Наталия Левитина - Не улыбайся незнакомцу

– Юля, мне надо обсудить с тобой одно важное дело, – сказала мама Никиты. – Встречаемся завтра. В одиннадцать у меня.

Голос свекрови звучал напряжённо. Мое сердце замерло.

Ну что там опять?

Не жду ничего хорошего. У Ланы Александровны постоянно возникают «важные дела», а отдуваться приходится мне. Две недели назад, к примеру, мы сорвались с места, даже не выпив утренний кофе, и помчались в соседний город. Там принимал знаменитый ветеринар, просто какое-то непревзойдённое светило в своей области. А у Ланочкиной подруги собирался отбросить копыта её любимый чихуахуа. И конечно, только меня и можно было использовать для транспортировки полудохлой собачки из одного мегаполиса в другой.

Это двести километров, между прочим!

С тех пор как я научилась плавно тормозить и перестала путать передачи, Ланочка уверенно эксплуатирует мой водительский тау неё на подхвате. Вот и помчалась к чёрту на рога по первому требованию, чтобы спасти породистого заморыша и угодить свекрови… В пути пёсика жутко колбасило, несчастное существо уделало салон лимузина. Я всерьёз опасалась, что довезу до профессора всего лишь очаровательный трупик и двух безутешных плакальщиц. В гибели собачки обязательно обвинили бы меня – я всегда у Ланочки крайняя!

Но, к счастью, обошлось. С малышом проделали какие-то манипуляции, накачали его лекарствами и отправили восвояси. Знаменитый врач не подвёл, спасибо ему. Хотя, возможно, собачий недуг был сильно преувеличен испуганной хозяйкой.

Зато я же убила целый рабочий день, сорвала интервью, не написала ни строчки, а также истратила кучу денег на бензин. Плюс к тому по возвращении пришлось отогнать автомобиль на генеральную чистку салона. В автосервисе на меня посмотрели как-то странно. Наверное, решили, что я перевозила в машине не одну маленькую собачку, а стадо коров с кишечной инфекцией.

И что же в результате? «Ах, Юля, – прогундела Ланочка, – ты невнимательна на дороге, ты как-то неаккуратно ездишь, будто дрова везёшь! Я думала, мы улетим в кювет…»

Вот и вся благодарность!

А однажды, когда речь тоже шла о «деле невероятной важности», Лана Александровна подрядила меня пересаживать пальму. Я попыталась внедрить в ее сознание мысль, что именно я, Юлия Бронникова, засушила несколько поколений редакционных фиалок и уморила десяток кактусов (хоть это было нелегко!), но свекровь не слушала. Она проконсультировалась со специалистом, и ей рекомендовали пересадить пальму в ближайшие двадцать позицию почв и подкормок. Иначе растению крышка. Поэтому я получила в руки лопату, мешок удобрений и была допущена к драгоценному бревну. Пальма весила не менее тонны и выглядела гораздо более жизнерадостной, чем я в тот критический момент. И кстати, чем сама спустя неделю после пересадки. Теперь до конца моих дней Ланочка будет желчно припоминать мне это бедное растение.

Но я, вообще-то, предупреждала!

Так, а что меня ждёт сейчас? Какое ещё «важное дело» возникло у Ланочки? Какой сюрприз она приготовила?

– В одиннадцать не могу, – вяло попыталась увильнуть от встречи я. – Работаю.

В конце концов договорились на обеденное время.

На следующий день мы встретились с Никитиной мамой в кафе неподалеку от редакции «Удачных покупок», где я доблестно тружусь. Я пришла первой и заняла столик. Вокруг роились студенты, шумно и радостно поедавшие бизнес-ланч. Да, «бедный студент» сейчас не тот, что во времена Достоевского! Парковка рядом с университетом забита дорогими иномарками – дети привезли себя на лекции…

Ланочка выглядела великолепно в красивой длинной шубе. Я резко снизила пушистость свекрови, пристроив ее рысь рядом с моим пуховиком на вешалке.

– Лана Александровна, что стряслось? Почему мы не могли поговорить по телефону?

Ланочка осматривала кафе с гримасой отвращения – мол, куда я её заманила?

Нормальное заведение. Можно подумать, она питается исключительно в ресторанах, осенённых мишленовскими звёздами. Впрочем, надо признать, Ланочка действительно выглядела так, словно собиралась заглянуть на чай в Кенсингтонский дворец: укладка, маникюр, костюмчик.

Вот откуда в Никите утончённость – от мамочки! Мой любимый юноша, разбуди его среди ночи, без запинки проспрягает сотню неправильных французских глаголов. Он разбирается в приправах, знает, к чему подходит розмарин, а к чему – базилик. И болезненно морщится, когда у модного певца ми-бемоль отклоняется на одну восьмую тона. А я такая неотёсанная… Не знаю французского. Хоть убей, не отличу майоран от куркумы.

Крестьянка!

Ах, вот ещё что: я прямо сейчас пытаюсь отравить Никитину мамочку в какой-то забегаловке.

Ну уж извините!

– Юля, что происходит? – трагически начала Лана Александровна. – Уже наступил март!

– Да? Действительно, – согласилась я.

Вот так всегда: только справили Новый год, ещё не восстановили силы после праздничного отдыха, а уже два месяца куда-то улетело. Растрачена одна шестая часть наступившего года. Как жаль! Хотя, если вспомнить, я очень плодотворно поработала в эти два месяца. Написала одну статью для «Стильной леди», четыре для «Удачных покупок» и заключила три договора на рекламу…

А мой милый всё это время лежал на диване. Пил пиво. Смотрел хоккей или щёлкал пультом музыкального центра. В колонках рвалась и бушевала музыка, трагическая, возвышенная – у Никиты депрессия.

– Уже наступил март, а Никита так и не нашёл работу! – со слезами в голосе произнесла свекровь.

Я упорно считаю Лану Александровну своей свекровью и испытываю к ней горячие родственные чувства. Но Ланочка, подозреваю, не теряет надежды отвертеться от почётного звания. Пока Никита не сделал мне официального предложения, для нее еще не все потеряно. Не беда, что мы уже четыре года вместе, не важно, что без меня Ланочка как без рук – я столько всего для неё делаю! Но знаю: она мечтает увидеть рядом с сыном совершенно другую девушку. У той должна быть внешность «мисс Вселенной», мозги профессора молекулярной физики и характер служанки из бразильского сериала… как же её звали… Зилда? Розария? Не важно. Та латиноамериканская труженица вкалывала как вол – мыла, стирала, гладила, готовила на две семьи, выслушивала нытьё хозяйки, нянчила детей, но при этом никогда не переставала улыбаться…

Собственно, характер у меня ангельский. Но мозги и внешность, конечно, далеки от идеала, созданного воображением Ланочки. Зато я научилась плавно тормозить и уже почти не путаю педали. Потому что это не дело, когда любимая свекровь таранит головой лобовое стекло (в прошлом году у нас был такой случай – просто трагедия…).