Наталья Андреева - Черное белое

— Ты хоть мне-то не ври!

— Я не вру. А что случилось? Зачем ты мне звонишь? Соскучился, что ли?

— Во-первых, Соня пропала.

— Что?!

— Ушла из больницы. В тот день, когда ты уехала. Рано утром. Ничего не хочешь сказать про то утро?

— А что я должна сказать?

— Про труп в спальне. На втором этаже.

Долгая пауза.

— Лера?

— Что?

— Это была ты?

— Оставь меня в покое!

— Только не бросай трубку. Я знаю, как это с тобой бывает. Главное, чтобы никто больше не докопался до сути. Но наш план под угрозой срыва. Сначала Мошкин, теперь она. Милиция ведет расследование, и рано или поздно…

— Как ее убили?

— Два раза ударили бронзовым подсвечником по голове. А потом…

— Опять эти подсвечники! Просто заклинило на них! Так бывает: какая-то деталь засядет в голове, и мысль упорно возвращается к ней. Словно заезженная пластинка крутится в голове. И вновь крутится…

— Лера, приди в себя. Ты нужна здесь.

— Я не могу сейчас приехать. Мне надо сделать паспорт Соне. Я потеряла два дня. А это не терпит отлагательства.

— И все-таки: где ты была?

— Я же говорю. Стояла на дороге.

— Объявилась девица, которая знает, где находится Соня. Возможно, в каком-нибудь притоне. Дорвалась до наркотиков. Но откуда у нее деньги?

— Я ей оставила сто долларов. Под подушкой. Должно быть, нашла.

— Лера!

— А что ты от меня хочешь? — огрызнулась она. — Я, конечно, не ожидала, что она сбежит. Это не входило в мои планы. Как только сделаю паспорт, приеду. Дня через два.

— Хорошо.

— Встретила сегодня твою жену на улице, — ему показалось, что Валерия тайком усмехнулась.

— И что? — спросил осторожно.

— Обрадовалась. Она мне обрадовалась! Ты представляешь? Думаешь, она про нас ничего не знает? Давно уже знает! А тут радость: я здесь, значит, не с тобой. Мне вдруг ее жалко стало. Впервые за эти пятнадцать лет, что она с тобой мучается. Так жалко!

— Это междугородный звонок, — напомнил он. — Денежки капают в то время как ты душу мне изливаешь. Дорого обходится.

— Ничего. Я заплачу. У меня теперь много денег. А будет еще больше. Я тебе сказала о жене, теперь ты скажи: как там мой доктор?

— Твой доктор мечется из угла в угол в полной панике. Не понимаю, что ты в нем нашла? Он не мужик.

— Зато в тебе этого слишком уж много.

— Жду твоего возвращения, — сухо сказал он. — И не вздумай выкинуть какой-нибудь фортель. Я все-таки надеюсь, что ты с собой справишься. Все. Пока.

Потом он вновь сидел на крыльце и слушал тишину. Сон не шел. Корил себя: ну как мог связаться с этой женщиной? Поддаться на ее уговоры, стать сообщником? Ведь знал же, что неуправляема! Что внутри у нее сидит дьявол, который может успокоиться на время, но никогда не покинет облюбованную им душу. И если теперь удастся выйти сухим из воды, это будет самое настоящее чудо…

…Без пятнадцати девять они с Валентином уже сидели на лавочке в сквере и ждали девушку, назначившую свидание. Естественно, нервничали, потому что звонков больше не поступало. И Соня не объявлялась. Когда прошло полчаса, Валентин не выдержал:

— Похоже, кинула.

— Не спеши.

— Я тебе говорю.

— Такие особы не отличаются пунктуальностью. Посмотри-ка налево у палатки.

Она стояла у палатки с надписью «Мороженное» и неуверенно озиралась по сторонам. Неопрятная девица лет двадцати, волосы выбелены перекисью водорода, но давно уже отросли — и вся макушка черная. Одета в старые джинсы и бесформенный свитер, на лице солнцезащитные очки.

— Она, не она? — пожал плечами Валентин. — Может, самим подойти?

Но девица уже направилась в их сторону. Правда, шаги у нее были не слишком уверенные. Подошла, вяло спросила:

— Это вы ищете Соню?

— Да, мы, — кивнули одновременно.

— Деньги принесли?

Следователь Жуков достал заранее приготовленный конверт. Девица схватила его жадно, открыла, достала деньги и начала пересчитывать. Пальцы у нее заметно дрожали. «Наркоманка», — подумали оба и переглянулись.

— Все в порядке, — кивнула девица.

— Да вы присаживайтесь, — Валентин подвинулся, определяя ей место рядом, между собой и следователем Жуковым. Девица замялась:

— Я просила: никакой милиции.

— Мы Сонины друзья, — сказал Олег. — Хотим ей помочь. Она больна, нуждается в помощи. Ушла из больницы без денег, без документов. Вы знаете, где она?

— Да. Знаю, — кивнула девица. И неуверенно продолжила: — Там же, где и в прошлый раз.

— Что значит, в прошлый раз? — насторожился Валентин.

— Ну, месяц назад. То есть, месяц назад ей удалось сбежать. Я знаю ее год. Может, чуть меньше. Не знаю, где она была раньше, до того, как к нам попала. Соня говорит, что сбежала из дома два года назад. А я знаю ее год.

— Куда это к вам? — раздраженно спросил следователь Жуков.

— Как бы это назвать? Ну, это… Дом для развлечений, — выдавила, наконец, она.

— Ты проститутка, что ли? — спросил Валентин.

— Я с Севера приехала. Работы не нашла, деньги кончились. Обещали большие деньги и с проживанием. Куда деваться? У меня регистрации нет. Потому не хочу милицию. Я так. За деньги. Надо. Очень.

— Колешься?

— А вам какое дело? — огрызнулась девица.

— Да, собственно, никакого. — Валентин ощерился. — Значит, у вас притон. Девицы, наркотики. Сауна, шашлычки. Где?

— А что будет, если я скажу? Вы заберете оттуда Соню?

— Всех заберем, — пообещал Валентин. Следователь Жуков сидел бледный, отказываясь верить в происходящее. Потом не выдержал, спросил:

— Послушайте, девушка, вы ничего не путаете? Вы уверены, что именно та девушка, фотографию которой вы видели по телевидению, целый год находилась в так называемом доме развлечений? Галлюцинациями не страдаете?

— Пошел бы ты! Мы вчера проснулись в одной комнате, на соседних койках. Включили телек, а там говорят в «Новостях»: «Ушла из больницы Софья Летичевская…» Сонька и говорит: вот, мол, вознаграждение предлагают! Как же! Вернулась я к ним! Моя сестрица — сумасшедшая. Лучше здесь, чем с ней. Потому что все равно убьет. Я сразу подумала, что деньги на дороге не валяются. Меня-то выпускают, потому как паспорт у них. Куда я без документов? А Сонька из доверия вышла. И бумаг у нее никаких. Месяц назад сбежала, и с концами. Но вернулась. Куда деваться? Она же на игле! А я как вышла погулять, первым делом к вам. Вчера не могла. Сами понимаете: работа.

Валентин возбужденно сказал:

— Так я и знал! Все встало на свои места! Не было никакой Севильи, никакого Марко, никаких цветущих апельсиновых садов! И никакая это не Темза, на фотографиях! У нее просто крыша поехала! Вот, значит, где она была!

— Погоди, погоди, — хриплым голосом сказал следователь Жуков. — Теперь уже я ничего не понимаю…

— А чего тут понимать? Милая, где находится ваше заведение?