Наталья Андреева - Вид на жительство в раю

Семенов какое-то время топтался у подъезда, вглядываясь в зарешеченные окна. Потом поднялся на крыльцо и стал внимательно изучать «Прейскурант». Огромная вывеска: все виды пилинга, пластика век, липосакция… Правда, без указания цен. Гм-м-м… Клиентом что ли прикинуться? Откачать лишний жир? Он невольно передернулся. Да ни за какие деньги! В это время по ступенькам поднялась женщина и посмотрела на него подозрительно. Потянула за ручку, массивная дверь неслышно открылась. Звякнул колокольчик. Женщина тенью скользнула в прохладные сумерки. Семенов вздохнул и вошел следом.

Девушка на ресепшен тоже посмотрела на него подозрительно. Но потом улыбнулась вошедшей женщине и пропела:

— Здравствуйте, здравствуйте! Вы на осмотр? Проходите, вас ждут!

Только когда клиентка отошла, она обратилась к Семенову:

— Чем могу помочь?

— Мне нужен Арон Маркович.

— Арон Маркович? — Она удивилась. — Но…

— Мне его порекомендовали.

— У нас все врачи со стажем и солидными рекомендациями. Вы можете пойти к любому. — Секретарь с сомнением оглядела его одежду: светлые брюки и толстовку, купленную на рынке. Упорхнувшая в левую дверь клиентка благоухала духами и была одета во что-то невообразимое. Одно плечо голое, сбоку разрез, повсюду какие-то лох-мушки, а на плече «небритая» сумка. «Мода, что ли, такая?» — подумал холостяк Семенов и решил больше не экспериментировать. Достал из кармана удостоверение и строго сказал:

— Я из прокуратуры. Мне нужен Арон Маркович.

— Но… Он же уехал!

— Куда уехал?

— За границу. Месяца два назад.

— А когда вернется?

— Никогда. Он уехал в Израиль на ПМЖ.

— Так. А… когда стало известно о его отъезде?

— Не понимаю.

— Сколько он оформлял вид на жительство? Или как это называется? Ну, документы?

— Да с сентября, — оживилась девушка. — Мы давно искали ему замену. Арон Маркович сказал, что после Нового года вряд ли выйдет на работу, но в посольстве все тянули. Были проблемы с его женой. Она русская и… Какое-то время жила в Грозном. Лет двадцать назад. Словом, они все перепроверяли и тянули. А Арон Маркович приходил и оперировал. Наконец в апреле он уехал. Продал здесь все. Квартиру, машину, дачу.

— Я так понимаю, что операция, которую он делал Пенкину, была последняя, — напряженно сказал Семенов.

— Кому, простите?

— У вас был пациент. Анатолий Пенкин.

— У нас много пациентов. Я не обязана всех помнить, — холодно сказала девушка.

— Но информация о них есть в базе данных? Вы не могли бы заглянуть в свой компьютер?

— Нет. Я не могу этого сделать. Мы не имеем права разглашать конфиденциальные сведения, полученные от наших клиентов.

— Девушка, вы что — не поняли? Я из прокуратуры.

— Вам надо к хозяину. Без его разрешения не имею права. Меня же с работы уволят! А я ею дорожу.

— Где он?

— Налево и прямо по коридору до конца. Момент, я с ним свяжусь. — Она набрала номер. — Абрам Моисеевич? Вас хотят видеть из прокуратуры. Хорошо.

После чего Семенов получил доступ к телу владельца клиники. В конце коридора были его апартаменты. На табличке значилось: «Доктор медицинских наук». И фамилия. Следователь потянул за дверную ручку.

— Можно?

— Заходите.

У владельца кабинета были пронзительные глаза, глубокие, почти черные, нос крючком и длинные тонкие пальцы. Которыми он ритмично постукивал по столешнице.

— Это вы из прокуратуры? — Он картавил. Все три «р» в последнем слове явно не удались. Семенов невольно улыбнулся.

— Да. Вот мое удостоверение.

— Садитесь.

У Абрама Моисеевича был не взгляд — рентген. Он просвечивал Семенова с минуту, после чего сказал:

— А санкция прокурора у вас есть?

— Простите, на что?

— На допрос персонала клиники?

— Это не допрос. Беседа.

— Ничем не могу вам помочь. — Доктор наук развел руками. — Даже если вы получите санкцию, мы будем это оспаривать. Наши адвокаты…

— Я только хотел узнать. Когда стало известно об отъезде на ПМЖ в Израиль Арона Марковича?

Цепкий взгляд. И очень осторожный ответ:

— Мы все мечтаем жить на исторической родине.

— То есть он осуществил свою мечту?

— Да. Можно сказать и так.

— А его клиенты? Кому они перешли?

— Как вас понимать?

— Ведь вы… — Семенов выразительно посмотрел на его длинные пальцы. Ногти подстрижены коротко, до мяса, лунки обработаны йодом.

— Практикующий хирург. Совершенно верно. -Он по-птичьи наклонил голову на бок, клюв опустился.

— Разве не у вас архив Арона Марковича?

— Все бумаги он забрал с собой.

— Как так?

— Наши клиенты в большинстве своем люди состоятельные. Им не составит труда слетать в Израиль. Если они захотят проконсультироваться у Арона Марковича. Рентгеновские снимки, истории болезни — все у него. А медицинскую карту мы выдаем на руки клиенту.

«Темнит, — подумал Семенов. — Ничего я от него не узнаю. Это его бизнес. Если сливать информацию прокуратуре, можно всех клиентов растерять».

— Меня интересует одна из ваших пациенток. Чусова Наталья Алексеевна. И ее… Гражданский муж, которого она привезла в клинику делать ринопластику.

Абрам Моисеевич грустно посмотрел на следователя и спросил:

— Ну и что? Это запрещено законом? Они же не были в федеральном розыске?

— Нет.

— И где тогда тут криминал?

— Никакого криминала нет. Мне хотелось бы выяснить, как он выглядел до операции, — пояснил Семенов.

— Ничем не могу помочь, — развел руками хозяин кабинета. И повторил: — Все документы Арон Маркович увез с собой.

— Они показывают вам документы, когда приходят в клинику? Я имею в виду, паспорта. Вы ведь оформляете договора.

— Да, это так.

— А бывает, что клиенты ложатся на операцию под чужой фамилией?

— Это конфиденциальная информация, вы вторгаетесь в частную жизнь, — быстро-быстро сказал Абрам Моисеевич. — Если наш клиент не в розыске…

— Сейчас он находится под следствием.

— Да, но на момент операции он не был под следствием. Я уточню это у юриста фирмы.

— Не стоит, я все понял. — Семенов вздохнул. Известная тактика: втянуть в бумажную волокиту. Сколько идет официальное письмо, известно. Столько же ответ. — Скажите, а вы поддерживаете связь с исторической родиной?

— Да, у меня есть там родственники. — Хирург вновь нагнул голову и прицелился взглядом в Семенова.

— А с Ароном Марковичем?

— Мы с ним в родстве не состоим, — все так же осторожно сказал собеседник.

— А ваши родственники могли бы передать ему, чтобы он вышел со мной на связь? Или его адрес? Вы могли бы мне дать его адрес, номер телефона?

— Увы. Боюсь, телефонный разговор слишком дорог, и мои родственники… Словом, все через прокуратуру и адвоката.

«Если я пойду этим путем, до Арона Марковича удастся добраться аккурат к Новому году. Прокурор меня не поймет. Пенкин с повинной пришел. У меня на него ничего нет. Кроме краж, в которых он признался. Никто не будет оплачивать вояж за границу. А хозяин клиники — стена». Семенов поднялся: