Наталья Андреева - Принц Эдип

— Какие уж тут шутки! У меня в зале сидят начинающий политик, миллионер, владелица модного журнала и «гениальный» художник. Любой из них мог разозлиться на Лопухина, отравлявшего людям жизнь. Серость отправилась на тот свет, а я должен найти крайнего. А мне, может, не хочется.

— А это уже никого не касается. Ну, мы свою работу сделали, подробное заключение на днях получишь. Бывай.

И патологоанатом ободряюще похлопал Леонидова по плечу. Судмедэксперт подмигнул: обойдется, мол. Алексей проводил их тоскливым взглядом. Перечислив тех, кто сидел в зале, он умышленно не назвал стриптизера. Потому что именно Монти — крайний. И на него попытаются спихнуть убийство. Монти выходил за кулисы переодеться. Одеться, если быть точнее. Незадолго до того они с Лопухиным горячо выясняли отношения. Многозначительная фраза «Потом договорим». Не исключено, что «договорили». Лопухин на него накинулся, Монти вынужден был защищаться. Причину ссоры сейчас выясняет следователь. Жаль парня. Отчего-то жаль. Как ни крути, он — крайний.

Алексей заметил в холле охранника и подошел к нему. Спросил, разыгрывая смущение:

— Где тут у вас кабинет хозяина? Заблудился.

— У нас так. Можно и заблудиться.

— Катакомбы.

— Чего?

— Я, говорю, на бомбоубежище похоже.

— Это точно! — рассмеялся охранник. — Раньше здесь был подвал. Дом-то старый. Купцы, видать, жили. Эти знали толк.

— В чем?

— В запасах. Но народ ничего. Не жалуется.

— Посетителей много?

— Ну-так!

— Бизнес, значит, процветает.

Охранник смотрел на него ожидающе. Алексей понял, что вводная часть закончилась, пора переходить к сути.

— Значит, милицию вызвал ты.

— Я.

— А тело нашла дама. Блондинка. Она кричала?

— Нет. Подошла ко мне, сказала: «Там, у туалета, лежит мой бывший муж. Мне кажется, что он не дышит». Мы туда пошли.

— И вы увидели, что он и в самом деле не дышит.

— Не дышит! Там кровищи! Голова ж пробита!

— С чего вы взяли, что били три раза?

— Ну-так… — охранник замялся. — Я раньше в милиции работал. Постовым. В общем, насмотрелся. Видал я, как головы пробивают. Показалось, что не один раз били. Вот и сказал: три. А так, кто его знает?

— Почему ушел?

— Из милиции? Зарплата маленькая.

— А если честно?

— Бывшая на меня настучала. Мол, превышение служебных полномочий. А что я? Припугнул маленько ее хахаля. Чтоб к дочке не лез. Да я и не жалею. Здесь нормально. Зарплата, опять же.

— А что мужики раздеваются?

— Ну-так. Я ж на них не смотрю. Мое дело за порядком следить.

— Однако не уследил.

— Ну-так, — развел руками охранник. — Вроде, приличная публика собралась. Монти сказал: родственники, мол. День рождения будем праздновать. Хозяин ему разрешил.

— Монти что, у него в любимчиках?

— Ну-так.

— Хорошо, — кивнул Алексей. — Ты где был?

— Ну-так. У двери, где ж еще?

— На улицу выходил?

— Ну-так.

— Нечаеву знаешь?

— Брюнетку? Видная дамочка.

— Она выходила на улицу, курить?

— Выходила.

— Во сколько?

— Ну-так. Я ж на часы не смотрел.

— Долго она курила?

— Ну-так я ж на часы…

— Недолго, так? Тебя как зовут?

— Николай.

— За работу держишься, понимаю. Клиенты есть клиенты. Мы пришли и ушли, а они остались. Они деньги сюда несут, а от нас только одни неприятности. «Ну-так», — невольно передразнил Алексей, — я тебе скажу. Как было. Нечаева не стала курить. Хотела, но ты ее спугнул. Видимо, она хотела собраться с мыслями. И не хотела, чтобы кто-то ее в этот момент видел. Она постояла немного, достала пачку сигарет, зажигалку, щелкнула ею пару раз, потом убрала обратно в сумочку и ушла. Так?

Охранник смотрел на него озадаченно.

— Так или нет?

— Все точно. И то, что два раза щелкнула.

— Ты, ведь, не удержался, проследил за ней. Дамочка видная. Зашел в клуб и смотрел, как она идет через холл. Фигура у нее хорошая, есть на что посмотреть. Куда она пошла?

— Ну-так…

— Куда она пошла?!

— К туалетам.

— Куда?!

— К туалетам.

— Через какое время пришла блондинка?

— Минут через десять.

— Точно?

— Я на часы не смотрел. Может, больше, может, меньше.

— Когда Нечаева скрылась из виду, куда ты пошел?

— Обратно на улицу. Ночь больно теплая. Лето кончается, вот я и…

— Лирическое отступление пропустим. Где кабинет хозяина?

— Что?

— В какую сторону мне идти? — нетерпеливо спросил Алексей.

— А-а… Налево. Потом направо.

— Ладно, Коля. Далеко не уходи.

— Ну-так… — опустил глаза охранник.

Вскоре Алексей нашел кабинет хозяина клуба и толкнул дверь:

— Можно?

— Заходи, Леонидов.

Следователь прокуратуры, молодой парень с тоненькими усиками над пухлой верхней губой с досадой закрыл папку. Алексей тут же понял, что у него не клеится. Монти свободно раскинулся в кресле, положив ногу на ногу. Следователь, сидящий в напряженной позе, заметно злился, его лицо выражало откровенную неприязнь. Они были приблизительно одного возраста: два парня, по ту сторону стола и по эту. Оба высокие, симпатичные. Они никак не могли найти общий язык. Монти не собирался перед ним оправдываться. Следователь не собирался понять тонкую душу стриптизера и его проблемы, он собирался Монти посадить.

— Вот, Леонидов. Посмотри на этого…

— Ну, как? Выяснили, при чем здесь Надя? -жизнерадостно поинтересовался Алексей.

— Какая еще Надя?! — раздраженно спросил следователь.

— А о чем же вы здесь разговариваете, — Алексей посмотрел на часы, — вот уже двадцать минут?

— Вот уже двадцать минут этот господин настойчиво пытается выяснить у меня, за что я убил Лопухина, — пожаловался Монти. — А я его не убивал!

— Хватит юлить, Лаптев! Иначе я с тобой по-другому буду разговаривать!

— Ну, ну, Александр Юрьич, остынь, — миролюбиво сказал Алексей. — Ничего у нас на парня нет, ведь так? За исключением носового платка.

— Какого платка? — удивился Монти.

— Да и куда ему его прятать? — Алексей скользнул взглядом по тонкой фигуре стриптизера. Штаны в обтяжку, белая рубашка, на которой полностью отсутствуют карманы. Либо он выкинул платок. Что тоже нельзя исключать. На каких только мелочах сыплются порой преступники!

— Я могу его задержать на основании того, что они с потерпевшим были в ссоре и выясняли отношения незадолго до того, как Лопухина нашли мертвым у туалета. Мотив налицо, — пробубнил следователь. — Нутром чувствую, что он убил.

— Чувства к делу не пришьешь, — заметил Алексей. — Не хуже меня знаешь. Улики нужны. Свидетели. В данном случае нам приходится рассчитывать только на чистосердечное признание преступника. Видишь, Монти, как мы с тобой откровенны.

— Играете в доброго милиционера и злого? -ослепительно улыбнулся Монти. — Старый трюк.