Наталья Андреева - Ничего личного

«Он нарочно это делает? — думал Алексей, косясь на Барышева. — Или всерьез считает, что все люди такие же? С неограниченным физическим ресурсом? Как бы его унять?»

После мучений в спортзале на ужин он не пошел. Ноги заплетались. Барышев отстал, после того, как Алексей завещал ему свою порцию. Он полежал немного на кровати, но сон не шел. Организм слишком перетрудился за последние часы, чтобы так сразу расслабиться. Через некоторое время Алексей уже пожалел, что не пошел на ужин. В животе заурчало. Усталость сменилась зверским голодом, как это бывает после такого активного отдыха.

«Нет, до утра не дотяну»,— решил Леонидов и побрел в холл, к запасам Ирины Сергеевны Серебряковой. Та не была ни в бассейне, ни в спортзале. Ни на лыжах, разумеется. Дверь ее люкса была плотно прикрыта.

В холле, на диване сидел Костя Манцев и жевал бутерброд с красной рыбой. Запивая рыбу пивом. При виде Алексея он инстинктивно поджался и тут же потянулся за пачкой сигарет. Леонидов посмотрел на него с завистью. Вновь захотелось курить. Но тут знакомо закололо в боку, и он сделал выбор в пользу долгой и счастливой жизни.

Счастливой? Да уж! Счастья сегодня — вагон!

— Не помешаю? — спросил он, присаживаясь на диван рядом с Манцевым.

— Садитесь. — Манцев подвинулся еще дальше, в самый угол. Словно хотел убежать. Дальше угла было окно. Прыгать в окно Манцев не собирался. Он тоже хотел жить долго и счастливо. Алексей с сомнением посмотрел на пиво. И спросил:

— А почему ты на ужин не пошел?

— Не нравится, как кормят в местной столовке.

— Понятно. Тут пожевать ничего больше не найдется?

— Полно. Хлеб, правда, подсох, но это пустяки. Есть копченая колбаса, есть рыба.

— Отлично! Я, признаться, проголодался после спортзала.

— Пива хотите?

— Что, и пиво есть?

Манцев кивнул и жестом заправского фокусника вытащил из-под стола бутылку пива. Оказывается, там стоял целый ящик. Кто-то уже успел сбегать в буфет. Против пива Леонидов не устоял. В жизни должны остаться хоть маленькие радости. Он открыл бутылку и набросился на еду. Оба молчали. Костя чего-то ждал, Алексей изо всех сил оттягивал неприятный момент. Наконец, Манцев первый не выдержал и спросил в лоб:

— Что же вы меня не спросите?

— О чем?

— Да ладно! Родственнички Иванова уже, конечно, заложили. Что я в ту ночь был здесь, в холле. На диване.

— Ты же спал.

— Не буду отрицать очевидного. Но я ведь мог и проснуться в самый неподходящий момент.

— Слушай, Костя, все, что ты можешь сказать, я уже знаю. По-моему, скоро я останусь единственным человеком, который не видел, как Иванов столкнул с балкона Пашу. Оказывается, все остальные были в этот момент рядом. Или поблизости. Все знали, что он пошел с Пашей на балкон. Так что не очень-то утруждайся. Интересно только, какой у тебя повод бросить в Валеру камень. За что ты его, а? Тоже ничего личного? Или как?

— На что вы намекаете? — насторожился Манцев.

— Ты неравнодушен к Ольге.

— А при чем здесь Ольга? Мы начинали вместе с Валерой в отделе закупок. Вернее, я пришел раньше, потом он устроился на фирму грузчиком. Через некоторое время стал уже отвечать за небольшой склад, потом его перебросили в отдел закупок, ко мне. Если бы вы слышали, какие в то время Валера мне пел дифирамбы! И как возле меня увивался! Я знакомил его с партнерами, с поставщиками, помогал налаживать связи. Я учил его работать.

— Зачем?

— В то время он был совсем другим человеком. О! Вы бы его не узнали! Такой беспомощный, беззащитный. И живота у него в то время не было. Он же на складе коробки таскал, — усмехнулся Манцев.

— Знаешь, а я начинаю его уважать, — задумчиво сказал Алексей. — Человек из самых низов— и сделал такую карьеру! Второе лицо на фирме. А теперь может так получиться, что будет первое.

— Да? А как он ее сделал? Карьеру? Лизал хорошо? Начальству не перечил? Интриговал? Он же ни разу не принял ни одного самостоятельного решения! Не получив высочайшего одобрения. Бегал без конца к Серебрякову. Советовался. Получится крупная сделка — заслуга Валеры, сорвется — так он всегда найдет виноватого. Крайнего. Потому что к Серебрякову успевает первый. А Серебряков его жалел. Как же! Парень из простых грузчиков, а так старается! За фирму радеет! Разве можно было его не пожалеть? И я жалел. Помогал. Думал, он всю оставшуюся жизнь руки мне лизать будет.

— Не стал?

Манцев рассмеялся:

— А вы что, не знаете, что когда человек из низов выбивается в большое начальство, ему особенно неприятно видеть людей, которые помнят его мальчиком на побегушках? Которые помнят его просчеты, помнят, как учили работать. Как же! Он теперь управляющий! А тут какой-то Костя Манцев рассказывает подчиненным, как учил господина нынешнего управляющего пользоваться факсом. И ксероксом. Да-да! Валера даже этого не умел! Не говоря уже о компьютере. Это сейчас он с важным видом смотрит в монитор. Здесь выход только один -убрать всех, кто когда-то был над тобой начальником.

— За что же Серебряков Валерия Валентиновича так продвинул?

— Поставил эксперимент: чего может добиться человек с улицы, если задаться целью сделать из него большого начальника. Он хотел заменить Пашу. Те же проблемы: Серебряков и Паша были друзья детства. Поговаривают, Паша много был ему должен. Вот Серебряков и искал равноценную замену, чтобы от друга детства избавиться. Иванов же в рот ему смотрел! А Паша по старой привычке огрызался.

— Я только одного не могу понять, почему Иванов? А не кто-то другой? Разве мало на фирме грузчиков? Или не грузчиков? — пристально глянул на Манцева Алексей. А тот и завелся: накипело.

— Знаете, начальство само не знает, чего хочет. Обозначает для себя достоинства, которыми должен обладать претендент, и, естественно, у одного оказывается одно, у другого — другое. Каждый хорош по-своему, но никто не универсален. Кто-то исполнителен, аккуратен, порядочен, умен, но новую идею подать не способен. Другой весь искрится идеями, как новогодний фонтан огнями, но с народом ужиться не может. Третий всем хорош, да зарплату требует такую, что хозяина жаба давит. А такого, чтоб все умел, всех устраивал, со всем справлялся и мало за это просил — полжизни будешь искать. Нет, и за полжизни не найти тоже. И в итоге подворачивается человек, который ни одним из вышеперечисленных качеств не обладает, но ни одного «не» тоже в активе не имеет. Чистый лист. Что хочешь — то и пиши. А образование — дело наживное. Валера нынче в институте учится. Кто бы мог подумать!

— Блестящая теория!

— Выстраданная. Не разделяете?

— Надо подумать. Значит, тебя обошли?

— А почему не я? — пожал плечами Манцев. — Я и пришел на фирму раньше, и образование имею, и идеи кой-какие.