законы Космоса. Каждое благое намерение лишь увеличивало его душевные и физические страдания. Он хотел делать добро, а вынужден был творить зло. И он возненавидел свой народ, слепо идущий за сатаной. И возненавидел другие народы, поклоняющиеся ему. Лучшим местом на Земле для него стали пустыни. Он вызывал суховеи, гнал пески и радовался, видя как пустыни поглощают все новые, некогда цветущие пространства. Он мечтал со временем превратить Землю в сплошную пустыню. Тогда он и был прозван Барханом. Он люто ненавидел своего хозяина, но обязан был ему служить. Со временем новые, более страшные злодеи сменяли его на постах и он дошел до простого демона, чему был только рад, так как с понижением в должности, ослабевали и муки его. Но новый дьявол, сменивший прежнего, приблизил его к себе, назначив на должность статс-секретаря и поручив возглавить пятый уровень жизни.